Игра зеркал - Агата Кристи

— Свяжет жизнь с кем-нибудь другим? — повторил с изумлением Серроколд.

— Именно это я и хотела сказать. Ведь оба Рестарика влюблены в нее. — Мисс Марпл восхитило неведение этого знатока психологии.

— Не думаю, — сказал намеренно безразличным тоном Льюис. — Стефан для нас просто незаменим. Как он умеет привлечь всех этих сорванцов, занять их, заинтересовать! В прошлом месяце он устроил такое чудесное представление. И сама постановка, и костюмы… Кстати, это подтверждает мою мысль, которую я все время повторял доктору Мэйверику: отсутствие драматургического элемента в существовании толкает этих детей на преступления. Ребенку необходима игра, это его естественный инстинкт. Мэйверик же считает, что… А! Да… Мэйверик…

Он помолчал, а затем продолжил:

— Я хочу, чтобы Мэйверик встретился с инспектором. Эта история с Эдгаром настолько нелепа!

— Мистер Серроколд, а что вы точно знаете об Эдгаре Лоусоне?

— Все, — решительно ответил Льюис. — То есть, все то, что необходимо знать… В какой среде он жил, в каких условиях формировался… Это самоуничижение, так укоренившееся в его душе…

Мисс Марпл была вынуждена прервать его:

— А Эдгар Лоусон не мог быть отравителем миссис Серроколд?

— Ну, это маловероятно. Он здесь всего лишь несколько недель. И в любом случае это абсурд. Зачем ему нужно было отравлять мою жену? Что бы ему это дало?

— Готова согласиться, что ничего реального. Но вдруг у него была какая-то невероятная цель? Он же такой странный.

— Вы хотите сказать, неуравновешенный?

— Пожалуй… Я хочу сказать, что в нем всегда что-то не так…

Хоть мисс Марпл и не совсем ясно выразила свое впечатление, но Серроколд согласился с ее словами и, вздыхая, повторил:

— Да, у него всегда было что-то не так. Бедный малый! А ведь казалось, что он заметно прогрессировал! Не могу понять, чем вызван подобный срыв…

Мисс Марпл доверительно склонилась к собеседнику.

— Да. Именно об этом я все время спрашиваю себя. А что, если…

Ее прервал приход инспектора Карри.

Часть 3. Идеальный подозреваемый

Инспектор Карри уселся напротив мисс Марпл и взглянул на нее с многозначительной улыбкой.

— Итак, мистер Серроколд попросил вас играть роль… сторожевой собаки?

— Ну да, — ответила мисс Марпл. И добавила, тоже улыбаясь, несколько смущенно. — Надеюсь, вы не против?

— Разумеется, нет. Мало того, я думаю, что это прекрасная идея. А знает ли мистер Серроколд, насколько квалифицированно вы можете справиться с этим заданием?

— Я не совсем вас понимаю, инспектор.

— Он видит в вас совершенно очаровательную женщину определенного возраста, одноклассницу своей жены. Но мы, — инспектор со значением покачал головой, — мы-то знаем, что вы значите гораздо больше. Суперинтендант Блейкер поведал нам вчера вечером о вашем истинном призвании — об уголовных делах. Ну, а если это так, то кто, по-вашему, мог систематически потчевать ядом миссис Серроколд?

— В подобных делах всегда есть соблазн подозревать самых близких людей — жену или мужа. Это первое, что приходит в голову, когда речь заходит об отравлении, не правда ли?

— Совершенно с вами согласен, — заявил Карри.

— Но на самом деле в данном случае все обстоит иначе. Честно говоря, я не могу подозревать мистера Серроколда. Видите ли, инспектор, он очень любит свою жену.

— К тому же у него нет никакого мотива для преступления. Деньги свои она ему уже отдала. И в любом случае он не мог убить Гэлбрандсена. По-моему, эти два преступления связаны друг с другом. У меня нет никаких сомнений. Человек, который пытается отравить миссис Серроколд, убил Гэлбрандсена, чтобы тот не смог его разоблачить. Теперь нам лишь требуется выяснить, кто же этот таинственный икс, убивший вчера вечером Гэлбрандсена. И подозреваемый номер один, без сомнения, молодой Уолтер Хадд. Это ведь он, зажигая лампу, пережег пробки, что позволило ему выйти из холла. И как раз в его отсутствие раздался выстрел. Значит, его следует подозревать в первую очередь — ведь именно у него были все возможности совершить преступление.

— А кто подозреваемый номер два? — осведомилась мисс Марпл.

— Алекс Рестарик. Он был один в машине и потратил слишком уж много времени, чтобы добраться от сторожки до дома.

— А остальные?

Мисс Марпл в любопытном ожидании подалась вперед, не преминув при этом заметить:

— Как любезно с вашей стороны, что вы рассказываете мне обо всем этом!

— Это не просто любезность, — как бы возразил инспектор Карри. — Мне нужна ваша помощь. И вы попали в точку, спросив про остальных. Дело в том, что именно здесь я должен просить вас о помощи. Вчера вечером вы были в холле и можете точно сказать, кто оттуда выходил…

— По правде говоря, мне трудно вам что-нибудь сказать. Понимаете, мы все были очень напуганы. Похоже было, что мистер Лоусон просто сошел с ума. Он так кричал, и такие ужасные вещи. Уверяю вас, мы не пропустили ни слова. К тому же было темно. Ничего другого я и не заметила.

— Короче говоря, вы считаете, что во время этой сцены любой мог выскользнуть из холла, пройти по коридору до комнаты мистера Гэлбрандсена, убить его и вернуться незамеченным?

— Вполне допускаю это.

— А есть кто-нибудь, о ком вы с уверенностью можете сказать, что он не выходил из холла?

Мисс Марпл задумалась.

— Могу сказать это о миссис Серроколд. Я все время наблюдала за ней. Она сидела рядом с дверью в кабинет и ни разу не встала с кресла. Ее спокойствие меня даже удивило.

— А остальные?

— Мисс Белевер выходила. Но я думаю… почти уверена, что это было уже после выстрела. Миссис Смит?.. О ней не могу сказать ничего — она сидела позади меня, у окна. Мне кажется, она оставалась там все время, но все же я в этом не уверена. Стефан сидел за роялем. Он перестал играть лишь когда ссора стала такой угрожающей.

— Не стоит придавать слишком большого значения моменту, когда вы услышали выстрел. Это довольно известный прием, — сказал инспектор. — Допустим, нас хотят уверить, что преступление совершено в какой-то определенный момент. В этот момент и может раздаться выстрел. Если мисс Белевер придумала что-то в этом роде… маловероятно, но предположим… она бы покинула холл совершенно открыто, как только все услышали выстрел. Повторяю, мы не должны придавать уж слишком большого значения самому моменту выстрела. Мы должны быть ограничены лишь тем временем, когда Кристиан вышел из холла, и тем, когда мисс Белевер нашла его убитым. Из числа подозреваемых мы можем исключить лишь тех лиц, про которых нам уж точно известно, что они не имели никакой возможности совершить это преступление. К ним мы отнесем Льюиса Серроколда и молодого Лоусона, находившихся в кабинете, и миссис Серроколд, не оставлявшую холл ни на минуту. Очень досадно, что мистер Гэлбрандсен был убит в тот вечер, когда разразилась эта ссора…

— Вы думаете, всего лишь досадно? — тихим голосом осведомилась мисс Марпл.

— Что вы хотите сказать?

— Это могло быть не просто случайностью.

— Интересно! Вот что, оказывается, пришло вам в голову!

— Не правда ли, любопытно, что внезапное ухудшение состояния Эдгара Лоусона все нашли совершенно необыкновенным. Он страдает от своего странного комплекса — можете называть его как хотите. Уинстон Черчилль, лорд Монтгомери — оба они столь же подходят на роль его отца, как и любая другая знаменитость. И представьте себе, будто кто-то специально вбивает ему в голову, что на самом деле его отец — Льюис Серроколд и что именно он преследовал и обижал его, в то время как по справедливости Эдгар Лоусон является законным наследником Стоунгейтса. Эдгар рано или поздно должен был сорваться. Это и случилось с ним вчера. А какая прекрасная возможность отвлечь внимание! Все присутствующие в ужасе, полностью поглощены трагической сценой, да еще кто-то постарался дать ему в руки револьвер…

— Например, револьвер Уолтера Хадда.

— Да, — сказала мисс Марпл. — Я об этом думала, но, видите ли, Уолтер скрытный, малообщительный, любит поворчать, однако он не показался мне глупым.

— Значит, вы не считаете Уолтера убийцей?

— Разумеется нет. Если бы убийцей оказался он, все бы испытали большое облегчение. Он иностранец…

— А его жена? Она бы тоже испытала облегчение?

Мисс Марпл не ответила. Она вновь представила себе Джину и Стефана вдвоем на берегу пруда, там, где она увидела их в первый день. Подумала она и об Алексе Рестарике, который, приехав накануне вечером, сразу же стал искать глазами Джину. А что думала об всем этом сама Джина?

Через два часа инспектор Карри вздохнул, потянулся в глубоком кресле и объявил:

— Ну так вот, мы неплохо расчистили площадку!