Покойный господин Галле - Жорж Сименон

Ему пришлось сесть, потому что от страха у него вдруг подкосились ноги.

— Не беспокойтесь обо мне. Ищите того…

На лбу у Мерса выступили капли пота. Мегрэ почувствовал, что молодой человек сейчас упадет в обморок и подбежал к двери.

— Хозяин! Займитесь им. Где же доктор?

— Его нет дома. Но среди моих постояльцев есть фельдшер из парижской больницы.

Мегрэ раздвинул шторы и вылез через окно, машинально поднеся ко рту пустую трубку. Крапивная дорога была пустынна, наполовину в тени, наполовину залита солнцем. Ворота в стиле Людовика XIV были заперты.

На белой стене, возвышавшейся напротив комнаты Галле, комиссар не обнаружил ничего подозрительного. Ни на сухой траве, ни на каменистой почве следов ног не осталось.

Он подошел к террасе, где собрались десятка два постояльцев, не решавшихся обратиться к нему.

— Кто-нибудь из вас находился здесь, когда стреляли?

Человек десять ответили «я» и, явно гордые собой, подошли к комиссару.

— Вы не заметили, проходил кто-нибудь по этой дороге?

— Никого. По крайней мере, вот уже час.

— Я отсюда никуда не отлучался, — сказал невысокий худой человек в пестрой рубашке. — Если бы убийца прошел по крапивной дороге, я обязательно бы его заметил.

— Вы слышали выстрелы?

— Все слышали. Я подумал, что в соседнем поместье охотятся. И все-таки решил взглянуть.

— Никого не заметили на дороге?

— Никого.

— Вы, конечно, не заглядывали за каждое дерево?

Мегрэ расспросил их наспех, для очистки совести, потом направился к главному входу в Маленький замок.

По аллее садовник катил тачку, груженную гравием.

— Его нет дома?

— Он, кажется, у нотариуса. Они в это время всегда играют в карты.

— Ты точно видел его перед уходом?

— Как вас сейчас. Это было примерно часа полтора назад.

— Ты никого не встречал в парке?

— Никого, а в чем дело?

— Где ты был десять минут назад?

— У реки. Нагружал гравием тачку.

Мегрэ посмотрел ему в глаза. Садовник выглядел простодушным малым, но слишком глупым, чтобы так складно врать.

Не обращая больше на него внимания, комиссар подошел к бочке, стоявшей около стены, но и тут не обнаружил никаких следов.

Он посмотрел ржавую решетку — безрезультатно. Похоже, с тех пор как он сам открывал ее утром, сюда больше никто не приходил.

Однако же кто-то стрелял, причем дважды!

В гостинице постояльцы уже расселись за столики, но разговор по-прежнему оставался общим.

— У вашего коллеги ничего страшного, — сообщил Тарпивон, подходя к комиссару. — Я только что выяснил: доктор находится сейчас у нотариуса Пети. Послать за ним?

— А далеко отсюда дом нотариуса?

— На площади, рядом с отелем «Коммерция».

— Чей это велосипед?

— Не знаю. Можете его взять. Вы сами туда поедете?

Мегрэ уселся на слишком маленький для его комплекции велосипед, и пружины седла тут же заскрипели. Пять минут спустя он уже звонил в дверь большого аккуратного дома, а старая служанка в голубом переднике разглядывала его в глазок.

— Доктор у вас?

— Вы от кого?

Но в эту минуту приоткрытое окно распахнулось настежь, и в окне показался жизнерадостный человек с картами в руках.

— Вы ко мне?

— В гостинице «Луара» раненый. Вы сможете, доктор, сейчас туда пойти?

— Надеюсь, по крайней мере речь идет не о преступлении?

Через распахнутое окно Мегрэ видел, как из-за стола, где поблескивали хрустальные бокалы, поднялись трое мужчин.

В одном из игроков комиссар узнал Сент-Илэра.

— Именно о преступлении! Поторопитесь.

— Жив?

— Да. Захватите все необходимое для перевязки.

Мегрэ не спускал глаз с Сент-Илэра. Он заметил, что хозяин Маленького замка очень взволнован.

— У меня к вам один вопрос, господа.

— Простите, — вмешался нотариус, — может быть, вы сначала зайдете в дом?

Служанка, услышав эти слова, открыла наконец дверь.

Комиссар прошел по коридору и попал в гостиную, где приятно пахло сигарами и старым коньяком.

— Что же случилось? — спросил хозяин дома, холеный старик с шелковистыми волосами и гладкой, как у новорожденного, кожей.

Мегрэ сделал вид, что не расслышал.

— Я хотел бы знать, господа, как долго вы уже играете?

Нотариус взглянул на стенные часы.

— Добрый час.

— И за это время никто из вас не покидал комнату?

Игроки с удивлением переглянулись.

— Разумеется. Нас же четверо. Ровно столько, сколько нужно для бриджа.

— Вы в этом абсолютно уверены?

Сент-Илэр сидел весь пунцовый.

— Кто потерпевший? — с трудом выдавил он.

— Сотрудник отдела идентификации. Он работал в номере Эмиля Галле. Занимался неким господином Жакобом.

— Господин Жакоб… — повторил нотариус.

— Вы не знаете кого-нибудь с такой фамилией?

— Право, никого. Судя по всему, это еврей.

— У меня к вам просьба, господин де Сент-Илэр. Постарайтесь сделать все возможное, чтобы отыскать ключ от ворот. Могу дать вам в помощь инспекторов: они обшарят весь дом.

Хозяин замка залпом осушил рюмку. Этот жест не ускользнул от внимания Мегрэ.

— Простите, что побеспокоил вас, господа.

— А вы не выпьете с нами, комиссар?

— В другой раз, благодарю.

Он снова уселся на велосипед, свернул налево и вскоре очутился перед ветхим строением; на вывеске с трудом можно было разобрать: «Пансион Жермен».

Все вокруг выглядело нищенским и грязным. На пороге дома ползал чумазый малыш, рядом с ним собака грызла кость, подобранную в пыли на дороге.

— Мадемуазель Бурсан у себя?

Из двери вышла женщина с ребенком на руках.

— Она ушла, как обычно, в полдень. Вы найдете ее на холме, у старого замка. Она взяла с собой книгу.

— Эта дорога ведет туда?

— У последнего дома нужно повернуть направо.

Поднимаясь на холм, Мегрэ пришлось сойти с велосипеда и вести его за руль. Неожиданно для себя он волновался больше, чем хотел: его не покидало ощущение, что он снова идет по неправильному пути.

«Стрелял не Сент-Илэр, это точно. Однако…»

Дорога проходила через городской сад. Слева на пригорке сидела девочка и стерегла трех коз, привязанных к колышкам.

Дорога сделала резкий поворот, и он увидел, что почти на вершине холма на скамейке сидит Элеонора Бурсан с книгой в руках.

Он подозвал девчушку лет двенадцати.

— Ты знаешь даму, которая сидит там, наверху?

— Да, месье.

— Часто она приходит сюда?

— Да, месье.

— Каждый день?

— Мне кажется, да, месье. Но когда я иду в школу, ее еще нет.

— В котором часу ты сегодня пришла?

— Уже давно, месье. Сразу, как поела.

— А где ты живешь?

— Вот в том доме.

Отсюда будет с полкилометра. Дом низенький, почти деревенский.

— Дама уже была здесь?

— Нет, месье.

— Когда же она пришла?

— Не знаю, месье. Но не меньше чем два часа назад.

— Она никуда не уходила?

— Нет, месье.

— Не прогуливалась по дороге?

— Нет, месье.

— У нее есть велосипед?

— Нет, месье.

Мегрэ вынул из кармана два франка и, не глядя на девочку, вложил ей в руку монету, а та, сжав пальцы, стояла посреди дороги и смотрела, как он садится на свой велосипед и направляется в сторону деревни.

Комиссар остановился возле почты и отправил телеграмму в Париж:

«Срочно узнать зпт где находился Анри Галле субботу пятнадцать часов тчк Мегрэ зпт Сансер».

— Не трудитесь, старина.

— Но вы же сами сказали, комиссар, что это срочно!

Впрочем, у меня уже все прошло.

Молодец Мере! Врач наложил ему такую замысловатую и плотную повязку, словно он получил по меньшей мере шесть пуль в голову. И теперь пенсне со сверкающими стеклами выглядело весьма странно среди переплетения белых бинтов.

До семи вечера Мегрэ не беспокоил Мерса, зная, что рана не опасна, а теперь нашел его на обычном месте перед стеклянными пластинками, свечой и спиртовкой.

— Так вот, больше я ничего не нашел относительно господина Жакоба. Я только восстановил письмо, подписанное Клеманом и неизвестно кому адресованное, где он говорит о подарке, который нужно сделать какому-то принцу в изгнании. Два раза встречается слово при не… и один раз — лояльность.

— Это не столь важно.

Скорее всего, это имело отношение к махинациям Галле. Изучив содержимое розовой папки, а также поговорив по телефону с владельцами замков в Берри и Шере, Мегрэ убедился в этом.

Примерно через три-четыре года после женитьбы, вероятно, через год или два после смерти тестя, Эмиль Галле задумал воспользоваться старыми документами из архива газеты «Солнце», доставшимися ему в наследство.

Под пером Прежана эта газета, выходившая небольшим тиражом и предназначенная в основном для избранных, поддерживала в некоторых мелкопоместных дворянах надежду вновь увидеть на престоле Франции одного из Бурбонов.

Перелистывая подшивку «Солнца», Мегрэ вдруг заметил, что половина страницы всегда отводилась для подписки-то в пользу пострадавшей старинной дворянской семьи, то в фонд пропаганды или для того, чтобы достойно отпраздновать какую-нибудь годовщину.