Абсорбент. Маньяк, который меня любил - Заугольная Оксана

«Твой мальчик конфет вкусных принес, будешь чай?» — выглянула из кухни квартирная хозяйка.

Аня с трудом удержала гневный вопль.

«Ешьте сами, Инга Мстиславовна, — процедила она, чуть прикрывая свою ярость улыбкой. — И это не мой мальчик. Пожалуйста, не впускайте его больше».

Она все-таки прошла на кухню и мельком глянула на коробку конфет, чтобы убедиться в том, что знала и так. Эти конфеты она не ела, ей не нравилась цитрусовая начинка. Но разве это интересовало ее преследователя?

А где-то через три дня, когда она жарила котлеты, Инга Мстиславовна то ли по глупости, то ли из каких-то других соображений забыла о просьбе Анны.

Аня снова вздрогнула всем телом, вспомнив, как услышала этот щелчок замка и негромкое хихиканье хозяйки. Инга Мстиславовна никогда не хихикала так со своими гостями, и взгляд Ани метнулся к двери. Скрыться в комнате она бы не успела.

«Не подходи», — заявила она, когда на пороге появился Николай с его обычной улыбкой, уверенной и гадкой. Она махнула лопаткой для готовки и отступила к окну.

«Анечка, да что с тобой, я же не сделаю тебе ничего плохого, — изумленно расширил глаза Николай. — Ты же меня знаешь!»

Аня знала. Он и впрямь казался совершенно безобидным, но почему-то от этих обещаний становилось только страшнее.

Она влезла на подоконник и распахнула окно, мгновенно продрогнув до костей.

«Не подходи», — снова предупредила она и неловко повернулась, уронив один из хозяйкиных горшков с фиалками. Но ей было все равно.

«А то что? — Николай усмехнулся и выставил руки с поднятыми ладонями, медленно придвигаясь ближе. — Прыгнешь? Ань, не глупи. Это же первый этаж».

«Молодой человек, вы же не сняли ботинки, наденьте тапочки!» — крикнула из коридора квартирная хозяйка, и, когда Николай отвернулся, Аня решилась. Можно было попробовать пробежать мимо него в комнату, но Аня не надеялась на свою ловкость. Поэтому она прямо с лопаткой в руке выпрыгнула из окна и бросилась прочь. В домашнем платье и тапочках, с лопаткой в руке — так она бежала по улице, ни разу не обернувшись. Она знала, что Николай смотрит ей вслед, и это придавало ей силы.

Такой она и постучалась к Ирине.

«Мне кажется, или пора вызывать полицию?» — поинтересовалась Ирина, оглядев ее с головы до ног. Аня и сама понимала, как по-дурацки выглядит. Мокрые и грязные тапочки на босу ногу, платье, больше похожее на халат. Ладно хоть лопатку она все-таки сунула по пути в урну, хотя жалко было до невозможности. Хорошая лопатка.

Аня покачала головой.

«Я сама виновата, — призналась она. — Он мне ничего не сделал. И ты же его знаешь, он безобидный».

Ирина поджала губы, не соглашаясь с Аней, но спорить не стала, как и вызывать полицию. И брату запретила. Вместо этого она пустила Аню пожить на две недели, дала свою одежду и туфли, пока Сергей ездил забирать ее вещи и разрывать договор с хозяйкой. Только сковородка осталась в той квартире: на ней были котлеты, и Инга Мстиславовна просто убрала ее в холодильник. Но Ане было все равно. Она просто не хотела больше оказываться в такой ситуации.

Ноги после того прыжка еще долго побаливали, но прошло и это.

Аня прекрасно помнила свой ужас. И до сих пор никак не могла понять, почему, несмотря на все уверения Николая, она так его испугалась, что вышла в окно.

— Ух ты ж… — следователь выругался, и Аня моргнула, прогоняя воспоминания. Как она и предполагала, рисунок в конверте был. Только его вряд ли можно было вытащить, настолько он был пропитан красной жидкостью.

— Это ведь не может быть кровь, правда? — вырвалось у Ани, и она уставилась в такие же широко раскрытые глаза следователя. Кажется, такого он не ожидал.

И Аня обязательно посмеялась бы над ним и его ошарашенным видом, не будь на залитом красным листке очередного изображения ее самой со вскрытым животом.

Глава 10

Остаток дня у Игоря прошел кое-как. Он и сам понимал, что не уделяет достаточно внимания рассказам сумасшедших — теперь он видел их одержимость с первых минут общения и уже даже не расстраивался, сталкиваясь с очередной пустышкой. Только потерянного времени было немного жаль. Пришлось еще сделать крюк, чтобы завезти красное письмо на экспертизу. Он даже мысленно не хотел называть его окровавленным. Кровь ведь так себя не ведет, верно? Она сворачивается на воздухе довольно быстро.

Все это он и вывалил судмедэксперту, которая принимала его улику.

— Разберемся, — буркнула женщина, явно недовольная тем, что он лезет в ее работу. Но она записала все данные и номер его телефона, а значит, результаты он узнает первым. — Быстро ответов не ждите, Ремесов, особенно, если обнаружатся отпечатки или это окажется действительно кровь. Попробуем сравнить по фенотипу с теми, кто проходил у нас по этому делу, как самого Рассохина, так и Васятко. Если не подойдет ни его, ни ее… Ну что же.

— Васятко заметила бы, если бы у нее кто-то взял кровь, — зачем-то пробормотал Игорь, получив еще один многозначительный взгляд. Он смутился, но глаз не опустил. Разве он не прав?

— Разве я не прав?

— Психопаты весьма изобретательны, — равнодушно ответила эксперт, снимая перчатки и убирая упакованную улику со стола. — Некоторые разводят кровь цитрусовым соком, другие хранят в морозильнике… многие преследователи хранят части тела своих жертв. Начинают просто с того, что попроще, ногти там, волосы, потом кровь или чешуйки отмершей кожи. Ну и самые неприятные идут дальше. К счастью, таких мало в процентном соотношении, иначе пришлось бы посадить треть города, не меньше.

Игорь вспомнил рисунок, на котором отдельно валялась вырезанная матка, и поморщился. Может, Николай тоже хотел сохранить ее у себя? Нет, нужно поскорее убедиться, что он надежно упрятан в больнице и еще долго не сможет выйти.

— Александра Глебовна, — он замялся, — но разве он может хранить у себя чужую кровь, находясь в психиатрической больнице?

— Мне нравится ваше рвение, Ремесов. — Женщина едва заметно улыбнулась. — Я постараюсь ускорить проверку этого рисунка, а вот с возможностями объекта вам придется разбираться самому. Психопаты очень… изобретательны.

— Вы совершенно правы, — через силу улыбнулся и Игорь. С экспертами нужно дружить, это он понял давно. Вдруг среди жалобщиков попадутся те, кто может выдать настоящие улики, а не стройную историю, проросшую в безумном мозгу? Тут хорошие отношения с экспертами будут к месту.

Он заглянул на работу, чтобы сообщить, чем будет занят сегодня и завтра.

— Неужели попалось что-то стоящее? — заинтересовалась Вероника. Она чуть поморщилась, увидев его, словно только в этот момент вспомнила про навязанного стажера, но сейчас загорелась вполне дружелюбным любопытством.

— Одна кажется серьезным случаем, — признался Игорь. — Я договорился с психбольницей, завтра пойду поговорю насчет Рассохина.

— Это сталкер Васятко, ну ты помнишь, — пояснила Диана, поймав непонимающий взгляд Вероники.

— Я помню, — медленно ответила та. — Забудешь такого. Не так уж много преследователей удается пристроить на принудительное.

Она явно хотела сказать что-то еще, но махнула рукой.

— Тогда завтра после обеда ждем тебя тут, еще кое-какие дела дадим, — с напускным весельем произнесла она и снова переглянулась с Дианой. — Ты в нашей психбольнице не бывал еще?

— Не приходилось, — Игорь насторожился. Девчонки явно что-то скрывали, но выспрашивать просто так, когда он еще не прошел их проверку, казалось неспортивным. Он припомнил те немногие истории, что слышал о психушках или видел в фильмах. Что ж, если его обманом не прикуют к койке и не накачают лекарствами, с остальным он точно справится.

— Завтра после обеда, — повторила Вероника и словно что-то такое увидела в его лице, потому что хихикнула и совсем другим тоном добавила: — Не бойся, если тебя примут за психа, мы тебя вытащим.

Игорь усмехнулся для вида и поспешил отправиться обратно «в поле».