Избранный. Печать тайны - Валерий Атамашкин

– Пожар! – голос дрожал.

Старл подбежал к ближайшему дому, постучал и не дожидаясь ответа, открыл дверь и забежал внутрь. В этом доме жил весьма почтенный и почитаемый в деревне гном мистер Роб. Однако в доме не горели свечи, и царила полная темнота.

– Мистер Роб, там пожар – Старл забежал внутрь, но не успел сделать и несколько шагов как замер в дверном проеме. К горлу подкатил ком. Мешок с инвентарем рухнул на пол. Мистер Роб, согнувшись пополам, лежал возле своего кресла-качалки. Длинная борода растрепалась на груди, на полу растеклась лужа казавшейся черной крови. Пальцы старика в предсмертной судороге сжались. Леденящий душу холодный мертвый взгляд гнома смотрел куда-то в сторону.

– Что… – Старл попятился. – Что здесь происходит? – Только и сумел выдохнуть юноша.

Он силой воли заставил взять себя в руки и выбежал из дома мистера Роба, забыв закрыть за собой дверь. Домик, загоревшийся вслед за префектурой, полыхал словно факел. Красные языки пламени тянулись к соседнему строению. Медлить было нельзя. Еще чуть и мог загореться следующий домик, а за ним и весь поселок. Старл подбежал к дому молодой семьи Уров и на этот раз без стука вломился в дверь.

– По… – он не договорив, попятился. То, что он увидел в следующий момент, заставило ужаснуться. Внутри дома на деревянном полу избы лежали три мертвых гнома. Кровь, словно из кувшина с перевернутым томатным соком растеклась из спальни до прихожей, впитавшись в ковер. Дуг, Луиса и маленькая дочурка Сю…. Рядом с Дугом лежал сломанным пополам в рукояти молот. Старл почувствовал, как потемнело в его глазах. Он неуверенно, опираясь рукой о стену, вышел из дома вон и застыл у порога. Из дальнего конца деревни на него смотрел его собственный дом. Улица, вся деревня пугали мертвенно спокойной пустотой.

«Отец, мать…» – Старл прервал полезшие, было в голову мысли и, сбежав по ступенькам вниз к улице, двинулся к своему дому. В окнах не горел свет свечей. Не было слышно столь знакомых причитаний матери… Отец и мать всегда ждали своего сына допоздна и не ложились спать, пока Старл не вернется с пашни. Но сейчас в доме не было ничего кроме пустоты. Пустота. И тишина. Старл заметил, как пламя перекинулось на следующий дом. Сзади зарычал Бруно и, пригнувшись, кинулся куда-то в сторону.

– Бруно, ко мне!

Пес не ослушался, но Старл заметил, с каким трудом собака заставила себя остановиться. Он что-то чувствовал,… возможно, это был какой-то след. Но пустить его по нему…

«Нет» – твердо решил юноша.Старлу показалось, что он слышит какой-то шум с противоположного конца деревни. Что-то в самом крайнем доме грохнуло. Послышался сдавленный крик. Юноша застыл на полпути к родительскому дому. Броситься прямо сейчас туда? Помочь? Выяснить, что тут происходит? И пусть нет оружия, но есть верный Бруно…. Нельзя. Он это понимал. Он не знал, кто там и что здесь происходит, а в родительском доме помощи ожидали отец и мать. Старл замер в нерешительности. Сердце разрывалось. Воздух разрезал затяжной детский крик, прервавшийся резко, будто бы его и не было и растворившийся в тишине. Но ведь Старлу было только шестнадцать лет! Он попятился и, развернувшись, бросился к родительскому дому. Дверь оказалась не заперта. Старл полными слез глазами увидел на пороге следы чьих-то сапог. Кровавые следы.

– Мама, папа!

Юноша забежал внутрь и, запустив Бруно, захлопнул за собой дверь. Мрак комнат разрезал свет пламени бушующего снаружи пожара. Мать, пронзенная кинжалом, лежала в дверном проеме. Лицо старухи побледнело. Седые волосы, распущенные перед сном впитали кровь. Разорванная рубаха, словно губка или повязка, прикрывала рану. Отец лежал рядом. В руках старика был зажат меч, схваченный силой предсмертных судорог так крепко, что вандалы, похоже, не смогли забрать его с собой. Из ребер старика торчал переломленный кинжал, загнанный наполовину и, похоже, задевший легкое. Он хрипел и еще был жив. Старл почувствовал, как по его лицу скатились слезы. Слова застряли в горле. Он сделал несколько шагов навстречу умирающему отцу и упал на колени. Старый гном медленно открыл глаза.

– Старл?

– Это я, папа, я.

Юноша нашел руку отца, схватил ее и поднес к губам.

– Что здесь произошло, папа, что случилось?

– Они пришли, Старл.

Юноша вздрогнул. Голос отца был слаб. Старик умирал.

– Кто они? Зачем они пришли?

– Это люди барона, мы не заплатили им вовремя подать, сынок, – прошептал старый гном.

Старл почувствовал, как по телу заструился холодный пот. В голове не укладывалось ни одной мысли. Хотелось упасть на грудь отцу и зарыдать.

– Он выбрал нашу деревню как образец, чтобы показать остальным, что будет с теми, кто посмеет ослушаться, – старик тяжело дышал, и слова давались ему с трудом. Старый гном сделал паузу, но продолжил, – Все произошло неожиданно. Они вырезали нас, как свиней. Их было четверо. Я не успел разглядеть лиц, но это были люди, и они сказали мне и твоей маме, что пришли от барона…. Видимо, они думали, что я уже спал, но я видел и слышал, что происходило в домах напротив.

Глаза старика закрылись. Он несколько секунд хрипло дышал. К горлу старого Снапа подкатил комок и он, кашлянув, сплюнул сгусток слизи вперемешку с гноем и кровью. Из раны в боку засочилась кровь.

– Я взял меч,… кажется, ранил одного, – продолжил он. – Но все было тщетно. Они убили твою мать и нанесли мне смертельную рану…

Старл отчаянно покачал головой.

– Отец, не говори так, ты будешь жить, я сейчас приведу целителя!

– Не стоит, мой мальчик, рана смертельная, – вздохнул старик. – А у меня не так много времени, как хотелось. Я должен тебе кое-что сказать…. Выслушай меня, пожалуйста, выслушай.

– Отец, я приведу целителя, до близлежащего села всего несколько миль, я успею, клянусь.

– Нет, сын, я не выдержу, я уже слишком стар, – отрезал старик. – Исполни последнюю волю отца и выслушай меня.

Старл склонил голову. Слезы капали на пол, стекая по подбородку вниз. Старый гном собирался силами. Было видно, как на его лице, не смотря на всю бледность, выступил румянец.

– Я должен сказать тебе правду. Ты должен знать все, так как есть.

– Я слушаю, отец.

– Я солгал тебе…– выдохнул гном. – Ты не наш законный сын, у нас на тебя нет никаких документов…. Мы не брали тебя, как сироту шестнадцать лет назад. Я солгал.

– Но… – Старл почувствовал, как закружилась его голова.

– Послушай, – гном сжал руку юноши. Старл заметил, какую боль вызвало это движение на лице старика, – но мы любили тебя всегда, знай это. Любили как своего родного ребенка, как гнома. И мать, и я, – голос старика вздрогнул. – Прости, если сможешь.