Королевское поручение - Элизабет Огест

- Мне очень неудобно, - созналась она, - но я не знаю, как полагается вести себя по протоколу.

Великий герцог ободряюще улыбнулся.

- Не беспокойтесь. Когда мы одни, вы можете держаться свободно и говорить мне все, что захотите. Однако вы правы. Соблюдать протокол бывает очень неудобно, но со временем вы всему научитесь. А пока ведите себя так, будто мы всего лишь отец и дочь. - Он указал ей на кресло. - Пожалуйста, садитесь.

Виктория послушно села.

- Все случившееся кажется нереальным.

Виктор подвинул свое кресло поближе к ней, затем сел.

- Ваши глаза напоминают мне о вашей матери. В его голосе появились грустные нотки. - Я не буду лгать вам и говорить, что любил ее. Но я испытывал к ней безрассудную страсть. Когда она улыбалась, для меня будто загоралось второе солнце и даже хмурый день становился светлым и теплым. А ее смех звучал, как серебряные колокольчики. Она была беззаботной, жизнерадостной и очень счастливой.

Виктория никогда и не думала; что ее мать могла быть такой, какой описывал герцог. Та Марибель Рокфорд, которую она знала, совсем покорилась судьбе и смеялась очень редко.

- Потом она стала другой, - просто сказала Виктория.

На лице великого герцога появилось виноватое выражение.

- Она знала, что у меня есть жена и сын и что я никогда их не покину. - Он наклонился и взял руки Виктории в свои. - Но я клянусь вам, дочь моя, если бы я знал, что Марибель носит моего ребенка, я бы помог и ей, и вам. Я не покинул бы жену и сына, но также не покинул бы ни Марибель, ни вас.

Виктория предполагала, что его "помощь" заключалась бы в том, что он спрятал бы их где-нибудь далеко, наиболее вероятно, в другой стране.

Но она не винила его. Ведь как только великий герцог узнал о существовании дочери, то сразу признал ее, не пытаясь ничего отрицать.

- Прошлое нельзя ни вернуть, ни изменить. Я благодарна вам, что вы поручили капитану Грэйсону найти меня. Я знаю, что ни вам, ни герцогине нелегко пережить произошедшее. - Мысли о герцогине заставили Викторию опять заволноваться. Как та встретит дочь своего мужа? - Особенно герцогине, добавила она, открыто выказывая свое беспокойство.

Виктор снова улыбнулся.

- Моя женитьба на Саре была предопределена.

Мы заключили брак, исполняя свой долг перед нашими семьями. За долгие годы нам посчастливилось полюбить друг друга, но, что еще важнее, мы стали друзьями. Она простила мне нарушение супружеской верности.

"Мужа-то она, может быть, и простила, но готова ли она принять его незаконную дочь?" - задала себе вопрос Виктория. Воспоминания о жизни с Малколмом захлестнули ее.

- В детстве и юности я видела мало хорошего.

Теперь я понимаю, что тот, кого я считала отцом, не был им, знал это и пытался мне отомстить.

Мне бы не хотелось снова попасть в такое положение. Я бы предпочла жить одна.

- Теперь уже невозможно ничего изменить.

Слишком много людей знает о вашем существовании. Вам будет небезопасно жить одной. Но важнее другое. Я хочу исправить то, что когда-то натворил, и относиться к вам так, как отец должен относиться к своей дочери. - Он легонько пожал ей руки. - Ваша жизнь здесь будет совсем не такой, как с Малколмом. У Сары доброе сердце. Она замечательная женщина, и она понимает, что вы не властны над обстоятельствами своего рождения.

- Я надеюсь, что вы не ошибаетесь. Мне бы не хотелось доставлять неприятности ни вам, ни вашей жене.

- В том, что у нас с Сарой были напряженные времена, виноват я один. Он взял со стола бумагу. - Я бы хотел, чтобы вы подписали документ и стали моей законной дочерью.

Виктория взяла в руки бумагу и стала ее изучать. Грэйсон говорил, что великий герцог хочет удочерить ее, но она никак не могла свыкнуться со своим новым положением.

Виктор протянул ей ручку.

- Поставьте свою подпись вот здесь.

Желание избавиться от фамилии Рокфорд перевесило ее сомнения, и она расписалась.

Виктор положил бумагу на место, снова пожал ей руки и тепло улыбнулся.

- Капитан Грэйсон до сих пор точно не знает, кто участвовал в вашем похищении, и поэтому хочет и впредь держать ваше местопребывание в тайне. Я не могу поверить, что кто-то во дворце замешан в преступлении против вас, но и не могу рисковать вашей жизнью. Поэтому сейчас мы завершим нашу беседу. Когда появится уверенность в вашей безопасности, мы сможем поговорить подольше, и вы мне все о себе расскажете.

Понимая, что встреча окончена, Викторий поднялась на ноги одновременно с отцом, сдерживая вздох облегчения. Хотя великий герцог держался очень просто, она не могла расслабиться ни на секунду. Он был ей чужим, и ей требовалось время, чтобы привыкнуть к нему.

- Я должен принести извинения, что мы вынуждены скрывать вас. Но капитан Грэйсон знает свое дело лучше всех. Я не могу доверить вашу жизнь никому другому.

- Он очень любезен со мной.

.Великий герцог поднял бровь.

- Я слышал отзывы о нем как о человеке, исполненном чувства долга, корректном, холодном и знающем свое дело, но никогда не подозревал, что о нем можно сказать "любезный".

- У него есть все качества, о которых вы сказали, - признала она. - Но я обязана ему жизнью, и мое отношение к нему особенно теплое, несмотря на его холодность.

- Из того, что я слышал о капитане, я сделал вывод, что он не привык к тому, чтобы люди тепло относились к нему. Он, скорее, отбивает у людей охоту сближаться с ним. Как же он реагирует на ваше теплое отношение?

Виктория безнадежно вздохнула.

- Он отказывается принимать его.

Виктор по-отечески взглянул на нее.

- Его детство прошло в очень плохих местах Тортонбурга. Он человек, с которым хорошо оказаться рядом в тяжелое время, но он хранит в себе много тайн.

- Я буду помнить ваши слова.

- А я буду молиться, чтобы вы поскорее переехали во дворец. - Он открыл ей дверь.

Виктория сделала прощальный реверанс и вышла.

За дверью она сразу стала искать Грэйсона. Заметив его, она испытала облегчение. Он был для нее якорем спасения в бурном море новых и непривычных отношений, куда она попала не по своей воле. Ей стало интересно его мнение о своей встрече с герцогом. Она обязательно расскажет ему о ней.

- Ваша беседа прошла хорошо?

Виктория не могла поверить своим ушам. Капитан Грэйсон интересовался ее личной жизнью, перейдя черту, отделявшую похищение от всего остального! До сих пор он всячески подчеркивал, что не собирается переступать ее. Его интерес так обрадовал ее, что она широко улыбнулась.

- Да. Как вы и говорили, он очень доброжелателен.

Его лицо внезапно превратилось в холодную маску. Ему не понравилось, что из-за мгновенной слабости он повел себя как обычный человек.

- Нам следует отправляться домой.

Лэнс пошел по коридору впереди нее. Но они успели сделать всего несколько шагов, как из бокового коридора вышла женщина и направилась к ним. Поняв, что она не собирается уступать дорогу, Грэйсон остановился, закрывая Викторию своим телом.

Женщина бросила на Лэнса осторожный взгляд, затем, глядя мимо него на Викторию, сделала реверанс и сказала:

- Герцогиня приглашает вас к себе.

Лэнс сердито проворчал:

- Предполагалось, что кроме великого герцога, о нашем приезде не знает никто.

На лице женщины отразился страх, но она расправила плечи, давая понять, что выполняет свой долг и ничто ее не остановит.

- У герцога и герцогини больше нет секретов друг от друга.

- Не нравится мне такой поворот дела, - продолжал сердиться Лэнс.

Виктории тоже не хотелось оказаться лицом к лицу с герцогиней. В ее глазах Виктория всегда будет символом предательства. Но встречу не удастся откладывать до бесконечности.

- Я не могу отказаться.

Лэнс уже не скрывал от себя, что его волнует не только физическая безопасность Виктории.

Хотя он никогда не слышал, чтобы герцогиня обошлась дурно с кем-либо, он беспокоился, что в глубине ее души может таиться вражда к Виктории. "Не мое дело защищать Викторию от герцогини", - решил он. Но беспокойство все равно осталось.

- Здесь слишком много мест, где можно спрятаться и внезапно напасть.

Женщина негодующе посмотрела на него.

- Неужели вы можете подозревать кого-то из нас?

- Пока не найду преступников, я не могу точно сказать, что никого подозревать нельзя.

Женщина фыркнула и обратилась к Виктории:

- Будьте любезны следовать за мной, Ваше Высочество.

Виктория уже поняла, что ей не оставили выбора. Оскорбить отказом герцогиню она бы не посмела.

- Да.

- Хорошо, - согласился Лэнс, занял место позади Виктории, и женщина повела их по коридору.

"Не забыть бы сделать реверанс и так, чтобы не споткнуться". Виктория шла и от страха готова была упасть в обморок, однако усилием воли старалась подавить приступ паники. "А если я ей не понравлюсь, то просто больше не появлюсь во дворце", - решила она, чувствуя, что ее мутит от страха.