Тернистый путь к dolce vita - Борис Александрович Титов

Через два дня начальник службы безопасности, как всегда, пришел на доклад к отцу Федора. После обсуждения служебных вопросов он протянул патрону флешку:

– Это, Алексей Михайлович, материалы об особе, по которой вы запросили информацию.

– Что там? – сухо спросил шеф.

– Фото для рекламы, эскорт и порноролик.

– Закажите ее сопровождение в ближайшее время в Москву на пару дней.

– Когда конкретно вы едете?

– Не я… Главное, сделайте так, чтобы в определенное время эта девица сидела в поезде, следующем в Москву.

Через три дня у Алексея Михайловича состоялся неприятный разговор с сыном.

– Послушай, Федор, то, что я сделал, – это, скорее, профессиональная привычка, чем недоверие именно к твоей избраннице. Поверь, я был уверен, что получу короткий доклад: «Чиста, как слеза младенца». Ан нет, доклад оказался обширным, да еще и с иллюстрацией… Я хочу, чтобы ты это увидел, – Алексей Михайлович протянул сыну флешку. – Думаю, ты сам не захочешь, чтобы такая женщина стала матерью твоих детей. Мужайся. Да, завтра она будет сопровождать в Москву богатого бизнесмена. Вот билет на место рядом с ней.

***

Когда, войдя в купе бизнес-класса, Федор увидела там Машу, она сразу поняла, что это конец их отношениям. Девушка не сомневалась, что все ее попытки как-то оправдаться будут выглядеть жалко и неправдоподобно. Несколько минут молодые люди молча смотрели друг на друга, понимая, что это их последняя встреча. Затем Федор повернулся и вышел из купе. Маша рванулась было за ним, но тут же вернулась на место, с застывшим лицом достала с полки свою дорожную сумку и поплелась к выходу из вагона.

Бедная девушка ни сном, ни духом не ведала о том, что по Интернету гуляет порноролик с похабнейшими сценами сексуальных ролевых игр, выложенный ее бывшим бойфрендом Владом.

***

Днем раньше к Маше заявилась Оксана.

– Ну, мать, ты даешь! – налетела она на девушку с порога. – Что у тебя с телефоном? Ну никак дозвониться не могу, пришлось ехать. Короче: на тебя запал какой-то олигарх, хочет, чтобы ты с ним на пару дней съездила в Москву.

– И речи быть не может! Я с этим завязала, у меня теперь свой олигарх есть.

– Ой-ой-ой, сегодня есть, завтра нет! Завяжешь, когда он тебя замуж позовет. А сейчас собирайся: поездка на три дня за три тысячи баксов – это не работа, а подарок судьбы.

– Сколько-сколько?

– Три тысячи зеленых при режиме «все включено с обеих сторон», причем, заметь, в этот раз я не беру никаких процентов.

– А с чего это ты такая добренькая? – с подозрением спросила Маша.

– Понимаешь, я не хотела упускать такого клиента и согласилась за тебя. Держи, здесь и деньги, и билет, – сказала Оксана, достав из сумки конверт и протягивая его девушке.

– Нет! – твердо заявила Маша и решительно отвела ее руку.

– Не дури! Вспомни, ты уже не раз обламывалась, а ведь я тебя спасала… Еще неизвестно, как жизнь-то повернется!

– Нет, нет и еще раз нет!

– Не беси меня, – злобно прошипела Оксана, но тут же сменила тон: – Послушай, девочка, ведь если твой принц, дай Бог, позовет тебя под венец, у тебя хотя бы будет на что платье купить. Да и вообще на всякий случай всегда надо свои деньги иметь, мало ли что…

«А ведь она права, – подумала Маша. – Ведь я совсем на мели! Федор ничего не узнает, а я хоть что-то заработаю».

– Ох, умеешь ты убеждать, – проворчала она. – Но запомни: это в последний раз и только ради нашей дружбы.

– Ну вот и договорились! – обрадовалась Оксана и довольная удалилась с барышом в две тысячи долларов.

Вот так и было организовано последнее свидание Федора и Маши. Шальные деньги сделали свое коварное дело.

***

С тех пор Машу стали изнурять сновидения. Ей часто снилось, будто стоит она возле Исаакиевского собора, вокруг которого совершается крестный ход. На ней длинное черное пальто. Вдруг мощный порыв ветра распахивает его, а под ним голое тело. Процессия останавливается, она слышит возмущенный ропот верующих. Маше мучительно стыдно, она изо всех сил пытается запахнуть пальто, но ей это никак не удается сделать. Все длится недолго, но происходящее кажется вечностью.

Весь следующий день Машу терзает неосознанное чувство вины, от которого она никак не в может избавиться. Где-то там, на подкорке, застряли вопреки ее воле воспоминания обо всех ее постыдных поступках, о которых она очень хотела бы навсегда забыть. И ночью, когда спящий человек над собой не властен, они проявлялись в виде мучавшего ее сна.

Другой сон еще более неприятный, если не сказать шоковый. Маша переходит Вознесенский проспект, как вдруг трамвай, идущий по Садовой, резко поворачивает налево и мчится прямо на нее. Маша может успеть перебежать дорогу, но ноги вдруг перестают ее слушаться, а трамвай с грохотом неумолимо приближается к ней. Монотонный стук колес и гул двигателя нарастают с каждой секундой, перед глазами проносятся картинки из ее жизни, пронзительный звонок трамвая, кажется, сейчас разорвет барабанные перепонки… И в этот момент Маша просыпается вся в холодном поту и с дрожью в конечностях.

Состояние непонятной тревоги и страха поселяются в ее сознании. Старые душевные раны кровоточат и болят.

***

«Достали вы меня со своими любовными историями. Похоже, еще не повзрослели. Утрите сопли и слушайте, что такое любовь.

Любовь, чтобы вы знали, — это химия. Точнее сказать, химические реакции, происходящие в организме. Прикиньте, когда мы смотрим на жратву, у нас выделяется слюна, а затем и желудочный сок соответствующего состава для переваривания определенного продукта. Точно так же, когда мы видим кобеля, на которого запали, в мозгах происходит химическая реакция и вырабатывается гормон фенилэтиламин – это гормон увлечения, заинтересованности чуваком.

А когда начинаются гульки, в кровь поступает один из самых сильных гормонов – дофамин, который действует как наркотик и заряжает нас энергией, особенно когда это взаимно.

Но если взаимности нет, гормон не вырабатывается, и наше состояние можно сравнить с наркотической ломкой. Вот почему так плохо, когда нет взаимности.

Ну и когда они затаскивают вас в койку, вырабатывается другой гормон — окситоцин, который вызывает очень сильные эмоции. А за ним и гормоном счастья – эндофрин, от которого мы торчим и уже совсем теряем голову.

Это и есть любовь.

Однако через 2-4 года выбросы эндорфина затухают, а потом и вовсе прекращаются. Ну не способен организм на это длительное время. Короче, вся эта канитель заканчивается и любовь проходит, хотим мы этого или нет. Ну и у женщин, как правило, это происходит с запозданием, они еще любят, а их уже разлюбили. Так что не парьтесь, никто вас не бросал, любовь временна, так распорядилась природа.

Умная я, да?»

«Но невезучая», – хотела было добавить Маша в своем очередном послании одноклассницам, однако не стала. Легенду успешной и счастливой