Слоны умеют помнить - Агата Кристи

– Верно, но там им казалось слишком далеко от Лондона, поэтому они перебрались в Чиппинг-Бартрам. Хороший у них был дом и с приятным садом.

– Когда вы к ним приходили, у них все было в порядке со здоровьем?

– Ну, возраст генерала давал о себе знать. У него пошаливало сердце, а может, был небольшой удар. Он принимал таблетки и часто полеживал.

– А леди Рэвенскрофт?

– Думаю, она скучала по жизни за границей. Здесь у них было не так уж много знакомых, хотя люди такого класса обычно поддерживают отношения с хорошими семьями. Конечно, здесь не то что в Малайе. Там у них наверняка было полно слуг и часто устраивали веселые вечеринки.

– По-вашему, ей не хватало вечеринок?

– Ну, точно я не знаю…

– Кто-то говорил мне, что она носила парик.

– Да, у нее было несколько париков, – улыбнулась миссис Бакл. – Красивые и, конечно, дорогие. Время от времени она отсылала их назад в Лондон, там их причесывали заново и присылали обратно. Парики были разные. Один с золотистыми волосами, другой с седыми локонами – он ей был очень к лицу, – а еще два не такие красивые, зато удобные для ветреной или дождливой погоды. Она заботилась о своей внешности и много тратила на одежду.

– Как вы думаете, что явилось причиной трагедии? – спросила миссис Оливер. – Понимаете, будучи в Америке, я не виделась со своими друзьями, а спрашивать о таких вещах в письмах как-то не хотелось. Кажется, их застрелили из револьвера генерала Рэвенскрофта?

– Да, у него в доме было два револьвера – он говорил, что без них не чувствуешь себя в безопасности. Возможно, он был прав. Хотя до того, насколько я знаю, у них не было никаких неприятностей. Правда, как-то раз в дверь постучал один тип, который мне очень не понравился. Сказал, что хочет повидать генерала, так как в молодости служил у него в полку. Генерал задал ему несколько вопросов, но, по-моему, счел его… ну, не слишком надежным и отправил восвояси.

– Значит, вы думаете, что это дело рук постороннего?

– А что же еще тут можно подумать? Правда, мне не слишком нравился их приходящий садовник. Репутация у него была неважная – насколько я поняла, он успел побывать в тюрьме. Но генерал видел его рекомендации и хотел дать ему шанс.

– Вы считаете, что их мог убить садовник?

– Вообще-то я так думала. Но, может, я была не права. Некоторые болтали, будто у них произошла какая-то скандальная история и то ли генерал застрелил жену, то ли она его. Но это, конечно, чепуха. Нет, это работа постороннего. В наши дни насилия хоть отбавляй. Газеты все время пишут, как молодые люди – еще совсем мальчишки – накачивают себя наркотиками, а потом стреляют в кого-нибудь ни за что ни про что или приглашают девушку выпить в пабе, провожают ее домой, а после ее труп находят в канаве. Детей крадут прямо из колясок. Вот вам и результат: такая приятная пара, генерал и его жена, вышли вечером прогуляться и получили по пуле в голову.

– Разве в голову?

– Ну, я точно не помню, да и сама-то я этого не видела. Но это случилось на прогулке.

– А генерал с женой ладили друг с другом?

– Ну, у них иногда случались ссоры, но с кем не бывает.

– И не было никаких других мужчин или женщин?

– Сплетни ходили разные, но все это ерунда. Людям всегда нравится болтать о таких вещах.

– Возможно, кто-то из них был… болен?

– Ну, леди Рэвенскрофт как-то ездила в Лондон консультироваться у доктора и, по-моему, собиралась ложиться в больницу на операцию, хотя она мне ничего не рассказывала. Но вроде бы ее удалось подлечить – она недолго пробыла в больнице и, кажется, обошлась без операции. А когда вернулась, то выглядела гораздо моложе. И морщин меньше стало, и эти парики с кудряшками очень ей шли. Да и вообще, она словно воспрянула духом.

– А генерал Рэвенскрофт?

– Он был очень приятным джентльменом. Никогда я не слышала о нем никаких скандальных историй, да и не думаю, что они с ним случались. Конечно, когда происходит трагедия, люди разное болтают. Говорили, будто его в Малайе по голове ударили или еще что-то в таком роде. У меня был дядя, который упал с лошади и с тех пор стал очень странным. Полгода держался, а потом захотел убить свою жену – утверждал, что она шпионка какого-то государства и следит за ним. Пришлось отправить его в сумасшедший дом. В семьях всякое бывает.

– Но вы не думаете, что есть какая-то доля правды в сплетнях, которые до меня доходили, – будто у супругов были плохие отношения и кто-то из них застрелил другого, а потом себя?

– Конечно нет.

– А их дети были тогда дома?

– Нет. Мисс… как же ее звали… Рози? Нет, Пенелопа…

– Селия, – подсказала миссис Оливер. – Она моя крестница.

– Да, я вспомнила. Вы как-то к ней приезжали и куда-то ее водили. Девчушка была с характером, но, по-моему, очень любила отца и мать. Нет, когда это случилось, она находилась в школе в Швейцарии. Я была очень этому рада – для нее явилось бы страшным потрясением, если бы она тогда была дома и видела их.

– Кажется, у них был и мальчик?

– Да, мистер Эдуард. Генерал вроде бы немного из-за него беспокоился. Он как будто недолюбливал отца.

– Ну, мальчики часто проходят через эту стадию. А мать он любил?

– Думаю, она чересчур хлопотала над ним, и это его раздражало. Знаете, мальчикам не по душе, когда мать требует, чтобы они надевали теплый жилет или лишний свитер. А отцу, по-моему, не нравилась его прическа. Тогда, правда, не носили патлы до плеч, как теперь, но уже начали отращивать их подлиннее.

– Но мальчика во время трагедии тоже не было дома?

– Да, не было.

– Наверное, для него это был сильный шок.

– Очевидно. Конечно, тогда я к ним уже не ходила, поэтому толком ничего не знала. Но мне все-таки был не по душе садовник. Забыла, как его звали… по-моему, Фред Уизел – что-то вроде того. Возможно, генерал застукал его на каком-то мошенничестве и решил уволить, а он…

– Застрелил и мужа и жену?

– Ну, он мог хотеть застрелить генерала, но жена оказалась рядом, поэтому пришлось убить и ее. В книгах часто читаешь про такое.

– Да, – задумчиво промолвила миссис Оливер. – В книгах можно прочитать про что угодно.

– Был еще репетитор – он тоже мне не слишком нравился.

– Что за репетитор?

– Мальчик не мог сдать экзамен в начальную школу – он был в подготовительном классе, – и ему наняли репетитора. Он пробыл у них около года. Леди Рэвенскрофт репетитор очень нравился – она любила музыку, и он тоже. Кажется, его звали мистер Эдмундс. Довольно жеманный молодой человек – думаю, генерал его не особенно жаловал.

– В отличие от его жены?

– Ну, у них было много общего. По-моему, она его и выбрала. У него были приятные манеры и язык хорошо подвешен.

– А мальчику он нравился?

– Эдуарду? Он его просто обожал. Как бы то ни было, не верьте никаким слухам о скандалах в семье, о том, будто у леди Рэвенскрофт была связь с каким-то мужчиной или у генерала с этой довольно чопорной девицей, которая выполняла для него секретарскую работу. Кем бы ни был этот жестокий убийца, он пришел со стороны. Какую-то машину видели поблизости, но полиция так ничего и не обнаружила. По-моему, нужно отыскать кого-нибудь, кто знал их в Малайе или еще где-нибудь за границей, а может, когда они жили в Борнмуте.

– А что думал об этом ваш муж? – спросила миссис Оливер. – Конечно, он знал о них меньше вас, но мог кое-что слышать.

– Наверняка он многое слышал вечерами в пивной. Говорили, будто леди Рэвенскрофт пила и из дома ящиками выносили пустые бутылки. Но я точно знаю, что это вранье. Иногда к ним приезжал племянник, у которого были какие-то неприятности с полицией, но это было раньше, так что полицейские им не интересовались.

– Значит, в доме фактически никто не проживал, кроме генерала и леди Рэвенскрофт?

– Ну, у них бывала ее сестра – кажется, единокровная или единоутробная. Она была очень похожа на леди Рэвенскрофт. Мне всегда казалось, что, когда она приезжала, между супругами начинались нелады. Она была из тех, кому нравится сеять раздоры.

– Леди Рэвенскрофт любила сестру?

– По-моему, не очень. Сестра набивалась им в гости, а леди как будто это раздражало. Зато генералу она нравилась, потому что играла с ним в карты и шахматы. Вообще, она была женщина забавная. Звали ее миссис Джеррибой или как-то похоже. Кажется, она была вдова и часто занимала у них деньги.

– А вам она нравилась?

– Откровенно говоря, мэм, совсем не нравилась. Эта женщина была из тех, кого называют возмутителями спокойствия. Но в последний раз она приезжала за некоторое время до трагедии. Один или два раза она привозила с собой сына. Мне он тоже не понравился – уж больно у него глаза бегали.

– Полагаю, – промолвила миссис Оливер, – никто никогда не узнает правду. На днях я видела свою крестницу.

– Вот как, мэм? Ну и как дела у мисс Селии?

– Как будто у нее все в порядке. Думаю, она собирается замуж. Во всяком случае, у нее есть…