Может быть - Алла Шильман

Телепортационный центр жил своей жизнью. Решал проблемы рождения душ, производил их инвентаризацию и составлял ежедневные отчеты о том, как эти самые души жили на Земле. Мимо Гришки проплывала жизнь целого мира, но его в тот момент интересовали совсем другие проблемы.

Стеклянные перегородки, наконец, закончились. В конце очередного извилистого коридора из стекла, хромированного железа и пластика показалась матово светящаяся вывеска кафе, где ангелы-служители и ангелы-хранители могли перекусить или просто отдохнуть от текущих дел. Дядя Коля с глубокой улыбкой опытного швейцара открыл перед Гришкой дверь.

Внутри царил уютный полумрак, что для хорошо освещенного Чистилища, кстати сказать, было весьма необычно. За аккуратно накрытыми бежевыми с красным скатертями столиками обедало несколько ангелов. В углу, у небольшого искусственного водопада, лицом к окну сидел архангел. Рядом, на двух сдвинутых вместе стульях, лежал его огромный меч. Сзади, на специально для этого случая принесенной вешалке (не каждый день, видимо, в обычное кафе Телепортационного центра, залетает целый архангел) аккуратно висели огромные белоснежные крылья. Впрочем, если бы не все эти атрибуты, отличить архангела от всех остальных посетителей кафе было бы достаточно тяжело.

Дядя Коля отвел Гришку к столику возле огромного дерева в кадке.

– Ты только это дерево не оборви. Ладно? – шутливо попросил старый ангел.

Гришка, естественно, застеснялся, его уши мгновенно превратились из обычных, чуть лопоухих мальчишеских ушей в два раскалено-красных оладья, каким-то образом прикрученных к голове. Щеки, впрочем, от ушей по цвету практически не отличались.

Дядя Коля засмеялся.

– Мороженое будешь? – спросил он.

– Нет, спасибо. Я не хочу, – ответил Гришка и отчего-то застеснялся еще больше.

– Да ладно! Ты не стесняйся. У нас еще есть несколько минут. А тут, кстати, готовят замечательное лимонное мороженое, которое можно попросить посыпать настоящей шоколадной крошкой и полить горячей карамелью.

Горячая карамель стала последней каплей, разрушивший бастион сопротивления бедного Гришки. Да и мороженого, честно говоря, очень уж хотелось, потому что дети, даже если они только думают родиться, все равно остаются детьми. Где бы они не были – на Земле или в Чистилище – против мороженого не устоит ни один ребенок.

Ангел-хранитель немного опоздал. Извинился, сославшись на решение неотложных дел и затянувшееся совещание «у Самого», при этом выразительно указав пальцем в потолок. Гришка даже взглянул вверх, но кроме искусной лепнины возле люстры, так ничего и не увидел, и что, собственно, ангел делал на этом самом потолке, так и не понял. Но дядя Коля в знак согласия склонил голову, а это значит, что у ангела действительно были неотложные дела, в которых Гришка, похоже, просто ничего не понимал. Но задуматься над тем, как, оказывается, много всего нужно знать взрослым, ему не пришлось, потому что ангел, к его удивлению, тоже заказавший себе лимонное мороженое с шоколадной крошкой и горячей карамелью, предложил задавать вопросы. Гришка, путаясь, начал объяснять, но получалось это у него, честно говоря, настолько плохо, что дядя Коля, махнув рукой, сам быстренько продолжил всю его, в общем-то, нехитрую историю с рождениями. Ангел кивал головой и в некоторых местах даже задавал вопросы. Не прошло и пяти мину, как вся жизнь Гришки была рассказана, а его просьба изложена. Собственно, их с дядей Колей интересовал всего один вопрос – почему его подопечной нет в списке на рождение ребенка и изменится ли это когда-нибудь.

– Ну, когда-нибудь твои мучения обязательно закончатся, – улыбнулся ангел. – У нас же здесь не Ад, в конце концов. Да и в Аду души не на вечное страдание определены – у каждой свой срок и своя программа очищения. Так что когда-нибудь твое «это» обязательно закончиться, можешь не сомневаться. А вот насчет моей подопечной… Тут я тебе даже не знаю что и сказать.

Ангел отставил в сторону пустую креманку из-под мороженного и задумчиво взглянул на Гришку.

– Дело в том, что она не может иметь детей. Физически это проявляется как какое-то редкое заболевание, название которого я постоянно забываю, но оно у меня записано в ежедневнике, на тот случай, если вдруг понадобиться узнать. Но тебе, я думаю, оно все равно не интересно. Тебя больше волнует тот факт, может ли она быть твоей матерью. К сожалению, мой маленький друг, я должен разочаровать тебя: биологической матерью тебе она стать не сможет. Увы, но такова ее карма. Родство душ – это, конечно, здорово, но, к сожалению, в ее жизненном плане рождение ребенка не значится.

– Карма, – еще раз повторил ангел.

– Ничего не поделаешь, – склонил голову дядя Коля.

Гришка ничего не сказал, он просто расстроился. В носу противно защипало, глаза вдруг зачесались, причем оба сразу, а где-то в районе сердца нестерпимой занозой заболела душа. Последнее было особенно странным, учитывая то, что весь Гришка, по сути, и был не что иное, как душа в чистом виде.

– Не расстраивайся, – попытался успокоить Гришку ангел. – Я не могу тебе открыть то, что ждет мою подопечную в будущем, потому что это есть великая тайна жизни, о которой распространяться мне не положено по штату. Но жизнь – это такая интересная штука, в которой может случиться буквально все, что угодно. У меня большой опыт по этой части, так что можешь мне верить.

– Ну, а теперь, – ангел взглянул на огромные часы, висящие над входной дверью в кафе, – как с вами не было приятно беседовать, ребята, но труба зовет. Перерыв заканчивается, ровно через две с половиной минуты моя подопечная проснется и теоретически если меня не будет рядом, может попасть в какую-нибудь неприятную историю.

– А как же вы ее сейчас оставили? – спросил Гришка.

– Это профессиональный секрет, – улыбнулся ангел-хранитель. – На самом деле я просто попросил присмотреть за ней напарника, который охраняет ее возлюбленного, благо, сейчас они как раз вместе мирно спят в одной постели, так что работы там не очень много. Но теперь уже точно до свиданья, времени у меня практически не осталось.

Едва договорив последнюю фразу, ангел просто-напросто растворился в воздухе, помахав на прощание с каждым мгновением становящейся все более прозрачной рукой. Рука, правда, появилась еще раз, бросив на столик несколько монет – ангелы всегда платят по счетам, даже если очень спешат.

– Ты не расстраивайся сильно, – погладил вихрастую Гришкину голову дядя Коля. – В жизни иногда так бывает. Мы потом еще раз посмотрим списки на рождение и подберем тебе какую-нибудь другую пару. Вот увидишь: она тебе еще больше понравится.

– Нет, дядь Коль, – срывающимся голосом с обидой непонятно на что пробормотал Гришка. И хотя вообще было понятно, кто виноват во всех его бедах – злодейка-судьба, но на нее в Чистилище жаловаться было как-то не принято, поэтому обида была адресована не кому-то конкретно, а просто так, в пространство.

Старый ангел лишь обнял бедного Гришку за плечи и медленно повел назад, сквозь прозрачные коридоры, мимо оживленно болтающих по телефонам ангелов, мимо всегда занятых и очень важных архангелов, мимо тусклым светом мерцающих экранов компьютеров и непрерывно плюющихся длинными свитками бумаги факсов.

– Понимаешь, дядь Коль, – говорил расстроенный Гришка, – я их уже давно приметил. И все ждал, когда их имена появятся в списках на рождение. А их все почему-то не было и не было. Я и сам догадался, что здесь что-то не так. Даже другие пары начал просматривать, но таких близких и родных, как они, больше не нашел.

– Родство душ, – пробормотал дядя Коля странную для Гришки фразу. Потом подумал и добавил, – такова жизнь.

Расстроенный Гришка, наскоро попрощавшись с дядей Колей, отправился к ребятам.

Глава 6. Кандидаты в близнецы

Время, говорят на Земле, лечит. Видимо, это души людей, побывавших в Чистилище, подсознательно запоминают эту простую истину. А может просто истина на самом деле одна – и для Земли, и для Чистилища. Кто знает? Гришка, например, не знал, как не знал он и самой истины, до тех пор, пока сам, на собственном опыте не дошел до этого. Точно так же, как раньше его память сгладила подробности о первом рождении, теперь она постепенно адаптировала Гришку к мысли о том, что нужно как-то жить и нужно же, в конце концов, исполнить данное тебе предназначение. В общем, в итоге, как Гришке не хотелось, как ни противен ему был Телепортационный центр, а рождаться все равно было надо, и избежать этого, увы, видимо, никак нельзя. По крайней мере, лично Гришка о подобных случаях не слыхал. Даже дядя Коля, который работал в Чистилище, наверное, с самого момента основания последнего, тоже такого в своей практике не встречал. Дяде Коле можно верить – он ведь ангел. Хотя кто их, этих ангелов разберет, что именно у них написано в должностных инструкциях? Это все остальные привыкли считать, что ангелы такие святые с белоснежными крыльями и такого же цвета репутацией. А вдруг ложь входит в перечень тех секретных приемов, которые разрешено использовать ангелам только в самых исключительных случаях? Может быть, именно Гришкин случай и был как раз тем самым исключительным? Иногда подобные мысли приходили в светло-вихрастую Гришкину голову. Дядя Коля называл это депрессией и хандрой. Витька, видя состояние друга, в такие минуты пытался развеселить его. Катька с милой женской непосредственностью, уже проступающей через угловатые девчачьи формы, пыталась Гришку порадовать: отдавала ему все свои конфеты и даже предлагала дополнительную порцию в столовой (свою, естественно, чью же еще?), как будто душевную пустоту можно было заполнить обычными пищевыми продуктами, пусть даже и самого лучшего – райского – качества.