Стражи леса - МакНилл Грэхем

Найет покачала головой:

— Нет. Его здесь нет. Он уехал.

— Ты знаешь его имя? Он из святых паломников или нет? Рыцари Святого Грааля…

— Да, — ответила Найет. — Он из них. Он друг азраи — это все, что тебе нужно знать. Он покинул Атель Лорен и вернется… через некоторое время.

— Азраи? Кто это?

Найет улыбнулась:

— Это слово из древнего языка эльфов, оно означает «благословенные». Так мы, лесные эльфы, называем себя.

— Но как могло получиться, что благородный рыцарь, который служит святой Владычице, рыщет по лесам вместе с эльфами, вооружен их волшебным мечом, да еще и ездит на диком эльфийском коне? Это же немыслимо!

— Он сделал много добра моему народу, но больше я о нем говорить не буду, ибо в сердце своем этот рыцарь носит большое горе, и ему не понравится, если я стану о нем рассказывать.

Видя, что больше о рыцаре Святого Грааля он ничего не узнает, Леофрик сказал:

— Ну что ж, пусть будет так. Но если вы решили оставить меня здесь, то могу я хотя бы узнать, где нахожусь?

— Конечно можешь, — сказала Найет, взмахнула рукой — и деревья расступились, открыв чудесный лесной пейзаж, сияющий золотыми, коричневыми и зелеными красками, где в небо устремлялись волшебные деревья со стволами более толстыми, чем башни замка, и более древними, чем руины построек, которые доводилось видеть Леофрику.

Под их зеленой сенью резвились яркие огоньки, слышались чудесная музыка и легкий, как ветерок, веселый смех.

Среди деревьев тут и там мелькали эльфы верхом на лошадях и эльфы, разгуливающие пешком, а удивительные животные — белоснежные волки, гибкие кошки и златоперые птицы — спокойно бродили в лесной чаще или перелетали с дерева на дерево.

— Ты находишься в царстве лесных эльфов, которое мы называем Атель Лорен, а вы, люди, — Лоренский лес, — сказала Найет. — Ты гость правителя Олдельда Эадаойна народа азраи и находишься в его владениях, поселении Коэт-Мара. Господин Олдельд правит этими землями во славу Айши и Карнуса, а если говорить твоим языком, то мы находимся в юго-восточной части Лоренского леса, у подножия гор, которые вы называете Убежища.

— Но если я ваш гость, — сказал Леофрик, — значит, я могу и уйти?

— Боюсь, что нет, — неохотно ответила Найет. — Обычно того, кто заходит в наш лес, мы убиваем без всякой жалости. Ты много лет живешь рядом с нами и должен это знать.

— Да, — кивнул Леофрик. — Но тогда я хочу спросить: почему я до сих пор жив?

— Потому что я попросила оставить тебя в живых и правитель Олдельд выполнил мою просьбу. Пока ты будешь жить.

— Итак, мое положение можно определить как «шаткое», — заметил Леофрик.

Голос Найет зазвучал как-то странно, словно она собралась затянуть песню; немного погодя Леофрик понял, что она смеется.

— Да, Леофрик, твое положение весьма шаткое… как и мое, если окажется, что я совершила ошибку, сохранив тебе жизнь, которая отныне зависит от милости нашего правителя Олдельда, так что будь осторожен, Леофрик Каррар.

— Зачем же ты спасла мне жизнь?

— Поверь, совсем не по воле случая. У меня свой метод, которого я строго придерживаюсь.

— Но все-таки — зачем?

Найет умолкла, раздумывая, что сказать, и Леофрик понял, что правды он не услышит.

Наконец провидица сказала:

— Я многое вижу, Леофрик, в том числе и будущее, которое для меня не закрыто завесой тайны, как для других. Но у каждого свое будущее, и увидеть его не могут даже самые проницательные предсказатели. В жизни азраи наступает переломный момент, когда становятся явью мои самые страшные видения, в которых я видела и тебя. Какую роль ты сыграешь в надвигающейся на нас беде, я не знаю, но ты здесь, среди нас, и мне этого довольно.

Леофрик молчал, чувствуя, что сейчас лесная колдунья скажет что-то очень важное.

— А что на вас надвигается? — спросил он. — Вы будете держать меня в плену, пока не придет беда?

— Нет, — улыбнулась Найет. — Правитель Олдельд хочет с тобой поговорить и только потом решит, что с тобой делать. Как только он примет решение, мы подчинимся и исполним его.

Леофрик взглянул на свою одежду, всю в пятнах от пота и слез, на темное пятно засохшей крови на бедре и покачал головой:

— В таком виде нельзя встречаться с правителем.

— Знаю, — ответила Найет, — и поэтому я кое-что придумала. К тебе придет один эльф и отведет тебя к Хрустальному Озеру, где ты как следует вымоешься и переоденешься, перед тем как отправиться к правителю Олдельду.

— Какой еще эльф?

— Не волнуйся, — сказала с улыбкой Найет. — Я уверена, что вы с Кьярно найдете общий язык.

Находясь так близко от леса, где обитали эльфы, Повелитель стал очень осторожен. Армия тихо продвигалась по пологим холмам, вдоль подножия гор. Зверь знал, сколько опасностей скрывает этот лес. Деревья, земля — все здесь излучало волшебство, кислый и резкий привкус которого зверь ощущал в своей глотке, и от этого ему хотелось грабить и убивать еще сильнее.

Начался дождь, и струи холодной воды полились на длинную пожелтевшую траву, в лужи тухлой воды. Повелитель зверолюдей махнул тяжелой лапой, и воинство, пригнувшись и припадая к земле, поползло по краю пустоши, стараясь не приближаться к деревьям. Туман окутал огромные корявые дубы, на нижних ветвях которых были развешены черепа и шкуры зверей, орков и крысоподобных тварей. Сквозь пустые глазницы черепов уже проросли зеленые веточки; из глубины леса доносились тихие жалобные стоны.

Между деревьями медленно плавали маленькие огоньки, но Повелитель зверолюдей не обратил на них внимания. Он смотрел на огромный камень, стоявший на насыпи у самой кромки леса. Надписи, сделанные на его поверхности, давно стерлись от времени, и все же было хорошо видно, что это древние письмена эльфов. От камня веяло древним волшебством и силой, которая проникала в самую глубину мира; Повелитель заревел от удовольствия, представив себе, как сделает этот камень волшебным талисманом своего племени.

Подняв топор, он знаком подозвал к себе небольшой отряд маленьких тварей с редкой рыжеватой шерстью и небольшими рожками на уродливой голове. У каждой из этих тварей был топор с коротким топорищем; твари боязливо поглядывали на лес.

Почуяв их страх, Повелитель издал злобный рев, и маленькие твари сжались от ужаса. Он махнул топором в сторону леса, и твари побежали туда — страх перед вожаком был сильнее страха смерти.

Твари, визжа и размахивая топорами, побежали к лесу, и вскоре их крики затихли. Повелитель зверолюдей смотрел, как одни из них принялись рубить нижние сучья деревьев, другие начали испражняться на стволы, а третьи с воем устремились дальше, в самую гущу деревьев.

Повелитель, переводя взгляд с камня на лес, ждал, что будет дальше.

Первой погибла тварь, затаившаяся между корней дерева, — сверху в нее внезапно вонзились острые как бритва шипы и в одно мгновение оторвали ей голову. Вторая погибла, когда под ней разверзлась земля и поглотила ее. Земля начала вспухать, по ней заходили волны, и началась резня — маленькие твари погибали одна за другой, превращаясь в кучку окровавленного меха. Вскоре у кромки леса слышался лишь отчаянный визг, свист веток и треск кустарника, откуда вылетали истерзанные трупы тварей и их расколотые черепа.

Внезапно вдоль всей кромки леса из-под земли взметнулись кусты с длинными и острыми шипами, преградив армии монстров вход в лес. Зловеще зашуршали листья; последние из маленьких тварей еще визжали, пытаясь вырваться из страшных зарослей; воинство молча смотрело на все происходящее, замерев от страха.

Повелитель зверолюдей молча кивнул. Так он и думал. Гибель рыжих тварей только подтвердила его опасения. Отвернувшись от своих погибающих воинов, он снова взмахнул топором — и к нему подошло существо, одетое в грязные тряпки, остатки шкур и куски кожаных доспехов.

На косматой, похожей на медвежью, голове зверя торчали длинные изогнутые рога; в его злобных глазах светились искорки разума. В руках у твари была длинная черная палка, покрытая чем-то скользким. Казалось, эта палка была живая.