Айсберг - Джеймс Роллинс

Кобыла, заржав от страха, встала на дыбы. Мэтт еле успел схватить ее под уздцы. Собаки бешено метались вокруг, заливаясь лаем.

Крейг попытался подняться.

— Вставай-вставай, шевелись!

Мэтт помог ему встать на ноги и подтолкнул к лошади.

— Что это было? — спросил Крейг.

— Граната… у этого сукина сына есть чертов гранатомет. Звон в ушах уже почти исчез, и Крейг попытался осмыслить для себя эту новость. Он поспешил взобраться в седло. В горах стало тихо. Даже звука мотоцикла не было слышно.

— Он теперь пойдет за нами пешком, — пояснил Мэтт. — У нас мало времени.

Он свистом подозвал разбежавшихся собак. Одна из них прихрамывала. Мэтт наклонился, чтобы осмотреть раненого пса.

Крейг нетерпеливо проговорил:

— Да что ты с ним возишься? Оставь его здесь.

Мэтт со злостью взглянул на него и вновь занялся маламутом. Он пощупал поврежденную лапу, погладил пса по голове и прошептал ему на ухо с облегчением:

— Простое растяжение, Саймон.

Поднявшись на ноги, Мэтт подхватил лошадь под уздцы и свел ее с протоптанной оленями тропы, по которой они до сих пор шли.

— Куда мы направляемся? — спросил Крейг, нервно оглядываясь и прислушиваясь к каждому звуку в ожидании свиста очередной гранаты.

— Этот козел пытается нас запугать и сбить с пути, — невозмутимо пояснил Мэтт.

«Меня-то он уж точно напугал», — подумал Крейг.

Они углубились в густой лес, пробираясь по глубоким сугробам. Крейгу то и дело приходилось уклоняться от веток, с которых на спину падали комья снега. Двигались они медленно, слишком медленно, но Мэтт, похоже, знал, что делает.

— И куда мы теперь? — снова спросил Крейг, стряхивая с плеч очередную порцию снега.

— Навестить моих старых знакомых, если они все еще там, где я их видел в последний раз.

23 часа 28 минут

Степан сидел на корточках у тропинки, внимательно изучая следы, оставленные беглецами. Белый комбинезон и белые меховые перчатки делали его едва заметным на снежном покрове. Впрочем, через окуляры прибора ночного видения окружающий ландшафт представлялся ему скоплением линий и силуэтов, окрашенных в оттенки зеленого. Группа, явно напуганная взрывом гранаты, свернула с тропы влево.

«Отлично», — подумал Степан. Все было так, как он и планировал.

Он последовал за беглецами, двигаясь быстро и бесшумно. В прошлом он часто охотился на волков на холмах, окружающих его родной город, и хорошо знал, как преследовать добычу в лесу, незаметно перебегая от укрытия к укрытию. Это умение, вкупе со спецподготовкой, делало из него настоящего убийцу-профессионала.

Он не собирался больше пользоваться гранатометом и оставил его у мотоцикла. Ему было достаточно винтовки и охотничьего ножа, которым он собирался снять кожу с американца, убившего его брата. Судя по свежим следам, беглецы по-прежнему двигались плотной группой из двух человек, лошади и четырех собак.

Прежде чем оставить мотоцикл на пригорке, Степан доложил начальству по радио о положении дел. Снежная буря не давала возможности выслать подкрепление, но он заверил лейтенанта, что в этом нет никакой необходимости, и пообещал, что к полуночи задание будет выполнено. Детали его эвакуации на следующее утро были согласованы заранее.

Степан осторожно двигался по снегу, избегая возможных ловушек, но, похоже, напуганные взрывом беглецы даже и не пытались устроить ему засаду.

Через четверть мили он натолкнулся на место, где снег был сильно разворошен. Возможно, лошадь поскользнулась на промерзшей земле и сбросила ездоков. Было бы неплохо, если бы они поломали себе пару костей, со злобой подумал Степан.

Он быстро осмотрел подозрительное место и убедился, что следы по-прежнему ведут в одну сторону. Они были совсем свежие — вдавленное в землю месиво еще не успело покрыться ледяной коркой. Степан отставал от беглецов минут на пять, не больше.

Он выпрямился, почувствовав неприятный запах. Должно быть, где-то поблизости валялись останки какого-то зверя. «К утру здесь добавится падали», — подумал он.

Предположив, что находится уже достаточно близко к беглецам, чтобы использовать диапазон теплового излучения, он щелчком переключил прибор ночного видения в инфракрасный режим, который позволял отслеживать цели по тепловому контуру. Оттенки зеленого исчезли, и окружающий мир погрузился в темноту. Он покрутил головой, пытаясь обнаружить источники тепла. В хорошую погоду дальность действия прибора доходила до ста метров, но в снегопад его эффективность уменьшалась примерно вдвое. Степану удалось разглядеть лишь расплывчатое пятно, мерцающее красноватым светом на самой границе поля зрения прибора.

Он улыбнулся и снова переключился в режим ночного видения, чтобы продолжить преследование. Степан торопился, зная, что добыча находится совсем рядом, и не заметил тонкой белой нити, пересекающей его путь. Зато он почувствовал, как нить натянулась и разорвалась, когда он зацепил ее ногой.

Он мгновенно нырнул в ближайший сугроб, ожидая взрыва или удара тяжелым предметом. Резко обернувшись, он успел заметить в зеленоватом спектре окуляров, как что-то упа ло с ветки, нависшей над тропой, и со звоном разбилось о камень под деревом.

Степан инстинктивно прикрыл лицо руками, сбив в сторону окуляры прибора ночного видения, и попытался уклониться. Брызги какой-то жидкости заплескали нижнюю часть его комбинезона.

Он посмотрел на ноги. «Кровь…» — предположил он, увидев красные пятна на белой ткани. На мгновение по спине пробежал холодок, но, не почувствовав боли, Степан облегченно заключил, что кровь — не его.

И тут в нос ему ударил мерзкий запах. Когда-то давно, еще в Афганистане, он пробирался по тоннелям, прорытым боевиками, и натолкнулся на кучу трупов, исковерканных взрывом бомбы, начиненной шрапнелью. Кровь, разбросанные повсюду внутренности, мухи, белые черви, летняя жара… Вонь, источаемая растерзанной плотью, которая разлагалась в течение недели, стояла невыносимая. Но этот запах был в сотни раз хуже.

Почувствовав непроизвольные рвотные позывы, Степан попытался отползти подальше от ловушки, но запах неотступно преследовал его, обволакивая плотным облаком и проникая во все поры тела.

Степана стошнило. В слезящихся глазах черно-белый мир вращался, как карусель. Тени и снег. Снег и тени.

Однако, будучи закаленным в боях ветераном, Степан не собирался сдаваться. Он тщательно выскреб снегом комбинезон, с трудом поднялся на ноги и неуверенной походкой направился по следам. Если ублюдки надеялись остановить его какой-то бомбой-вонючкой, то они жестоко просчитались, думал он. В свое время его научили, как защищаться от атак с использованием слезоточивого газа, а то и чего похуже. Сплюнув, он снова надвинул на глаза окуляры ночного видения.

Первым делом Степан переключился в инфракрасный режим и осмотрелся. Вокруг царила кромешная тьма. Не сдер жавшись, он выругался. Ну ничего, пусть беглецы и сумели оторваться от него, но он все равно их догонит по свежему следу, который ведет к скалистым вершинам.

Он уже собирался снова включить ночное видение, как в окулярах внезапно появилось красноватое свечение. Тепловое пятно было ярким и четким. Степан удовлетворенно усмехнулся. Похоже, ветер разорвал снежную пелену и поле зрения прибора увеличилось. «Значит, они ушли не так далеко», — подумал он и двинулся к источнику тепла.

Сделав несколько шагов, он вдруг заметил, что пятно быстро увеличивается… Слишком быстро! Степан остановился. Красноватое пятно росло на глазах, явно превышая размеры человеческого тела. Может быть, они скачут к нему на лошади? Неужели они надеялись легко справиться с ним после примитивной попытки поиграть в химическую войну?

Степан прищурился. Если так, их ждет большой сюрприз. Недооценивать способности солдата элитного подразделения российского спецназа было серьезной ошибкой.

Он посмотрел по сторонам и, к своему удивлению, заметил второе пятно, приближавшееся к нему слева. Нахмурившись, он повернулся назад — оттуда к нему двигались еще два пятна.

«Что за чертовщина?»

Степан присел на корточки в повисшем над ним зловонном облаке. Четыре массивных силуэта продолжали приближаться со всех сторон. Каждый из них был больше, чем лошадь. Вскоре к ним присоединились еще два.

Теперь он уже знал, с кем столкнулся.

«Медведи… Судя по размеру — гризли».

Он переключился на ночное видение. Снегопад усилился. Над лесом стоял зеленоватый туман. Медведей не было видно. Степан снова перешел на инфракрасный диапазон и убедился, что они по-прежнему приближаются.

«Их что-то сюда манит… Запах!» Из груди его вырвался невольный стон.

Он стал беспорядочно переключаться с ночного на тепловое видение, но, осознав бесплодность своих действий, выхватил из-за спины винтовку и направил ее в сторону одного из красных пятен. Вокруг слышался треск ломающихся веток и хруст снега под тяжелыми стопами. Степан выстрелил в приближающееся пятно.