Меморандум - Владимир Кусакин

– Так, кое-что! - ответил я .

– Потом расскажешь, пойду гостей встречать... - Он пошел, неуклюже переставляя ноги, навстречу председателю ЧК в сопровождении десятка солдат. Только сейчас я заметил, что штанина его джинсов потемнела от крови. Ну ничего, раз ходить может. И я поволок Алекса на платформу, навстречу протянутым рукам Стаса и Ирины.

Июнь 1918(Командир)

Предстояли разборки с местными властями, придется выкручиваться, слишком много покойников вокруг, и ни одного виноватого, если не считать конечно нас. Ни один городской начальник не будет приветствовать идею боевых действий неизвестной группы в центре города, ведь не только бандиты были убиты, там и гражданских много. Как-бы под революционный трибунал не попасть, а ссориться ни с кем не хотелось. Иван ранен, Советник лежит чуть живой, буду отмазываться, тем более паровозная бригада под шумок смылась.

– Здравствуйте, товарищи! - сказал я, подходя к ним. Главный чекист был в кожанке до колен, и смотрелся уморительно. Я улыбнулся, они видимо отнесли это на счет моей природной приветливости, потому что лица стали менее строгими. Они, видимо, просто не понимали, как можно веселиться за счет их грозного лидера.

– Мандат имеется? - спросил он, с видом говорящим о привычке спрашивать, я представил на моем месте Мишку, почти два метра ростом, и улыбнулся еще шире.

– Вот мои документы, документы на груз...

– Это вы арестовали Губермана? - прервал он меня.

– Губерман был уличен в распостранении идей несовместимых с марксистско-ленинским учением, личном незаконном обогащении, укрывательстве чуждых рабоче-крестьянскому движению элементов, - я чувствовал себя в своей тарелке, и мог бы при случае поспорить на таком языке с самим основателем марксизма, чтоб ему ..., - и думаю, что могу сказать вам пролетарское спасибо, за помощь оказанную столь своевременно в борьбе с белобандитами. Он недоуменно приподнял бровь.

– Ваши солдаты, и уполномоченный ЧК Константин Коровин - доблестно пали в бою, защищая вокзал и телеграф.

Его недоумение сменила маска легкой грусти, приличествующей моменту.

– Да, - сказал он, - мы похороним их, с революционными почестями!

– Герои! - я закатил глаза вверх, пытаясь представить себя со стороны, -Они не должны остаться неотмщенными! Бандиты должны быть уничтожены!

– Да-да, конечно! - теперь уже ему приходилось поддакивать мне, чтобы не уронить себя в глазах тех, кто стоял вокруг.

– Я покажу, где лежат их тела!

– Степанов! - позвал он, -Иди с товарищем комиссаром, он покажет, где лежат наши товарищи!

Эти трое солдат, которых я послал в охранение, были проинструктированы Зверевым, и все равно не сделали так, как надо. Они были убиты выстрелами в упор, притиснувшимися к ним бандитами, поэтому звуки выстрелов были заглушены, и мы проморгали начало атаки. Одним словом, бараны. Из-за них ранили Ивана, из-за них я чуть не потерял Миньку и Советника. Когда через минуту я вернулся назад, назревал скандал. Местный начальник желал осмотреть нашу платформу, а Стас не давал, видимо из-за своей природной ненависти к большевикам, у него это получалось очень грозно. Начальничек уже лапал свой маузер, когда я прикрыл его потную ладошку своей рукой.

– Приказ мой! - сказал, -И я его еще не отменял, вы должны проявить революционную выдержку и сознательность. Пропустить!

Стас поднял винтовку, и сделал два шага назад. Начальник закрутил головой, с платформы ему руки не подавали, а лезть самому на глазах у всех враскорячку, он считал западло. Два холуя подскочили сзади, и вознесли начальственное тело наверх, один сразу же полез вслед за ним.

– Стоять!- сказал я, и он послушно попятился назад.

– Почему вы не пропускаете моих подчиненных? - спросил начальник требовательно.

– Государственная тайна! - я сделал круглые глаза. Такое он понимал, вся жизнь таких как он имеет смысл, только когда они могут что-то запрещать, и накладывать гриф "Секретно". Я вспомнил бесчисленное количество бумажек, которые мы с Минькой подписали за время службы и после нее, с вечными угрозами: "в случае разглашения...", и выругался вполголоса.

– Ну, хорошо! - сказал он. -Ведите!

– Сначала у меня есть просьба! - он поморщился, но кивнул головой.-Один из моих людей серьезно ранен, и не может продолжать путь, нужна срочная госпитализация...

Он помахал рукой, типа: -Нет проблем!

Мы втроем, Стас, Мишель и я, подхватили Ивана лежащего на шинели.

– Держись, Иван! - сказал я, - если что, ищи нас в Екатеринбурге, до 20 августа, примерно, мы будем там...

– Командир, - сказал он слабым голосом, -спасибо тебе, я хоть знаю теперь, за что... Миша, Стас, до свидания... Ирина, ты такая...- с этими словами он впал в забытье. Солдаты подхватили его, и отнесли на заднее сиденье Фордовского автомобиля. Мы стояли глядя вслед.

– Я жду! - донесся голос начальника.

– Чтоб тебя! - мысленно ругнулся я, однако нацепив на лицо приятное выражение, сказал:

– Разрешите представить вам мою команду: Товарищ Ирина - сестра милосердия , товарищ Станислав - соратник и личный друг Феликса Эдмундовича, моя правая рука - товарищ Михаил, товарищ Алексей был ранен, легко, но пока не может вставать.

– Я слышал, что у вас есть пулеметы...- сказал он, задумчиво оглядываясь по сторонам, и я поздравил себя за предусмотрительность, когда спрятал все автоматы в машину.

– Только один опытный образец, но с патронами тяжело... Товарищ Михаил, покажи!

Мишка достал из под куртки АКМС, разрядил его, и дал в руки начальству.

– Тульские оружейники сделали, специально для охраны товарища Ленина! - я показал на звездочку.

– Какой маленький! - восхитился он.

– Первые экземпляры поступят на вооружение ЧК в конце этого года! - сказал я, мысленно давая себе клятву, что ни один экземпляр не попадет в руки этих козлов.

– Ну что же, - отвечал он с важностью - мы подождем, а вот мне еще говорили, что автомобиль у вас необычный.

– От японского рабочего класса, подарок Владимиру Ильичу!

Я проводил его до укрытия, где стоял наш автомобиль, зрелище конечно внушительное, но если ты не видел как он работает, то рассказывать бесполезно.

– Ниссан, товарищ комиссар! Сделано в Японии, написано по-английски для соблюдения секретности!

– Ну, это мы понимаем! - ответил тот, -А почему не по-русски?

– Будет заменено на "Красный пролетарий", сразу по доставке в Москву!

– Вот это, по нашему!

– Знал бы ты, насколько это по нашему! - подумал я, а вслух сказал: - Вот вроде и все!

– Вам что-нибудь надо от нас? - спросил он.

– Немного - ответил я, -Всю информацию о бандах - раз, продукты - два, новую паровозную бригаду - три, документ прибытия-убытия - четыре!

Он пожевал губами, глянув на меня пустым глазом: -Это все?

– Пожалуй, а все остальное, по ходу дела...

Он кивнул, обдумывая что-то.

– Народу у вас немного, женщина вот опять же...

– К чему он клонит? - мелькнуло.

Мишка вопросительно поглядел на меня, я моргнул, успокаивая.

– Вот что, - продолжил он, неожиданно решившись, - Люди вы надежные, воюете умело...

Я молчал, а Мишка аж ногами сучил от нетерпения, он и меня не переносит, когда я начинаю так медленно.

– Есть у меня трое арестованных, которых надо отправлять в Москву. Мы поймали их вчера, с документами настолько важными, что Москва хочет как можно быстрее получить их, а у меня, сами видите какие дела, банды так и норовят захватить город. В общем поезде я их везти не могу, а литерного у меня нет, да и людей тоже. Я дам вам все что вы просите, но и вы должны взять двух моих людей, и арестованных с документами. Договорились?

Я его понял, лучше свалить все на нас, чем отвечать за доставку самому.

– Расписку писать надо?

– Как положено! - ответил он.

Я помолчал для вида, прошелся туда-сюда по платформе, выщелкнул одну сигарету из пачки и предложил ему. Он с удивлением посмотрел.

– Американские! - пояснил я.

– А-а, подарок американских рабочих?

– От них, родимых! - я прикурил от одноразовой китайской зажигалки, газ был почти на исходе, но в бардачке машины у меня лежало еще две. Я протянул ему.

– От кого?

– От китайского пролетариата! - ответил я. Видно было что я вырос в его глазах, до невероятной высоты.

– Я укажу в рапорте вашу помощь, товарищ...

– Никифоров Василий Васильевич!

Я вытащил свой блокнот и записал его имя

– И ручка у вас интересная, - сказал он, глазки его разгорелись, - чем же она пишет?

– Ручка секретная, со спецчернилами, выдаются под расписку!

– Тогда конечно! - он видимо решил узнать все, и насчет курток, и джинсов, и кроссовок, но я его прервал:

– Все что вы видите здесь, Василий Васильевич - спецоборудование и спецодежда, и я не могу даже вам, открыть все наши секреты...