Раса - Андрей Стригин

— Тогда я иду к нему! — вскричала Надюша и моментально получает по шее от Игната.

— Я твой спаситель, — рычит он.

Надюша ойкнула, ловко увернувшись от второго удара. А я успокоился, взаимопонимание в их семье стало налаживаться.

— А если серьёзно, как вы насчёт общепризнанных заповедей: "не укради, не убий…"? — задаёт вопрос парень из группы студентов.

— Очень положительно, только с некоторыми поправками. Допустим, "не убий", я добавил бы к этому, не убивай кроме необходимой самообороны, кроме защиты близких, кроме защиты своего отечества и т. п. Думаю, все поняли мою мысль. Я против того, если меня "ударят по одной щеке, подставить другую щёку". Надо отвечать на эту подлость немедленно и не унижаться перед хамом. Если, конечно, вы сами этого не заслужили. Ситуации бывают разные. Я против слова, раб, в корне. Мы свободные граждане и не рабы, даже для своего Создателя. Дети его, да, но не рабы. Надо уважать своего бога, но не пресмыкаться перед ним. Я не согласен с тем, что женщина не дочь божья, а создание из ребра мужчины. Это величайшая чушь всех времён и народов, была придумана не богом, а низкими, мерзкими негодяями, дабы принизить женщину, сделать её рабом мужчины. Женщина, это величайшее творение бога. Она продолжательница человеческого рода и этим всё сказано.

Где-то в доли ласково ухнул гром ушедшей за горизонт грозы, дунул тёплый, наполненный озоном и цветочными запахами, ветерок, принося в души людей умиротворение и спокойствие. Я вижу, большинство людей понимает меня. Я ещё некоторое время отвечаю на вопросы, но они стали уже не столь острые и провокационные. Людей интересует конкретное будущее и мне, судя по всему, удалось их успокоить и расположить к себе. Осталось за "малым", выполнить всё, что я обещал. На душе тревожно, груз ответственности давит на плечи. Почему-то вспыхнула боль в шраме в виде короны на плече, но я знал, это сигнал мне, не сворачивать с намеченного пути.

Море успокоилось, морская пена растворилась в воде, целое стадо дельфинов несётся по водной глади, разгоняя чёрные плавники акул. Вижу, как у берега плещется, сверкая серебром, целые полчища рыбы, вздыхаю с облегчением, голод нам не грозит.

Глава 7

Один за другим вспыхивают костры, люди запасаются хворостом, чинят навесы, бассейны для воды, расчищают очередные площадки. Работа кипит, Аскольд безупречно выполняет обязанности.

Наконец-то сижу в окружении семьи у костра и с аппетитом налегаю на хорошо прожаренные куски белуги и, не отвлекаясь от обеда, хотя это, наверное, не вежливо, но очень хочется, есть, тестирую людей, которых рекомендовали мне Аскольд и Анатолий Борисович. У нас уже появились специалисты в строительстве. Но, на предложение Аскольда, построить мне дом, как бы в первую очередь, его отчитал и потребовал построить бани. Я очень страшусь, люди привыкнут ходить грязными и будут вонять как козлы. В первую очередь чистота тела, а затем займёмся фундаментальным строительством. Затем у нас появилась стража, аналог оперативников, охотники и рыболовы, гончары и сапожники и т. д. и т. п. Учёных мужей я выделил отдельно и обеспечил всяческими льготами. Аскольду поручил оберегать их и требовал отдачи. В отличие от всех нас я распорядился им сразу строить жилища и, чтоб по всем правилам архитектуры.

Только под вечер несколько освободился и стал мастерить лук. Я знаю, настоящий лук, в данный момент, изготовить невозможно, для этой цели требуется не меньше года, а то и более: сушка, придание нужной формы, наложение одного сорта дерева на другое, обвязка роговых пластин и многое другое — процесс трудоёмкий и сложный. Но, из-за недостатка времени, приходится использовать сырое дерево, лук будет не слишком упругим и недолговечным. Ничего, сломается, сделаю другой. А в это время буду сушить заготовки под навесом.

Из толстой длинной жилы изготавливаю тетиву. Один конец намертво присоединяю к древку лука, а на другом завязываю петлю. Около меня останавливается Игнат:- Низко петля расположена, племяш, не натянешь.

— Я попробую, — скромно ответствую я.

— Дай мне.

Он берёт лук, делает упор о камень, мышцы вздуваются как валуны, но петлю, он дотягивает лишь чуть более половины лука.

— Вот видишь, неправильно завязал. Надо переделать, Великий князь, — с иронией говорит он.

Не говоря ни слова, во мне кипит азарт, я хочу утереть нос славному дядьке, медленно беру лук, делаю упор о пятку и, под насмешливым взглядом Игната, сгибаю. Лук натужно скрипит, петля неумолимо продвигается к цели, мышцы наливаются металлом, с лица Игната сползает улыбка. С музыкой гудящего шмеля, петля запрыгивает на наконечник лука.

— Всё! — выдыхаю я.

— Ты меня, последнее время, сильно удивляешь, — несколько неодобрительно жуёт губы Игнат. — Не буду тебе мешать, тренируйся, — глухо говорит он.

— Подожди, Игнат, возьми заготовку для лука и жилы, — примеряющее предлагаю я, мне почему-то стало жалко его.

— Нет, Никита, я себе, что ни будь другое, сделаю. А вообще, спасибо, — он грустно улыбается.

Затратив ещё некоторое время, я делаю небольшой лук Ярику и, совсем маленький, малышу Катерины. Катя, принимая подарок для Коленьки, очень растрогалась. Что касаемо её, она стала главой подводных охотников, так решил Аскольд. В настоящий момент она набрала себе команду пловцов. Её муж, Геннадий, стремительно идёт на поправку, рука сгибается, и боли полностью отпустили, он

уверил нас в том, что неплохо плетёт сети и изготавливает подводные ловушки. Ценное качество. Людей ему дали. Думаю перспектива этого дела неплохая.

Когда стемнело, подошёл Аскольд с дочкой. Светочка необычайно серьёзная и гордая. В руках держит, изготовленный папаней, изящный маленький лук.

— Дядя Никита, пусть Ярик и Коля пойдут с нами. Папа будет учить нас стрелять.

— Хорошее дело, — улыбаюсь. — Я не возражаю, а мне можно с вами пойти?

— Сейчас спрошу у папы, — радостно встрепенулась прелестное дитя.

— Аскольд улыбается краем рта:- Если ты просишь, дочка, так и быть, возьмём с собой Великого князя, пусть потешится стрельбой из лука.

— Вот здорово, папа разрешил!

Ладушка целует ребёнка в лобик:- Ты проследи, чтоб дядя Никита сильно не увлекался, нам нужно с ним ещё о многом поговорить, — мягко смотрит она на меня.

— Хорошо, тётя Лада, прослежу, — серьёзно говорит Светочка, морща чистый лобик.

— Подождите, я с вами, — Семён взмахивает таким несуразным луком, что у меня даже дух захватило. Невероятно, такой искусный хирург и такое творение абстракционизма.

Небольшой группой спускаемся на пляж, там горят костры, в отдалении воткнуты в песок мишени, несколько человек тренируются стрельбой из лука. Похоже, им давно знакомо это оружие. Аскольд подтверждает догадку:- Профессиональные лучники спортсмены. Один из них стреляет почти как я, — без ложной скромности, замечает он.

— Это как? — наивно спрашиваю я.

— Со ста метров в мишень в сто см, из десяти выстрелов девять попаданий. У него, — добавляет он.

Аскольд подходит к лучникам, люди опускают луки, с обожанием взирают на своего кумира.

Когда он успел расположить к себе этих людей? С удивлением думаю я.

Тем временем Аскольд распорядился установить новые мишени, затем попросит мой лук. Пробует натянуть, изумление отражается на лице:- Я впервые с таким сталкиваюсь, лук с натяжкой около ста килограмм и это не блочный лук, а обычный. Это стрельба до километра!

Он возвращает его мне:- Натяни его, Никита.

Беру лук и, без труда натягиваю тетиву, держу несколько секунд, отпускаю. Тетива звякает как толстая металлическая струна.

— Медведя прошьёшь насквозь, — с удовлетворением говорит он.

Я польщён, но мышца на правой руке гудит, как баян.

— Скоро начну изготавливать блочные луки. Для тебя, Великий князь, приготовлю нечто особенное, зрения не хватит проследить полёт стрелы, — обещает он.

— Осталось за малым, научится стрелять, — с некой тревогой говорю я. Мне боязно показаться в глазах окружающих людей, неумелым и неспособным.

— Не переживай, дядя Никита, папа тебя научит, — поняв моё состояние, заверила меня Светочка. Ну, просто, ангелочек!

Аскольд даёт тяжёлую стрелу с обсидиановым наконечником:- попробуем сразу на тридцать метров. Ты мишень видишь?

— Вижу великолепно.

— А я с трудом, уже темно. Теперь поднимай лук на этот уровень, натягивай тетиву. Низко держишь лук, подними выше, — командует он.

— Нет, — неожиданно даже для себя произношу я, — вот так хорошо, — и отпускаю стрелу. Она взвизгивает и исчезает.

— В мишени стрелы нет, — говорит кто-то из лучников. Аскольд молчит, в глазах изумление, а я вижу в центре мишени круглую дырку.

— Стрела прошла сквозь доску на вылет, — ошарашено говорит Аскольд.