Светоч любви - Виктория Холт

— Я уже приняла его, — услышал он в ответ. Мистер Мильнер был явно доволен.

— Если вы уже закончили с чаем, я хочу пригласить вас в мою демонстрационную комнату. Как я уже сказал, вы получите ключ от нее и будете ходить туда, когда захотите. Изучайте все, что касается этих вещей. Сравнивайте оригиналы с копиями и иллюстрациями, которые найдете в данных мною книгах. Отмечайте их грациозность, учитесь определять эпоху, в которую эти предметы были созданы. Некоторым из них не сотни, а целые тысячи лет. Ну пойдемте теперь со мной в нашу секретную комнату.

Я пошла за ним, он открыл ключом дверь, и я еще раз оказалась в той комнате.

Мой взгляд немедленно уперся в бронзового Будду, который так поразил меня своей недоброжелательностью и испугал в тот раз, когда я сидела взаперти в этой комнате.

Его взгляд опять следовал за мной.

— Вы заметили это? — спросил мистер Мильнер. — Это прекрасное произведение искусства. Я никогда не смог бы заставить себя расстаться с ним. Оно датируется III или IV веком нашей эры. Как раз в то время буддийские миссионеры из Индии и прибыли в Китай. Вы еще прочитаете об этом в учебнике истории. Они прибывали иногда в повозках, а зачастую пешком. Они путешествовали годами и, когда пересекали Азию, то задерживались в пути на некоторое время и выдалбливали в скалах молельни. В эпоху Тянга буддизм достиг наибольшего влияния в Китае. Вот как раз в то время и была создана эта статуэтка.

— Какая же она, должно быть, старая. Он усмехнулся.

— Старая по английским стандартам, а по китайским… — Он пожал плечами.

— В нем есть что-то дьявольское, — заметила я. — Его глаза все время следуют за тобой.

— Так это ведь и есть умение художника создать такое произведение.

— Кажется, он наделен свойствами живого организма.

— Да, это свойство всех подлинных произведений искусства. Посмотрите сюда. Это фигура Куан Цинь-богини милосердия и сострадания. Не кажется ли вам, что это прекрасное произведение?

Фигура женщины, сидящей на скале, — вот как выглядела эта богиня. Она была вырезана из дерева и расписана яркими красками и золотом.

— Считается, что оно внемлет всем мольбам о помощи, — сказал мистер Мильнер. — Она была создана в эпоху династии Юань, которая правила в XII и XIII веках.

— Это, должно быть, очень ценная вещь! Он резко положил свою руку на мою.

Да, это так. Именно поэтому я не продаю некоторые из них. Вам придется изучить историю разных династий и разобраться с тем, какие произведения искусства создавались в то или иное время. Надо будет многое узнать и запомнить, а потом, когда вы закончите школу в свое время, то будете готовы приступить к исполнению своих обязанностей.

Он показал мне несколько свитков, на которых были видны деликатно нарисованные пейзажи.

— Это искусство надо впитывать в себя в течение долгих лет, — подчеркнул мистер Мильнер. — Нельзя с самого начала пытаться откусить слишком большой кусок. Я пришлю вам книгу, чтобы вы ее прочитали. И вскоре мы опять встретимся за чаем. Тогда я смогу рассказать уже значительно больше.

Совершенно искренне прозвучало мое признание:

— Мне так хочется знать побольше.

Я сразу пошла к маме, которая с нетерпением ожидала моего прихода у меня в спальне.

Она встревоженно поглядела на меня, а я подошла прямо к ее протянутым рукам.

— Наиболее великолепное дело уже свершилось, — сообщила я ей. — Я буду изучать искусство Китая и его коллекцию. Я буду работать с ним. Он обещал научить меня многому.

Мама отодвинулась от меня на расстояние вытянутой руки:

— Что это все значит?

— Вот причина, по которой он хотел увидеть меня. Ему понравилось мое любопытство. Я буду изучать интересные вещи, я буду его секретарем… а точнее его помощником? Я буду изучать новые предметы до самого окончания школы. К тому времени я буду знать вполне достаточно и смогу начать работать вместе с ним.

— Расскажи мне все по порядку, Джейн, пожалуйста. И никакого вымысла…

— Нет, все святая правда. Я буду изучать многие полезные предметы. С будущим все в порядке. Никакого гувернантства. И мне не надо будет искать место компаньонки у какой-нибудь вредной старой дамы. Я буду изучать Китай, и мне предложено работать с мистером Сильвестером Мильнером.

Когда мама осознала наконец, что все на самом деле обстоит именно так, она заявила:

— Твой отец устроил все это. Я знала, что он не оставит нас в трудной ситуации.

Я с энтузиазмом погрузилась в новое дело. Все летние каникулы я читала. Я провела долгие часы в помещении, которое про себя называла сокровищницей. Теперь это был демонстрационный зал. Я гордилась тем, что была единственным человеком в доме, не считая Линг Фу и мистера Мильнера, кому был доверен ключ от хранилища сокровищ. Время от времени мы пили чай с мистером Мильнером и постепенно становились хорошими друзьями.

Домочадцы относились ко мне чуть ли не с трепетом. Хотя меня очень по-доброму приняли в людской, теперь они считали, что я не такая, как они. И это была правда. Ведь я училась много лет в школе Клантона, а теперь сам мистер Сильвестер Мильнер сделал меня избранным объектом своего внимания.

Моя мама просто цвела в этой ситуации. Она была благодарна судьбе. Она любила наблюдать за мной, чуть-чуть наклонив голову и поджав губы. Но иногда они шевелились, как будто она беседовала с моим отцом. Я знаю, чем она занималась, оставшись одна. Однажды неожиданно войдя, я услышала, как она говорила как бы сама с собой: «Ну и ладно, мы ведь не пропали без поддержки богатых Линдсеев».

Она была уверена, что отец слышит, как она делится с ним своей гордостью и удовлетворением. Мистер Сильвестер Мильнер был сказочным крестным отцом, который отмел в сторону все наши тревоги своими магическими чарами.

Какие же это были золотые денечки! Я проводила целые часы, лежа под соснами. Книга стояла передо мной, и я переносилась в прошлое.

— Начинайте как можно раньше, как только можете встать, — советовал мне мистер Сильвестер Мильнер.

Я читала о династиях Шанг и Гоу и появлении Конфуция, который вместе со своими учениками составлял книги, рассказывающие о традициях и обычаях своего времени. Я проскользила по эпохам династий Цинь и Хань и попала в эпоху Юань и Минь; я изучала цивилизацию, гораздо более древнюю, чем наша.

И хотя я еще не много знала, все же уже гораздо легче могла оценить подлинную стоимость ваз и орнаментов и даже понять, что они выражают. И чем больше я узнавала, тем больше рос мой восторг и интерес к этому делу.

К концу лета я считала себя абсолютно преданной искусству и с огромным сожалением возвращалась в школу на зимний период.