Полтавское сражение. И грянул бой - Андрей Серба

Направляясь в пределы Украины, король, конечно же, надеялся решить не только проблему обеспечения своей армии продовольствием, но и усиления ее за счет союзников. То, что турки или татары готовы оказать ему в скором времени существенную вооруженную поддержку, было весьма сомнительным, а вот соединение шведов с войсками Станислава Лещинского было куда вероятней. Могло или нет это состояться, во многом зависело от союзников Петра на Украине — гетмана Мазепы и польского короля Августа. Отношение к ним царя было разным.

Саксонский курфюрст и одновременно польский король Август Второй был союзником Петра еще с 1699 года, когда был заключен союз России с Данией, Польшей и Саксонией, также не желавшими превращения Балтийского моря в «шведское озеро». Дания недолго участвовала в союзе: выступив против Швеции первой, она захватила Шлезвиг и Гузум, после чего ее войска осадили Тоннинген. Однако король Карл потребовал помощи от Англии и Голландии, с которыми у него был заключен «Союз морских держав», и объединенный флот трех держав подверг столицу Дании Копенгаген вначале сильной бомбардировке, а затем высадил 15-тысячный шведский десант. Имевшая в столице 3-тысячный гарнизон Дания капитулировала и по Травендальскому мирному договору обязалась выйти из союза с Россией.

В феврале 1701 года Петр подписал с Саксонией в Биржах новый договор, по которому король Август продолжал войну со Швецией, однако Россия должна была оказывать ему военную и финансовую поддержку. Петр сдержал обещание, и в распоряжение Августа в Динабург прибыл 20-тысячный русский корпус под командованием Репнина. Но первый удар Август получил не от шведов, а от поляков. Часть шляхты, и прежде настроенной против России, решила, что наступил удобный момент для возврата Гетманщины в состав Речи Посполитой, и взяла курс на союз со Швецией. Получив поддержку Карла, сторонники Швеции сдали «варшавскую» или «великопольскую» конфедерацию, отказавшуюся подчиняться Августу. Под ее давлением Сейм в 1704 году низложил Августа с престола и избрал королем познанского воеводу Станислава Лещинского, заключившего со Швецией союз. Однако сторонники Августа снова подписали в отбитой у шведов Петром Нарве договор о совместной борьбе России и Речи Посполитой с королем Карлом.

Но не дремал и король. 2-го февраля шведский корпус генерала Реншильда нанес у Фрауштадта сокрушительное поражение саксонским войскам Августа и корпусу Репнина. После боя были варварски уничтожены четыре тысячи пленных русских солдат, которых клали друг на друга по два-три человека и пронзали насквозь копьями и ружейными штыками. Не имея сил оказывать сопротивление, Август бежал в Краков, и после полного захвата Саксонии войсками короля Карла капитулировал перед ним. По Альтранштадскому миру Август отрекался от польской короны в пользу Станислава Лещинского, разрывал союз с Россией, обязывался выдать шведам оставшиеся в Саксонии русские войска.

Факт заключения сепаратного мира Август скрыл от Петра, и тот узнал о потере союзника лишь в конце 1706 года. Он не сложил руки, а начал тесное сотрудничество с частью шляхты, которая не признала королем Лещинского и начала вооруженную борьбу с ним, продолжая считать законным королем Речи Посполитой Августа Саксонского, тем более что точно так поступила и часть европейских государств. При поддержке Петра эта шляхта создала Сандомирскую конфедерацию, которая на раде во Львове 30-го марта 1707 года подтвердила заключенный в 1704 году в Нарве русско-польский союз против Швеции. На раде также было решено, что войска конфедерации, насчитывавшие до двадцати тысяч человек, будут действовать в постоянном взаимодействии с находящимися на территории Польши русскими войсками а полками казаков гетмана Мазепы.

Совместные действия со сторонниками Августа не позволили утвердиться в Польше «станиславчикам» даже при поддержке шведов, превратив ее в ближайший тыл и базу снабжения выступавшей в поход на Россию армии короля Карла. К сожалению, с началом вторжения шведов на территорию Белоруссии русским войскам, сосредоточенным прежде на польской части Украины по линии Жолква [12], Сокаль, Львов, Яворов, Острог и Дубно с главным штабом в Жолкове, пришлось уйти на восток. Но несколько казачьих полков, с которыми польский коронный гетман и друг Мазепы Адам Сенявский никак не желал расставаться, давали возможность Сандомирской конфедерации успешно противостоять «станиславчикам», даже несмотря на то, что король Карл прислал им на помощь свой корпус в восемь тысяч человек под командованием генерала Крассова. Но какие изменения в этом хрупком равновесии сил могли произойти с появлением на Гетманщине армии короля Карла, трудно было предсказать.

Да, ненадежный союзник король Август, и судьба Рейнгольда Паткуля [13], честно служившего Польше и России и выданного Августом по условиям Альтранштадского мира Швеции, где был казнен, наглядный тому пример...

Зато в другом своем союзнике — гетмане Мазепе, Петр был уверен полностью. Да и какие сомнения могли быть в человеке, который на протяжении двух десятков лет держал в своих руках булаву и много раз делом доказывал преданность России? Разве не он железной рукой искоренил на Гетманщине всех, кто помышлял о протекторате над Украиной Речи Посполитой, как гетман Выговский, или Турции, как сын гетмана Хмельницкого Юрий, или гетман Петро Дорошенко? Разве не он безропотно отправлял украинские казачьи полки везде, куда бы не велел Петр: в Лифляндию и Польшу, в Россию и на турецкое порубежье? Разве не он послушно бросил на восставших булавинцев два своих полка, хотя ни один гетман до Мазепы этого не делал, поскольку донские и украинские казаки считали друг друга братьями, а Днепр и Дон были общей колыбелью казачества?

Разве возразил он хоть единым словом против присутствия на Гетманщине русских войск, хотя по статьям Переяславского договора там их не должно было быть? А сейчас только в корпусе генерала Голицына под Киевом пятнадцать тысяч русских солдат, а полковник Анненский командует уже не полком при ставке гетмана, а бригадой? А разве протестовал Мазепа, что суд над Кочубеем и Искрой вершил он, русский царь, хотя по тому же Переяславскому договору на Гетманщине должен был существовать свой независимый суд? Да что суд или русские войска под Киевом, ежели, вступая в Унию с Россией, Гетманщина в границах «от Чигирина до Конотопа» сохраняла за собой все прежние права, начиная от права иметь собственную армию и финансы, будучи ограничена лишь в некоторых вопросах сношений с иноземными державами.

А разве противился Мазепа, когда Россия принялась постепенно вытравливать на Гетманщине вольнолюбивый дух среди украинского старшинства и простого казачества, которым больше по душе были порядки Речи Посполитой, где делами заправляла своевольная шляхта, нежели России, где все вершилось по воле Государя-Самодержца? А разве не поддерживал Мазепа жесткую позицию Петра в отношении Запорожской Сечи, которая по условиям Андрусовского 1667 года перемирия с Польшей находилась под совместным управлением России и Польши, что было закреплено и «Вечным миром» между ними в 1686 году, но кошевые атаманы Сечи одинаково не признавали ни польского короля, ни московского царя?

Какой стороны деятельности Мазепы не коснись, он во всем был послушен России, отчего и смог просидеть в гетманской резиденции в Батурине бессменно двадцать лет.

Конечно, у гетмана много недоброжелателей, как явных, так и тайных. Но Петр во время противоборства со своей сестрой Софьей сполна узнал, что значат происки интриганов, а потому не давал верного Мазепу в обиду. Защитил он его от ложного доноса Кочубея и Искры, решивших свести с гетманом личные счеты руками Петра, принял сторону Мазепы во время его схватки с хвастовским полковником «тогобочной Украины» [14] Семеном Палием, слава которого гремела по всей Украине и по сравнению с которым Мазепа выглядел не казацким гетманом и защитником интересов своего народа, а послушным московским приспешником.

Ах, Палий, Палий, отчаянный ты был вояка да никудышный политик! Мало тебе было славы хвастовского полковника, героя нескольких удачных набегов на Крым, в одном из которых тебе удалось даже пленить Крымского хана Осман Гирея? Нет, потянуло сравняться подвигами с самим гетманом Хмельницким и довершить начатое им дело, освободив от поляков днепровское Правобережье, остававшееся под властью Речи Посполитой. Святое дело, только нужно понимать, когда такое дело начинать и на какой его исход рассчитывать. Ну как можно было поднимать казаков в 1701 году на восстание против Польши и пытаться начать переговоры с Россией о слиянии Правобережья Днепра и Гетманщины в единую казачью державу под покровительством России, когда та зализывала раны после поражения под Нарвой, а польский король, он же курфюрст Саксонии, после разгрома Швецией Дании оставался единственным союзником России в Европе?