Из рода Мартинес 1 - Ульяна Лебеда

Так мы и стояли не менее минуты изучающе наблюдая друг за другом, пока Люк не выдохнул – Идём, я провожу тебя до границы Тенмаха, в незнакомых местах достаточно просто заблудиться, тем более уже стемнело. Не переживай Френсис, Андэр остынет. Он всегда так – быстро вспыхивает и также быстро гаснет. По поводу, цирконы…Ты уверена, что почувствовала именно ее?

Не осмеливаясь озвучить вслух собственную правоту, я пожала плечами, парень же покачал головой и медленно протянул – Я тебе верю. Верю, что ты не ошиблась. А если это действительно так, то дела в Тенмахе обстоят куда как хуже чем мне представлялось.

Зима отступала. Медленно, но верно сдавала свои позиции. Морозы уже так не донимали, чего нельзя сказать о собственных мыслях, роящихся в голове. Скоро вернутся поселенцы. Они вернутся, но думаю, далеко не все.

После случая в доме Андэра, я не видела того несколько дней, но затем стрелок вернулся. И как ни в чем ни бывало свистом выгнав меня наружу, сухо пробурчал – Свободна.

Люка я так больше и не встретила, хотя ещё время от времени заходила в поселение и узнала бы издали его прихрамывающую походку. Младший Райт как сквозь землю провалился.

В конце апреля, весьма поредевший отряд Карла Линнера, наконец пересёк границу Тенмаха.

Усевшись на ступени крыльца я вслушивались в звучавшие в отдалении голоса, приветствующие выживших.

Вот и пришло время ведьме Мартинес собираться в путь. Я выполнила своё обещание. Осталась в поселении вплоть до прихода солдат. Хотелось бы конечно знать жив ли Нейт, но не думаю что кто то обрадуется заявись я сейчас в Тенмах. Всё сочтут мой приход дурным предзнаменованием.

Потеребив кончик головного платка я выдохнула – Упадок зовёт меня, я яственно слышу голос города. Не стоило так далеко уходить, бросать прежнюю пусть и не такую оживленную,

но куда более спокойную жизнь. Остовы древних машин покрытых ржавчиной и грязью, разруха, тлен совсем не то, что лесной воздух поселения. Но я сыта им по горло.

Но мечтаниям было не суждено сбыться. На рассвете следующего дня сыны Седрика Баргура вошли в мое временное пристанище и не говоря ни слова отвели в Тенмах, к дому Карла.

Честно сказать я не испытала ни удивления ни особого страха, подсознательно ожидая подобного исхода ещё с первого дня как появилась в поселении. Меня больше не трогали ни проклятия ни град камней которые метко бросали в меня поселенцы.

Я— чужачка, опасная и презренная. И готова принять истину такой, какой она является. Но когда Линнер озвучил обвинение, мне хватило сил промолчать – Колдовство и пособничество Авлеру!

Как ожидаемо…

Глава поселения прознав, что дочь Маргарет сомневается в полезных свойствах цирконы, решил таким способом поквитаться со мной. А кто станет верить лживому языку ведьмы? Потому смысла в оправданиях я не видела.

Мне связали руки и обрезали волосы.

Втолкнули в сырое промозглое нутро погреба и заперли, словно дикую неуправляемую зверушку. На все про все хватило и одного часа. Кто станет разводить канитель, когда дело идёт о ведьме?

Немного помучившись, но сумев освободить руки я слепо зашарила в кромешной темноте пока не натолкнулась на влажную стену. И упёршись лбом в ее прохладную поверхность, глухо пробормотала – Линнер напуган. Он вынесет смертельный приговор, это ясно по высосанным из пальца обвинениям. Никто не упомянул о цирконе. Но именно она причина моих бед. Карл знает, как действует трава, если употреблять ее в пищу. Дарит бесплодие. Я стала опасна для главы поселения, а опасность стоит немедленно устранить.

Опустившись на холодное бетонное покрытие я закрыла глаза и принялась усиленно размышлять. Не знаю сколько времени мне пришлось просидеть, но очнулась оттого, что дверь подземелья со скрежетом отворилась и прищурившись от яркого света факела, я наконец смогла различить фигуру вошедшего.

Окинув взглядом мое скрюченное у стены тело, Карл презрительно процедил – Надеюсь, ты осознаешь, что благодаря предъявленным обвинениям, будешь предана огню, ведьма.

– С чего вы взяли, что я оказывала какую-либо помощь Авлеранцам? Да и как мне было это сделать, когда все свое время я проводила здесь, в Тенмахе?

– Мы предоставили тебе кров и сохранили жизнь, но ради чего? Как ты отплатила за это, наглая тварь? Натравила на нас убийц.

Неожиданно успокоившись, я расслабленно проговорила – Это ложь, и вы и я об этом знаем. Истинная причина почему я нахожусь здесь совсем в ином…

– Закрой рот! Какой вес имеет твое слово против моего? Хочешь знать? Абсолютно никакого! Всё знают, что ты погубила сотню сынов, ведьма! Ни один из ста тридцати юношей не вернулись в поселение после твоего предательства.

На что я устало выдохнула – Зачем вы это делаете? Травите свой собственный народ?

– Молчать! Я пришел объявить приговор, а не слушать нелепые обвинения. Твои бредни жалки, как и ты сама!

– То, что вы даёте людям, прикрываясь заботой, ведёт их к бесплодию. Я прекрасно знаю на что способна циркония, если ее смешать с водой. Думаю и вам об этом известно, не хуже чем мне. Но зачем? Какой во всем смысл? Это вы чудовище. Вы, а не я…

Линнер ощерился и прошипел – Не пройдет и нескольких дней, как твой змеиный язык обратится в пепел. Может хоть это заставит тебя заткнуться.

– Несомненно. Огонь очищает, заставляет истину замолчать навсегда. Но что если кто-то другой снова заговорит? Кто-то сильнее вас, придет и скажет правду настолько громко, что люди его услышат?

– Я запрещаю тебе болтать, ведьма. Опусти свои бельма и замолчи, как и положено дочерям Мартинес. Молись за свою черную душу, молись и может боги снизойдут до прощения.

И когда разъяренный Карл, хлопнув дверью, вылетел из подземелья равнодушно подумала, что наверное зря я его так разозлила.

Глава 9

Первый день заключения я провела довольно сносно. Под конец второго начали мучить приступы головокружения. Страдая от голода, жажды и темноты, что давила на виски ничуть не хуже прочих лишений, я уже с трудом различала где день, а где ночь. Скорее всего, подземелье находилось поблизости от реки

Порой я ясно слышала всплески воды неподалеку. Стены буквально сочились влагой, отчего в помещении стоял грибной затхлый запах.

За два дня никто больше так и не навестил меня, и я знала почему.

Молиться и призывать скорейшую смерть, на это рассчитывал Линнер, оставляя меня без пищи и воды. Мне полагалось ослабнуть настолько, чтобы не иметь сил бросить обвинения в его адрес. Ведьма должна сгореть молча. Если кто то в Тенмахе усомнится в действиях главы, то Карлу придется выкручиваться доказывая собственную правоту.

На третьи сутки я окончательно слегла. И перестала следить за временем. Оно