Рынок тщеславия - Максим Милованов

– Как не знать, – оживилась Антонина Петровна. – Пашка – личность известная. А с Петькой у него уже давно какие-то дела. Я думаю, что Пашка у него… эта, как там ее… «крыша».

– Это предположение или факт? – решила уточнить Глушенкова.

– Пожалуй, факт. Иначе зачем бы Пашке возле шашлычной тереться? Уверена, что Петькины шашлыки из нутрий он в рот не возьмет.

– Шашлыки из нутрий?..

– Это давняя история, – проговорила Антонина Петровна. – Я ее узнала от одной своей знакомой, которая мне шерсть доставала. Я в ту пору еще вязала на спицах и торговала возле Средного, а она там продавала зимние шапки из нутрий. Помню, промерзли мы однажды буквально до костей и решили зайти отогреться в шашлычную. Я ей говорю: «Давай по шашлычку съедим», а она мне: «Не вздумай». «Почему?» – спрашиваю. «Потому что шашлыки эти на добрую половину из крыс сделаны! – отвечает. – То есть из нутрий!» Нутрия ведь та же самая крыса, только водяная, да раз в пять покрупнее.

– А ваша знакомая откуда это узнала? – слегка засомневалась Валентина.

– Я ведь говорила уже: она на рынке формовками из нутрий торговала. А шил эти шапки ее муж. Он шкурки в зверосовхозе «Дружба» брал, километрах в пятидесяти от города. Там он частенько с Петькой и встречался.

– А сейчас Быстров в том же месте мясом разживается?

– Это надо у моей знакомой спросить. Она ведь по-прежнему шапками на рынке торгует! Уже официально. Она теперь ЧП*.

– Так давайте спросим прямо сейчас! – предложила Глушенкова. – Надеюсь, у вашей знакомой есть домашний телефон?

– У нее мобильный всегда при себе!

– Хорошо живут у нас продавцы шапок из нутрий! – отметила Валентина, сворачивая в сторону кабинета своего мужа, главного врача больницы. – А чем, интересно, ваша подруга торгует летом?

– Кепками, бейсболками и солнечными очками.

Спустя пару минут Глушенкова и ее спутница уже входили в кабинет главврача.

– Аркадий, нам срочно нужно позвонить! – обратилась Глушенкова к супругу.

– Пожалуйста, – ответил тот. – Вы от Насти?

– Да.

– Удалось что-нибудь узнать о том мужчине, который рылся в ее вещах?

– Так, кое-что, – ответила Валентина. – А тебе?

– Я опросил и охрану, и медперсонал, – ответил Аркадий. – Никто никакого «человека-горы» не видел. Может, Настя его выдумала?

– Вряд ли, – покачала головой Глушенкова. – Я говорила с ней об этом несколько раз. На выдумку не похоже. А то, что никто из персонала не заметил этого человека, может означать, что либо он сам работает в больнице, либо хорошо знает расположение больничных корпусов, коридоров и палат или умеет хорошо маскироваться. Возможно, у него есть сообщник или сообщники среди персонала, которые его и покрывают.

Последние слова задели главного врача, но он постарался не показать этого.

– А что он мог искать среди вещей девочки? – спросил Аркадий.

– Пока не знаем.

– Может быть, он просто извращенец?

– Мне так не кажется, сама не знаю почему! Может быть, потому, что телосложением этот тип похож на профессионального спортсмена. А еще она сказала, что он очень похож на артиста, который играл в любимом мамином фильме «Мимино», только без усов.

– И что из этого?

– Что наш «человек-гора» может быть выходцем с Кавказа, – пояснила Глушенкова. – Вспомни, нет ли среди твоего персонала кого-нибудь, кто подходит к этому описанию?

– «Человек-гора», да еще родом с Кавказа? – развел руками главный врач. – Такого у меня точно нет. Уж я бы запомнил.

Тем временем Антонина Петровна успела дозвониться и переговорить со своей знакомой.

– Я все узнала! Петька берет свое средство от тубика все там же, в зверосовхозе «Дружба»! Причем очередная закупка – сегодня вечером!

– Какого такого «тубика»?

– Ну, туберкулеза. Мясо нутрий очень полезно при туберкулезе, – пояснила Антонина Петровна. – Вы разве не знали?

– Нет. – Валентина вопросительно посмотрела на мужа.

– Верно, – ответил он. – Мясо нутрий действительно полезно при туберкулезе. А что, зверосовхоз «Дружба» начал продавать мясо для медицинских целей?

– Давно начал, – улыбнулась супруга. – Вот только потребители этого целебного продукта вряд ли подозревают о том, что их лечат!

Глушенкова села в одно из пустующих кресел и задумалась. Через пару минут в ее голове родился авантюрный, но, пожалуй, единственно верный план действий.

– Сегодня вечером нам понадобятся три вещи: видеокамера с хорошим увеличением, машина и немного удачи!

– Видеокамера есть, – доложила Антонина Петровна. – Нужно только позвонить Веронике. У нее «Панасоник» последней модели.

– Замечательно!.. Машина у нас тоже есть, не так ли? – Она посмотрела на мужа.

– Машина есть. Но ты сама знаешь, стартер совсем никудышный, и заводится она с десятого, а то и с двадцатого раза. Не подвела бы в самый ответственный момент, – с сомнением сказал Аркадий.

– Хорошо, – решила Валентина. – Мы привлечем к нашей операции Анатолия. Машина у него на ходу, да и с точки зрения закона его участие будет нелишним, ведь именно он ведет дело о гибели Елены Самохиной.

– Значит, предстоит нечто криминальное? – поинтересовался Аркадий.

– Незаконное вторжение в частную жизнь плюс шантаж! – огласила статьи уголовного кодекса инспектор Глушенкова.

– Хорошо хоть не покушение на убийство! Надеюсь, меня в дело возьмете?

– Естественно.

– А меня? – спросила Антонина Петровна.

– И вас тоже. Хорошо бы еще и госпожу удачу завербовать в соучастницы!..

Петр Быстров сидел в глубоком кресле красный как рак. Весь вид его говорил, что он готов лопнуть от негодования. А четверо незваных вечерних гостей – Анатолий Панфилов, Валентина Глушенкова, Аркадий Белов и Антонина Петровна Зименко – готовились отразить очередной натиск хозяина.

– Я вам еще раз повторяю, что никакого опекунства оформлять не буду. И зря вы пытаетесь меня разжалобить! У нас с Еленой был в свое время серьезный разговор, и я ей четко сказал, что не хочу детей. Она не посчиталась с моим мнением и родила. Почему я должен взваливать на себя заботу о ребенке, который был рожден против моей воли? Вы же цивилизованные люди и должны меня понять.

«Цивилизованные люди» понимать его не хотели.

– Вам не придется заботиться о девочке, – в который уже раз убеждал Быстрова Анатолий Панфилов. – Все заботы возьмут на себя Антонина Петровна и ее супруг. Вы будете опекуном только на бумаге!

– Знаю я эти бумажные соглашения, – усмехнулся Быстров. – Дело кончится тем, что через год-другой ребенка спихнут мне, заявив, что раз по документам я ее отец, то мне о ней и заботиться! Кто даст гарантию?..

– Да я на пушечный выстрел тебя к Настеньке не подпущу! – не выдержала Антонина Петровна. – Какие тебе, подонку, еще гарантии нужны?!

– Попрошу оградить меня от оскорблений! Иначе я буду вынужден принять меры!

– Какие еще «меры»? – повысил голос капитан Панфилов. Он схватил Быстрова за грудки. – Какие еще «меры»? Мы у тебя здесь что, взятку вымогаем или чести пытаемся лишить? Мы просим тебя сделать доброе дело для собственной дочери! Слышишь ты, жук навозный! Для твоей родной дочери!

Панфилов отпустил перепуганного шашлычника и отошел в сторону.

В комнате повисла тишина – испугался не только хозяин квартиры, но и все остальные. Таким спокойного и рассудительного капитана никто никогда не видел.

– Извините, – буркнул он чуть погодя, адресуясь более к своим друзьям, нежели к хозяину.

– Нет уж! Простым «извините» вы не отделаетесь! – прохрипел Быстров. – Я сейчас же звоню в милицию! Будете иметь дело со службой внутренних расследований! Я вам покажу, как хватать меня за грудки и оскорблять! Не на такого напали!

Быстров и вправду потянулся к телефону, но Анатолий Панфилов ткнул его щепотью в солнечное сплетение. Минут на пять желание звонить куда-либо, да и вообще двигаться, у Быстрова исчезло.

– Еще раз извините! Не смог удержаться! – вежливо сказал Анатолий. – Впервые в жизни получаю удовольствие от того, что причинил кому-то боль! По-моему, все цивилизованные способы исчерпаны. Валя, умоляю, покажи этому гаду видеозапись, а не то я выну сейчас пистолет и буду иметь дело не с отделом внутренних расследований, как он мне грозит, а с отделом убийств!

Валентина быстренько достала из сумочки кассету, сунула ее в адаптер и включила видеомагнитофон.

По экрану замельтешили полосы, потом появилась «картинка». Главную роль в этом фильме исполнял Петр Быстров, в эпизодах были заняты кладовщики и грузчики зверосовхоза «Дружба». Декорациями послужили складские помещения зверосовхоза, автомобиль ВАЗ-2104, принадлежащий гражданину Быстрову, а реквизитом – прозрачные полиэтиленовые мешки с разделанными тушками нутрий.

– Как вам это кино? – поинтересовалась Глушенкова, глядя на ошеломленного хозяина квартиры.