Наследник для бывшего - Олли Серж

Выпрямляю спину, выдыхаю и подхожу к столу.

– Добрый вечер, – здороваюсь сдержано и вежливо.

Макс оборачивается на меня и встаёт со стула.

Проходится по мне цепким взглядом и подходит ближе.

– Привет, – заходит за спину, отодвигая мне стул. – Прошу.

Опускаюсь на мягкое сиденье.

– Спасибо…

Он возвращается на своё место.

– Меню, – кивает на стол. – Что будем пить?

Он такой невозмутимый и галантный, что я не выдерживаю и взрываюсь.

– Максимилиан, давай не будем играть в то, что мы тут просто дружим и ужинаем. Я бесконечно благодарна тебе за сына подруги и признаю, что без тебя решить проблему было бы сложнее. Но есть с тобой! – задыхаюсь от негодования. – Я не собираюсь!

В его глазах на мгновение загорается что-то очень нехорошее и тут же гаснет.

– Зачем же ты тогда пришла, – он откидывается на спинку стула и ведёт бровью. – Я пригласил тебя на свидание, а не на мучения.

– Ты… – несколько раз возмущённо глотаю воздух. – Ты же привёл меня сюда шантажом!

– Ты не права, – он качает головой. – Я попросил тебя о встречной услуге. Не менее для меня ценной.

Хлопаю глазами на Макса, чувствуя себя абсолютной дурой. Во как обернул!

– Знаешь, – он с легкой ухмылкой наклоняется к столу. – Анекдот про льва и обезьяну?

– Хмм… – смотрю на этого шутника с сомнением уже предчувствуя, что не просто так он его вспомнил.

– «Идет лев по лесу, навстречу ему лиса.

– Ты кто?

– Я лиса.

– Записываю: лиса. Придешь ко мне завтра утром, я тебя съем на завтрак.

Лиса кивнула, заплакала. Идет лев дальше, навстречу ему медведь.

– Ты кто?

– Я медведь.

– Записываю: медведь. Придешь ко мне завтра днем, я тебя съем на обед. Медведь кивнул, заплакал. Идет лев дальше, навстречу ему обезьяна.

– Ты кто?

– Я обезьяна.

– Записываю: обезьяна. Придешь ко мне завтра вечером, я съем тебя на ужин!

– А можно не приходить?

– Можно. Вычеркиваю…»

Вот так и ты. – Заключает Макс. – Не хотела бы – не пришла.

– То есть я ещё и обезьяна… – шиплю ему в лицо. Стискиваю пальцами край стола и поднимаюсь на ноги. – Не знаю, Царицын, что там у тебя за разнообразное меню, но твоим ужином я быть не собираюсь. И пришла сюда толь с одной целью, – трясущимися руками открываю сумочку и выкладываю на стол пачку купюр. Ярость клокочет во мне и выплёскивается наружу ядом. – Вот! Подавись ими. Хватит на ещё одну непривередливую белку! Прощай.

Отодвигаю в сторону стул и делаю шаг в сторону лестницы.

– А ну стой! – Макс резко и больно хватает меня за предплечье, разворачивая к себе лицом.

Меня сносит его адреналином. Он прокатываются вибрацией по моим нервам и отдаётся внизу живота сладким горячим спазмом. Ей Богу, если бы Макс меня сейчас не держал, я бы не удержалась на своих шпильках и рухнула к его ногам.

Гордо вздёргиваю подбородок и собираю остатки смелости, чтобы поднять голову и посмотреть Царицыну в глаза.

– Руку убери, – цежу сквозь зубы. – Я закричу и сюда прибегут люди из основного зала.

Глаза Макса чернеют. Ноздри нервно вздрагивают. Он ослабляет хватку, но моей руки не отпускает, притягивая меня к себе ближе.

– Я вот сейчас не понял, что за бабки ты мне сунула, дорогая!? И какого черта ты строишь из себя обиженную невинность?

От такого хамского обращения меня накрывает бессильной обидой. Мне нужно уйти! Я не хочу, чтобы Макс видел мои слёзы! Он их не достоин.

– Пошёл ты к черту, Макс!

Размахиваюсь и собираюсь припечатать ему ладонью по лицу, но моя вторая рука тоже оказывается перехваченной.

Царицын толкает меня своим телом, вжимая попой в край стола. Мы судорожно и горячо дышим друг другу в губы.

Реальность плывёт.

– Говори со мной, Ася, мать твою! – встряхивает меня Макс. – Я хочу знать, как у тебя хватало сил вычеркнуть меня из своей жизни. И если это те самые бабки, за которые ты продала меня моему отцу, то я теперь стою дороже! Ты, млять, не расплатишься!

– Что? Это я тебя продала? – начинаю рваться из его рук. – Пусти меня немедленно! Ты слышишь?

Макс перехватывает мои руки одной. Второй фиксирует затылок, запуская пальцы в прическу, и сталкивает наши губы в жестком поцелуе.

Мамочки…

Сердце на мгновение перестаёт стучать от того, как это больно и по-животному чувственно.

Тело подчиняется, начиная жадно ныть, напоминая о том, на сколько давно к нему никто не прикасался. С Максом так было всегда…

– Ася… – шепчет Царицын и снова меня целует. Только теперь чуточку нежнее, и заставляя меня ему отвечать.

Слёзы начинают течь по моему лицу.

Что же я такая слабачка! Он снова творит со мной то, что хочет, а я трепещу в благодарном восторге.

– Жесть какая-то… – Макс останавливается сам и съезжает губами на мою скулу. – Извини…

Мы, тяжело дыша, замираем.

– Пусти меня… – дергаю руками.

– Да… Конечно… – он растеряно отходит от меня на шаг и проводит пятерней по волосам, взъерошивая их от корней. – Черт!

По лестнице раздаётся шорох шагов.

К нам поднимается официант.

– У вас все в порядке, – интересуется осторожно, и смотря в этот момент на меня.

– Да, – киваю ему и возвращаюсь за стол. – Все хорошо.

– Вы готовы сделать заказ? – теперь он смотрит на Макса.

– Два сырных блюда от шефа и Шабли, – отзывается он немного растеряно и тоже возвращается на стул.

– Вас понял, – царапает ручкой в блокноте официант, на веский случай ещё раз окидывает меня взглядом и быстро ретируется с этажа.

Я смотрю на кроваво красные разводы на лице Макса и едва сдерживаю себя от мстительной улыбки.

– Тебе нужны салфетки… – лезу в сумочку.

– Ася, почему ты взяла эти деньги у отца? – спрашивает Царицын сорванным голосом. – Я же мог дать тебе больше.

Замираю, глядя Максу в глаза. И вижу в них, что-то такое, что отбивает у меня желание укусить его в ответ.

– Я не брала денег, – отвечаю тихо. – Я тебя не предавала. Ты после нашей ссоры не отвечал на звонки. Я сходила с ума. А через три дня приехал твой отец и сказал, что это ТЫ решил со мной расстаться. Что передал мне денег! И да! – повышаю я голос, чувствуя прорывающуюся в интонациях боль. – Мне тогда они были очень нужны. Бабушка сдавала сильно. Прямо на глазах. Но я работала каждую свободную от учебы минуту, а к этим деньгам не прикоснулась! Только сейчас вот… – обрываю себя, понимая, что перешла на тему, которая Макса совсем не касается.

– Что сейчас, Ася? – хмурится мрачнеет он. – Я прошу тебя, договаривай.

– Я хотела родить ребёнка без мужа! – Выпуливаю, испытывая странное чувство гордости за это решение.

Да, нафиг женщине не нужен мужчина, чтобы быть счастливой мамой!

– Почему ты не отвечала на мои звонки после? – спрашивает Макс.

– Ты был в чёрном списке, – жму плечами. – Я занесла тебя в него после тех фото с женщиной из постели.

– Каких фото? – Макс сжимает в кулак тканевую салфетку. – Покажи мне их.

Я нервно смеюсь.

– Ты шутишь? Откуда они у меня? Или