Психологи тоже шутят - Андрей Юревич

Вся эта история произошла на вконец истощившем свои духовные силы Западе, без боя сдавшемся психоанализу и сделавшем его своей новой религией. В нашей же стране, в те годы еще не измученной демократией и рыночной экономикой, народ был куда тверже духом, и практическая психология ему была не нужна. И в самом деле, зачем она людям, у которых не было психологическим проблем? А психоанализ, из которого она выросла, не мог иметь у нас социальной базы, поскольку во всем видел один только секс, а, как говорили (и правильно говорили) в те годы, секса у нас не было.

Но потом, к сожалению, все изменилось. Откуда-то вдруг появились и секс, и проституция, и наркомания, и национальные конфликты, и даже алкоголизм. Причем оказалось, что, во-первых, все эти проблемы у нас выражены ничуть не меньше, чем на давно испорченном Западе, во-вторых, у нас они — именно психологические, а не какие-нибудь там социальные или экономические. К тому же появилось немало людей, внезапно ощутивших себя не очень здоровыми психически, желающих лечиться и готовых за лечение платить. А банки и другие коммерческие фирмы на заре наших реформ возглавлялись в основном людьми с пэтэушным образованием, которые плохо разбирались в людях и нуждались в том, чтобы с кем-нибудь посоветоваться, набирая себе кадры. Вот тут-то и у нас пробил час практической психологии, продолжавшийся вплоть до 1998 г., но об этом несколько позже.

Для того, чтобы лучше понять данную часть объекта психологологии, нужно ответить на три основных вопроса: во-первых, кому нужны практические психологи, во-вторых, зачем они нужны, в-третьих, откуда они берутся.

Клиентов практических психологов можно разделить на две категории. К первой принадлежат индивидуальные клиенты, которых почему-то принято считать не вполне нормальными людьми, вынужденными подлечивать свою психику. Это — большое заблуждение, поскольку в паре психолог-пациент, как правило, не вполне здоров и действительно нуждается в лечении именно психолог, что же до пациентов, то в подавляющем большинстве случаев это абсолютно здоровые люди. Первая часть этого тезиса — утверждение о том, что психологи не слишком нормальны — уже была доказана в начале настоящей работы, вторая же нуждается в пояснении.

Как хорошо известно из клинической практики, да и из обыденной жизни, ненормальность всегда сопровождается не пониманием того, что ты не вполне нормален (ненормальные всегда считают себя нормальными), а бурной жаждой деятельности и чувством своей исключительности. Поэтому действительно ненормальные люди предпочитают не лечиться, а лечить, учить и возглавлять других. Действительно ненормальные люди считают себя Цезарями и Наполеонами, а не потенциальными пациентами психолога или психиатра. И их можно встретить не в кабинете психолога, а в основном в различных руководящих органах.

Можно, правда, возразить, что и нормальный человек не станет тратить денег на психолога, а найдет им более разумное применение, и, соответственно, не некая психическая аномалия, вынуждающая обращаться к психологу, а сам по себе факт обращения к нему служит индикатором ненормальности. На это можно ответить, что мы ежедневно тратим немалые деньги на многие вещи, на которые истинно разумный человек не потратил бы ни гроша. Привычка тратить деньги черт знает на что — одна из главных болезней нашего времени, и, поскольку ей подвержены практически все, то индикатором ненормальности является не ее наличие, а ее отсутствие. Как сказано в одном из лучших научно-популярных бестселлеров прошлого века — в книге К. Сагана «Драконы рая»: «в современном обществе если Вы — не ненормальны как все, то Вы попросту сошли с ума». Вывод очевиден: по-настоящему ненормальные люди к психологам не обращаются, а те, кто к ним обращается, нормальны по определению. И тут мы плавно переходим ко второй части поставленного вопроса: зачем они это делают?

Индивидуальных клиентов практических психологов можно разделить на три типа. К первому принадлежат люди, которые, будучи совершенно здоровыми, считают себя больными. Этот тип — наименее интересный и наиболее типовой, имеющий много общего с основной частью завсегдатаев наших поликлиник, которые, будучи «практически здоровыми», тем не менее очень любят ходить к врачам — хотя бы ради того, чтобы в очередной раз услышать, что они практически здоровы. Другая разновидность этой категории — люди, которые любят считаться больными: ради того, чтобы привлечь к себе внимание, вызвать сострадание окружающих и т. п. Да и вообще существует как категория людей, не посещающих врачей ни при каких обстоятельствах, так и уравновешивающая ее категория лиц, которые ходят к врачам без всякого повода. Многие просто любят ходить к врачам, и обилие любителей посещать психологов и психотерапевтов — просто одно из проявлений этого общего правила.

Вторая категория завсегдатаев психологических кабинетов это занудливые люди, которым нечего делать и не с кем пообщаться, поскольку нормальные люди их просто не слушают. Кто кроме психолога способен выслушать трехчасовой рассказ стареющей домохозяйки о грубости зятя или о конфликтах с соседкой? Да еще и поддержать разговор не заявлениями типа «мне бы твои проблемы, старая дура», а вежливым интересом к тому, что на самом деле никого не интересует. Для этого вида клиентов и создаются службы доверия, наиболее прогрессивный вариант которых— телефонные службы, где с занудливыми бездельниками могут общаться автоответчики, задающие им стандартные вопросы.

Третий вид клиентуры психологов — самый редкий и наиболее интересный. В нашей стране он получил распространение лишь в самые последние годы — в связи с точечным ростом благосостояния ее граждан. В других же странах он популярен давно и объединяет людей, рабочий день которых складывается из посещения массажистки, парикмахерской для любимой собачки, закрытого клуба и т. п. То есть жен (и любовниц) очень богатых лиц, для которых визит к психоаналитику — такое же правило хорошего тона, как для нас ежедневное использование зубной щетки. Но дело тут не только в аристократическом ритуале. Обсудить свой очередной сон с участливым собеседником приятной наружности это увлекательное занятие, очень похожее на обсуждение любимой книги или нового кинофильма, где к тому же в качестве главного героя фигурируете Вы сами.

Вторая глобальная категория тех, кто платит практическим психологам, это не индивидуальные клиенты, а организации. Чем будет двадцать первый век, пока не знает никто, но зато каждый знает, чем был век двадцатый — веком организаций. Они повсюду, а не быть их членом — все равно, что не дышать воздухом. Все, что мы делаем, особенно за деньги, оформлено в организационные формы, и даже когда бездельничаем, то бездельничаем, как правило, в какой-нибудь организации. Считается, что поведение Homo Organizatus — Человека Организационного — настолько сложно организовано, настолько перегружено всевозможными стрессами, так зависимо от других людей, межличностных отношений и т. п., что без психологов в организациях просто не выжить. И поэтому именно психологи в основном привлекаются в качестве менеджеров по персоналу, специалистов по человеческим отношениям, консультантов и др. А кто такие консультанты, известно каждому, кто знаком с работами сэра Роберта Таунсенда. «Кто такие консультанты по вопросам управления?» — спрашивает этот уважаемый ученый. И сам же отвечает: «Работая в учреждении, они губят все дело. Они транжирят время и деньги, отвлекают и деморализуют Ваших лучших работников и не могут решить ни одной проблемы. Чтобы сказать Вам, какой сейчас час, они возьмут у Вас Ваши же часы и не отдадут».

Мы вплотную подошли к пониманию широко известной закономерности, состоящей в том, что действительный смысл происходящего в организациях всегда отличается от формально декларируемого. Как сами организации всегда служат не тем целям, ради которых создаются, так и все существующее в них, в том числе и психологи, в действительности делают не то, что должны делать. Принято считать, что психологи в организациях занимаются тремя вещами: во-первых, отбором персонала, во-вторых, его ассессментом, т. е. оценкой, в-третьих, его обучением. Уже на первый и самый поверхностный взгляд становится абсолютно ясным, что все это делается не во имя самого персонала и ничего общего с решением его психологических проблем не имеет. И в самом деле зачем персоналу, чтобы его, например, оценивали?

Тогда кому же все это нужно? — спросите Вы. Разумеется, начальству. Но отнюдь не для повышения продуктивности вверенных ему организаций и тем более не для решения психологических проблем подчиненных. Что происходит при приеме человека на работу в том случае, если прием организован правильно, т. е. по науке? Он проходит через главное чистилище психологического отбора — через тестирование. Что такое психологический тест, сейчас, наверное, знает каждый. Человеку задаются вопросы, смысл которых ему совершенно непонятен, например, о том, что он ел на завтрак ровно три года назад или сколько ворон в Австралии. По его ответам судят о чем угодно — от того, каковы его умственные способности, до того, насколько он годится для работы резидентом в Ботсване. При этом связь между вопросами и тем, какие суждения выносятся на основе ответов на них, не ясна никому, даже устанавливающим ее психологам. И ее действительно нет. Но зато есть другая, куда более важная связь — между тем, как отвечает на вопросы данный человек, и тем, как отвечают на них другие люди. Предположим, Вы ответили, что в Австралии десять тысяч ворон, а подавляющее большинство считает, что их там вообще нет. В данном случае совершенно не важно, сколько в Австралии ворон на самом деле, и есть ли они там. Важно то, что Ваш ответ значительно отличается от среднестатистического, и, соответственно, смело можно сделать вывод о том, что Вы — человек своеобразный и плохо предсказуемый, Вам свойственно поступать не так, как все, и плыть против течения. Словом, на работу Вас лучше не брать, поскольку не ясно, что именно Вы способны выкинуть. Ну а если, выполняя один из самых любимых практическими психологами тест, Вы нарисуете незнакомое животное со слишком длинным хвостом, всем станет ясно, что у Вас было очень тяжелое детство, и с Вами тоже лучше не связываться. В общем, за психологическими тестами никакой объективной реальности и никакой здравой логики не стоит, но стоит гораздо большее: во-первых, богиня всех современных психологов — статистика, во-вторых, профессиональные конвенции и вера в них, так же бережно передаваемая от одного поколения практических психологов к другому, как бережно наши предки передавали друг другу веру в то, что Земля покоится на слонах, которые стоят на черепахе.