Безмолвный пациент Клинической Больницы - Наталина Белова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказывается, я настолько плохо знал свою супругу. Прочитав её электронные письма, я наконец понял, что живу с мало знакомым мне человеком. Наконец-то я разглядывал её истинное положение дел: Кэт не спасала меня вовсе. Она вообще не могла никого спасти. Она — не героиня, достойная восхищения, а всего — лишь испуганная девчонка, живущая одним враньем и хитрыми уловками. Красивая легенда про нас, которую я сам и сочинил, радости и горести, планы, то общее, что в нас было, и наши различия, и наша жизнь, которая казалось такой устойчивой и защищённой, — всё рассыпалось в один миг, словно карточный дом от дуновения сильного ветра.
В моей памяти всплыла неудавшаяся попытка самоубийства в университете: я разрываю неловкими от холода пальцами упаковки с парацетамолом. Сейчас меня накрыла такая же беспросветная тьма. Мне хотелось только одного — свернуться клубочком и просто умереть. Я подумал о своей матери. Может, ей позвонить? Обратиться за помощью в момент отчаяния и нужды? Я представил, как она отвечает на звонок, говорит дрожащим голосом. То, как сильно дрожал голос моей матери, зависело от настроения моего отца и от того, пила ли она или нет. Она конечно, выслушает с глубоким сочувствием, но мыслями она будет не со мной рядом: одним глазом мама вынуждена присматривать за психически — больным отцом, наблюдать за ним как за беспомощным маленьким щенком который ещё не в состоянии отправиться во взрослую жизнь. Чем же она сможет мне помочь? Как одна тонущая крыса может спасти другую?
Мне нужно было выбраться из квартиры. Я задыхался — здесь, именно в этом месте, наполненном вонью этих красных хризантем. Вон отсюда! На свежий воздух!
Засунув руки в рукава и опустив голову, я быстро шагал по улицам. Метался по городу без намеченной цели, прокручивая в голове наши с Кэт отношения. Внимательно анализировал, припоминал малейшие подробности и всё искал зацепку. Думал о некоторых странностях в поведении Кэт:, резкие перепады настроения, внезапные поездки, как часто она в последнее время возвращалась домой в очень позднее время. А ещё мне на память пришли адресованные мне ласковые записки, которые Кэт прятала в самых ценных неожиданных местах, моменты нежности и настоящей, неподдельной любви. Возможно ли это? Неужели она всё это время пряталась от меня? Или притворялась что на самом деле любит или когда-нибудь любила?
Неожиданно вспомнилось мимолетное сомнение, закрывшееся в глубину души во время встречи с подругами моей жены. Все они были актрисами. Громкие, самовлюбленные, напряжённые. Одна за другой сыпали рассказами о себе или других не известных мной людей. Я будто перенесся на много лет назад и вновь одиноко топтался возле школьной игровой площадки, глядя на то, как играют другие дети. Тогда я убедил себя, что Кэт вовсе не такая, как все и её друзья она несомненно отличалась от них. Но на деле оказалось, что это я сам себя обманывал. Если б я впервые увидел Кэт в окружении подруг, в тот первый вечер в баре, то наверное это бы оттолкнуло бы меня от неё подальше? Это вряд-ли. Ничто не могло помешать нам стать парой влюблённых: я знал, что Кэт уготован мне, с того самого момента, как я впервые увидел её в белом кружеве платье до пола.
Что же мне теперь делать? Разумеется открыто высказать своё недовольство! Поведать обо всём, что я тогда увидел. Поначалу она, конечно, станет отпираться. А потом, осознав, что правду не утаишь, признается в своих грехах и упадёт на колени, обуреваемая угрызениями совести. Будет молить о прощении. Ведь именно так? А если засмеяться мне в лицо, развернётся и уедет навсегда? То, что же тогда?!
Из нас двоих в случае разрыва отношений я потеряю больше. Это же очевидно. Кэт наверняка выживет. «Я кремень», — часто говорила она. Кэт снова встанет на ноги, отряхнет с души, словно это дорожная пыль, воспоминания о прошлом и уверенно забудет обо мне. Зато я её не забуду никогда. Разве я смогу забыть её? Без Кэт меня снова ждут пустота и полное одиночество, жалкое существование, которое я влачил раньше. Я никогда не найду такую, как Кэт, больше не испытаю волшебство особой связи с другим человеком, не переживу те глубочайшие эмоции, которые возникают, только если любишь по — настоящему. Кэт — любовь всей моей жизни. Моя жизнь!.. Я понял, что не готов отказаться от неё. Ещё не готов. Пусть Кэт и предала меня, я всё равно любил её. Наверное, я просто сошёл с ума…
Над моей головой пронзительно крикнула птица. Вздрогнув от неожиданности, я остановился и посмотрел вокруг. Оказалось, что я ушёл дальше, чем когда-то планировал. Я с удивлением сообразил, куда именно привели меня ноги: через пару улиц находился дом Иланы. В критический момент я неосознанно потянулся к своему психотерапевту, что неоднократно делал в своём прошлом. Здорово же меня накрыло — ведь я почти готов позвонить в звонок и попросить о помощи… А почему бы и нет? Да, я вёл себя слишком непрофессионально, так не делается, но я был в отчаянии и очень нуждался в совете.
Вскоре я уже стоял у знакомой мне белой двери и жал на кнопку звонка. Через пару секунд внутри послышались шаги, в прихожей вспыхнул яркий свет, и Илана приоткрыла дверь, оставив наброшенной цепочку. Она ужасно постарела. Наверное, ей уже за семьдесят. Она очень сильно похудела, стала меньше ростом и немного сгорбилась. Поверх белой ночной сорочки Илана набросила коричневый кардиган.
— Кто здесь? — спросила она, подслеповато вглядываясь в кромешную темноту.
— Здравствуйте, Илана, — отозвался я, шагнув ближе к яркому свету.
Илана тут же узнала меня. На лице пожилой женщины отразилось недоумение.
— Бренд, что ты здесь делаешь… — Её глаза метнулись от моего лица к пораненному и наспех замётанному пальцу. Сквозь повязку сочилась кровь. — Ты в порядке?
— Нет не совсем. Можно зайти в дом? Мне очень нужно с вами поговорить.
Илана ни мгновения не колебалась.
— Конечно. Входи. — Она кивнула с обеспокоенным лицом и, сняв цепочку, распахнула дверь настежь.
Глава 18
Я шагнул внутрь дома.
— Чаю хочешь Бренд? — заботливо спросила Илана по пути в гостиную.
Комната
