Обряд (СИ) - Бояндин Константин Юрьевич "Sagari"

— Это на хозяйство. — Агата положила на комод в гостиной стопку банкнот. — Вы уже и так на меня потратились. Нормально?

— Нормально, — согласился Владимир.

— Готовить не умею и не буду, — заявила Агата. — Могу по хозяйству помогать. Заодно ваш бардак маленько разгребу, если не возражаете. Так пойдёт?

— Пойдёт, — покивал Владимир. Быстро всё происходит, подозрительно быстро.

— Слушайте, я понимаю, как это выглядит. — Агата подошла к нему вплотную. — Я не могу так сразу. Вы мне очень нравитесь, и я как будто всю жизнь вас знаю. Но я так не могу. Без обид?

— Без обид, — согласился Владимир. — Только если оба захотим. И без индульгенций, хорошо?

— Да, порвите её к чертям, — согласилась Агата. — Глупая была идея.

Владимир прошёл в спальню — Агата шла следом. Он порвал “индульгенцию” надвое, сложил половинки и порвал ещё раз — и бросил на стол.

Агата взвизгнула и отпрыгнула прочь — вновь поползли четвертинки, сворачиваясь и шурша, и вот он, целенький лист. Ни надрыва, ничего.

— Что-что-что это было?! — Лицо Агаты белее мела. — Порвите его ещё раз!

Владимир повиновался, уже догадываясь, что произойдёт. Порвал на шестнадцать частей — и наблюдал, вместе с Агатой, как те сползаются и срастаются. Агата стряхнула с себя оцепенение, бросилась к листу и разорвала его в клочья.

Клочья на глазах потускнели и превратились в тончайшую пыль. А пыль, заискрившись, протаяла.

— Вы это тоже видели? — посмотрела Агата в глаза Владимиру и неловко уселась на диван. — Мне не приснилось?

— Когда вы порвали лист, он стал пылью, а затем ничего не осталось, — подтвердил Владимир. “Я-то почему такой спокойный?”, подумал он.

— Поставьте ещё чай, — попросила Агата. — Мне нужна минутка. Нет, со мной всё будет хорошо. Я сейчас подойду.

8. Чёрная роза

Агата не сразу пришла на кухню — Владимир уже начал беспокоиться, когда услышал её шаги.

— Надо было на телефон записать, — пояснила она. — Знаете, что я заметила? Вы не так уж удивились, когда увидели, как лист срастается. То есть вы такое видели, да? Ну или что-то похожее?

— Видел, — признал Владимир. Показать ей запись или нет?

— Наверное, и запись сделали. — Агата смотрела ему в глаза. — Не буду допытываться, обойдусь без паяльника и утюга, — невесело усмехнулась она. — А знаете что — я снова попробую. Если не получится — сама вас попрошу, чтобы в психушку отвезли, на обследование. Только не входите, пока не позову, ладно?

Владимир вздохнул и кивнул. Ну и зачем чай готовил, зачем наливал?

Агата позвала его через пару минут.

— Ерунда какая-то, — нахмурилась она. — Смотрите, не могу подпись поставить. В точности такой текст написала, а подписаться не могу — как будто ручка не пишет.

Владимир посмотрел и удивился — действительно, кончик стержня двигался, словно по стеклу.

— А если текст будет немного другой? — поинтересовался он. — Ну не знаю… запятую лишнюю поставьте, или другую дату.

— Лишняя запятая — это неграмотно, — возразила Агата. — Другую дату попробую.

Как бы не так! Ни даты в прошлом, ни в будущем не помогали. На столе валялось теперь двенадцать листков, все неподписанные.

— Что за чушь! — поразилась Агата. — Вот точно глюки. Ну ладно, укажу и дату, и время.

А вот так получилось. Агата дорисовала квадрат, и отбросила лист на стол, словно он обжигал.

— Нервы, — пояснила она. — Мне страшновато. Попробуйте порвать!

Через несколько секунд они оба смотрели, широко раскрыв глаза, как срастаются обрывки.

— Сдуреть… — прошептала Агата. — А теперь на телефон запишу. Порвите его ещё раз — начинайте, когда скажу.

Записали. И затем Владимир записал на свой телефон, как обращается в пыль, и далее в ничто лист, если его разрывает сама Агата.

— То есть мы не спятили, — подвела итог Агата. — Слушайте, я ведь в такое не верила. Ну не бывает никакой магии! И что тогда случилось? Я ведь тысячу раз документы так подписывала. Если бы хотя бы раз они начали чиниться, как порвутся, ну точно об этом написали бы в Интернете!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вас же нет в Интернете, — уточнил Владимир.

— Я его только читаю, гадить там и без меня умеют, — отмахнулась Агата. — Ну ладно — сами поищите. Сто пудов, ничего не найдёте!

И действительно, не нашёл с первого раза. Хотя это мало что значит, искал-то всего пару минут.

— То есть магия существует, — заключила Агата. — Ну или такие продвинутые технологии, что не отличить. Вот теперь точно крыша поедет! Расскажете мне о той девушке, с которой вы познакомились? Ну, что можно рассказать.

Владимир описал внешний вид Агафьи — не стал упоминать медальон, Инквизицию и подобное. Так же как не рассказал, как именно Агафья к нему обращается.

— Голос, одежда точно те же самые, — добавил Владимир. — И… — Он замялся, не сразу решился продолжать. — Запах волос, запах кожи. В точности такие же. Цвет глаз такой же. Но говорите вы с ней совершенно по-разному, тут не спутать.

Агата покачала головой.

— Что ещё знаете о ней?

Владимир некоторое время колебался, затем решился.

— Идёмте, покажу, — предложил он. — У вас паспорт с собой? Давайте сравним паспорта.

— А зачем вы её паспорт скопировали? — удивилась Агата. — Хотя какое моё дело. Да, давайте сравним.

* * *

— Нижние Озёрки, Иркутская губерния, — нахмурилась Агата, переводя взгляд со страниц своего паспорта на фотографию паспорта Агафьи. — Чушь какая-то. Точно говорю, не могли так написать. И номер, смотрите, только на единичку отличается. Липа, точно говорю!

— Полицейский ничего такого не заметил.

— Качественная липа, — отмахнулась Агата. — Ну вот смотрите: там, где фото. Видите у меня на отсвет голографические маркеры? Ну, герб, двуглавый орёл?

— Ну да.

— А у неё, смотрите, другой символ. Кружочки какие-то. На российском паспорте такого не должно быть.

И верно… как не заметил?!

— Остальное вроде то же. И живёт она у меня в квартире, так? — посмотрела Агата на Владимира. — Ни разу её там не видела. Если мы так похожи — получается, у меня есть сестра-близнец? Как в дурном детективе! А можете припомнить, когда именно вы с ней общались? Даты, время?

— С этим сложнее, — признал Владимир. Сел перед листом бумаги и попробовал припомнить.

— Это тот самый первый день? — указала Агата. — Когда вы впервые её увидели?

— Верно. Где вы были в тот момент?

Агата припоминала и мрачнела на глазах.

— Память у меня тогда отшибло, — призналась она. — Со мной такое и раньше бывало.

…Она тогда сидела дома и и вникала в заковыристый контракт — давала оценку, готовила рекомендации. Помнила, что сидела за письменным столом, у компьютера и стопкой справочников… и всё потемнело перед глазами. А когда пришла в себя, то стояла на кухне, с чашкой кофе в руке. Чуть на себя всё не вылила. Посмотрела на часы и направилась в свой кабинет, записала время и дату инцидента.

— С вами такое уже бывало?

— Много раз, — подтвердила Агата. — Обычно ненадолго. Но я чётко помню каждый момент, когда приходила в себя — и никогда не могла понять, где я, и почему именно тут.

— Вы поэтому столько раз упоминали психиатрическую клинику?

— Верно. Меня несколько раз туда отвозили, там и просыпалась — ну, память возвращалась. Я потому на удалёнку и ушла. Если шеф узнает, что со мной такое творится, может и выпереть. Хотя вряд ли, я слишком ценная работница, — признала Агата и невесело улыбнулась.

— А вот это, самый длинный интервал? — указал Владимир на момент, когда они с Агафьей бросились бежать от призрака, и в итоге оказались в его квартире.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Самая жуть, — вздрогнула Агата. — Я тогда пошла вас искать. Не поняла, с какого перепуга вы мной интересуетесь, мы же незнакомы. У нашей Ники язык без костей — все подробности передала. Я и пошла — прикинула, где короткий путь к вашей конторе.

…Она шла по петляющим коридорам подвала, когда это началось — всё вокруг становилось фрагментарным, чёрно-белым, терялось ощущение запахов, закладывало уши. Заметила что-то странное — две человеческие фигуры, но туманные, зыбкие. Бросилась за ними… и всё, отключилась.