Пожизненный срок - Лиза Марклунд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит, ее уже выписали из госпиталя?
— Я видел ее вчера вечером. Она в нормальном состоянии.
— Да, но вчера утром она была совершенно невменяемой.
— Она была не слишком разговорчива, но иного трудно было бы ожидать. Она ведет себя так, как обычно ведут себя люди, взятые под стражу.
Комиссар что-то написал на листке бумаги и встал.
— С Юлией все в порядке, — сказал он. — Думаю, что она не будет против твоего посещения. Это номера моих телефонов. Позвони, если надумаешь ее навестить.
Нина взяла листок с телефонами и тоже встала.
— Еще один вопрос, — сказала она. — Как получилось, что ты занимаешься этим делом?
— Я здесь работаю, и мне сейчас больше нечем заняться, — ответил К.
— Но делами полицейских, подозреваемых в совершении преступлений, занимается высшее полицейское начальство. Почему для Юлии сделано исключение?
Комиссар открыл дверь, чтобы выпустить Нину.
— Юлия Линдхольм уволилась из полиции пятнадцатого мая, — сказал он. — Старший прокурор и полицейские власти решили, что с ней обойдутся как с простой смертной. Едва ли это дело могут расследовать ее бывшие коллеги в Сёдермальме, и поэтому дело передали нам — в отдел национальной криминальной полиции, а не в местный отдел.
Нина изумленно уставилась на него:
— Это невозможно.
— Уверяю тебя, я очень серьезно отношусь к соперничеству между местными отделами и управлением криминальной полиции, но в данном случае у нас просто не было выбора.
— Она не могла уволиться. Сначала она посоветовалась бы со мной.
— Знаешь, моя секретарша в отгуле, и мне придется сейчас сидеть и полировать ногти, так что не обессудь…
Он бесцеремонно выставил Нину в коридор и закрыл дверь кабинета.
Держа в руке чашку кофе, Анника, опершись плечом о дверной косяк, смотрела, как ее дети гонялись за собакой Берит по большой лужайке перед домом. Калле, конечно, был проворнее, но и Эллен не отставала от него на своих маленьких ножках. У девочки хороший шаг, из нее, может быть, получится неплохой спринтер.
«Я тоже хорошо бегала короткие дистанции. Да, и если на то пошло, и длинные тоже. Убежала же я от Свена…»
Она поспешно отбросила эту пришедшую некстати мысль.
С крыльца открывался изумительный вид. Справа стоял большой двухэтажный дом с резной террасой. Еще правее, к озеру и пляжу полого уходил луг, где летом все время оставляли навоз соседские лошади. Впереди, за загонами, стоял густой лес.
«Наверное, так и надо жить — ближе к природе».
Но Анника понимала, что через неделю жизни в деревенской хижине ее замучит тоска по большому городу.
— Мама, я его поймал!
Калле ухитрился ухватить за шею старого добродушного лабрадора Берит. Мальчик и пес повалились в траву, и Анника успела заметить, что трава оставила на одежде Калле несмываемые зеленые следы.
— Не приставай к ней. Между прочим, это она.
К домику для гостей подошла Берит с кружкой кофе в одной руке и с мобильным телефоном Анники — в другой.
— Ты хорошо спала? — спросила Берит.
Анника попыталась выдавить улыбку.
— Вроде ничего. Мне снились смешные сны.
Берит села на ступеньки крыльца.
— О пожаре?
— О…
Анника осеклась. Она не рассказывала Берит о неверности Томаса. Ее уже много месяцев преследовали ночные кошмары, где главным действующим лицом была София Гренборг. От этих сновидений Анника просыпалась в холодном поту и вне себя от ужаса.
— Со старым зарядным устройством Торда что-то случилось, поэтому я не знаю, зарядилась ли батарея, — сказала Берит.
Она положила телефон на крыльцо. Анника уселась рядом и принялась смотреть на луг, сжимая ладонями кружку.
— Вы выбрали красивое место, — сказала она.
Берит сощурилась от ярких бликов солнца в воде озера.
— Это был последний шанс для меня и Торда, — сказала она, не отрывая глаз от пляжа. — Мы ухватились за него и выиграли.
Анника проследила за взглядом коллеги и посмотрела на воду.
— Что ты имеешь в виду?
Берит искоса посмотрела на Аннику и натянуто улыбнулась.
— У меня был роман, — сказала она, и Анника едва не задохнулась от удивления.
«У Берит был роман?»
— Я сильно увлеклась другим человеком, — продолжала Берит, — но, конечно, все это оказалось иллюзией. Я влюбилась в саму любовь, это было сильное чувство, которое то гасло, то снова разгоралось.
Она смущенно рассмеялась.
— Но, естественно, это продолжалось недолго. Когда я присмотрелась к предмету своей страсти внимательно, то поняла, что он просто козел. Не было смысла бросать все, что было у меня с Тордом, ради редкого хорошего секса.
Анника уставилась в кружку, не зная, что сказать.
«У Берит роман? Хороший секс? Но ей же пятьдесят два года!»
— Я знаю, о чем ты думаешь, — усмехнулась Берит, — и вот что я тебе скажу: я точно так же чувствовала себя в постели, когда мне было восемнадцать. Я рада, что это произошло, но никогда не сделаю этого еще раз.
Не соображая, что делает, Анника поставила кружку на крыльцо, обвила руками шею Берит и расплакалась. Она плакала молча, все ее тело сотрясалось от беззвучных рыданий.
— У него другая женщина, — прошептала она, вытирая нос тыльной стороной ладони. — Мне снится, что я ее убиваю. Он ушел от меня к ней, и в ту же ночь загорелся мой дом.
Берит вздохнула и погладила Аннику по спине.
— Ты до сих пор не говорила с ним?
Анника покачала головой и вытерла щеки рукавом кардигана.
— Через это надо пройти. Окольного пути не бывает.
Анника кивнула:
— Я знаю.
— В кабинете есть телефон. Дети могут побыть здесь, если тебе надо будет уехать.
Берит встала, отряхнулась и пошла в дом с кружкой в руке.
Анника смотрела ей вслед, стараясь взглянуть на нее глазами мужчины.
Берит была высокой и стройной женщиной с широкими плечами и короткой стрижкой. Сейчас на ней была свободная блузка, прикрывавшая бедра. На работу она одевалась по-другому: в пиджак и темные брюки. Иногда она надевала дорогие изящные украшения.
«И мне ни разу в голову не пришло, что у Берит может быть роман на стороне!»
Ей не могло прийти в голову, что ее образованная, отменно воспитанная коллега — сексуальное существо!
Это новое знание вызывало у Анники неловкость вроде той, какую испытываешь, поняв, что когда-то твои мама и папа занимались сексом.
Потом ее вдруг поразил совершенно очевидный вопрос: с кем?
С кем у нее был роман?
С кем-то из редакции?
Скорее всего, так оно и было.
Или с кем-то со стороны? Берит встречалась с очень многими людьми в поисках нужной информации.
Она сказала, что эта ферма была последним шансом для нее и Торда. Но когда они ее купили? Пару лет тому назад? Да она ведь в то время уже работала в «Квельспрессен»! Может, это было, когда Анника была в декретном отпуске. Тогда неудивительно, что она ничего не заметила.
Только бы не Спикен!
«Ради бога, только не Спикен!»
Почему-то известие о том, что у Берит был роман, подействовало на Аннику воодушевляюще. Она была готова окликнуть коллегу и расспросить ее о подробностях.
Ничего, все еще можно поправить, ничто еще не кончено просто потому, что настали трудные времена.
Она бросила взгляд на мобильный телефон. В следующий раз, когда она будет в городе, надо не забыть купить зарядное устройство.
Аннику внезапно охватил страх, такой сильный, что она едва не задохнулась.
«Через это надо пройти. Окольных путей не бывает».
Она вернулась в дом, подошла к телефону и набрала номер мобильного телефона мужа.
Один гудок — она услышала, как визжат дети, носясь по лужайке.
Второй гудок — отблеск солнца от воды ослепил ее.
Третий гудок…
— Алло, Томас слушает…
Она судорожно сглотнула.
— Привет, — сказала, точнее пискнула, Анника.
Сердце билось так громко, что она едва расслышала, что он ответил.
— Где ты, черт возьми, была?
Она дрожала, ей пришлось стиснуть трубку обеими руками.
— Я… дом сгорел.
— Ты не подумала, что мне надо было сказать об этом немного раньше?
— Это было вчера утром…
— Почему ты не позвонила? Почему ты мне ничего не сказала? Как ты думаешь, что я испытал, когда сегодня утром увидел обгоревшие развалины? Ты что, не понимаешь, какое это было потрясение?
— Да, прости…
— Как, черт возьми, начался пожар? Дом выгорел дотла. Что ты с ним сделала?
— Я ничего не делала, просто…
Он громко откашлялся.
— Что с детьми?
— С детьми все хорошо. Они играют. Ты хочешь их увидеть?
Томас отложил трубку и пропал на несколько минут.