Водоворот - Ольга Грибова

— Он выглядел так, будто ожидал увидеть здесь четыре трупа, а не живых людей, — Амаранта все еще не сводила глаз с дороги.

— Да ну, — Дима отмахнулся от тяжелых мыслей, как делал уже не раз. — Он же сказал, что всего лишь волновался за нас. Вечно вам заговоры какие-то мерещатся. Семья параноиков, честное слово. Отделение интенсивной терапии в психбольнице.

Брат развернулся и пружинящей походкой направился к дому, всем своим видом демонстрируя, как он нами недоволен. Гораздо проще жить, считая, что мир полон любви и сострадания, что люди готовы прийти к тебе на помощь в любой момент. Но чаще всего это лишь иллюзия. Мне легче поверить в предательство, чем в бескорыстные помыслы и поступки. Самое обидное, что я часто бываю прав.

Но один положительный момент в приезде Антона все-таки был: в окружающий мир снова вернулись звуки. Они как тараканы выползли из углов и наполнили дом. Никогда еще стон половиц под ногами не звучал так чарующе.

Ужин проходил в непринужденной обстановке. Впереди маячила перспектива закончить дело, а значит, обещанное денежное вознаграждение на днях должно было перейти в наши жаждущие руки. Это отразилось на общем настроении. Мы вели себя так, будто выиграли миллион и за дверью особняка нас ждал белый лимузин.

— Какие у нас планы на завтра? — не дожевав бутерброд, прочавкал Дима.

— Будем копать, — я сделал глоток ароматного чая и ответил. — В одной из газет я прочел, что где-то поблизости находится церковь с кладбищем. Там похоронен Сергей.

— Семейный склеп? — с ноткой восхищения протянула Ксюша.

— Думаю, да, — я настороженно посмотрел на девушку. Вот уж не подозревал, что она так интересуется покойниками.

— А ты знаешь, где именно находится кладбище? — Амаранта не принимала участия в нашем ужине по причине полного равнодушия к обычной пище. Мы собрались за круглым столом в гостиной, она же сидела на диване, глядя в темноту, сгущающуюся за окном.

— Где-то тут, — я неопределенно махнул рукой, так как конкретного ответа дать не мог. В статье, на которую ссылался, говорилось про отпевание в церкви, построенной на деньги Гладкова. Было очевидно, что она стоит где-то неподалеку от дома. Но за прошедшие годы многое изменилось. Лес разросся и наверняка похоронил под собой и церковь, и кладбище. Я понятия не имел, в каком направлении нужно искать.

— Пожалуй, сегодня ночью я прогуляюсь, — заявила Эмми. Она подчеркнуто медленно встала, будто давая мне возможность остановить её. Сам не знаю почему, но я не стал этого делать. — Заодно поищу церковь, — оправдываясь, добавила она.

— Конечно, — сухо кивнул я.

Амаранта задержала взгляд на мне. Её губы слегка приоткрылись, как если бы она собиралась что-то сказать, но вместо этого Эмми лишь кротко улыбнулась и вышла на веранду. Грустная эта получилась улыбка, но я и не думал чувствовать себя виноватым. В конце концов, моя совесть чиста, а вот с её что-то явно не в порядке.

— У вас все в норме? — наклонившись ко мне, шепотом спросил Дима, пока Ксюша выносила грязную посуду на кухню.

— А разве есть причины для сомнений?

Дима смущено отодвинулся.

— Да, нет. Наверное, мне показалось.

Я встал из-за стола, избегая этого неприятного разговора. Вряд ли брат в состоянии мне чем-то помочь, а смаковать и без того сложную ситуацию наших с Эмми отношений не хотелось. Так уж я устроен: разговоры и жалобы не для меня. Своими переживаниями с детства я привык делить только с одним человеком — с самим собой.

Весь вечер я безрезультатно боролся с искушением проследить за тем, куда же направилась Амаранта. Мои ангел и демон пререкались часа два, пока один из них не одержал полную и безоговорочную победу. Так уж получилось, что в победители вышла темная половина.

Как только все разошлись по своим комнатам, а Эмми ускользнула в ночь, притаившуюся за окнами особняка, я направился за ней. Следить за вампиром это, должен вам сказать, нечто. Изображая из себя ниндзя, крался вслед за собственной девушкой. Интересно, почему я был так уверен, что у меня непременно все получится? Конечно же, я потерял Амаранту из виду, как только она вышла за ворота. Её белое платье промелькнуло среди деревьев и тут же затерялось в гуще леса. Я остался один, к тому же в полной темноте. Но отступать не в моей натуре.

Довольно долго блуждал по лесу, пока, наконец, не пришло время признать, что я окончательно и бесповоротно заблудился. С какой стороны не глянь — всюду деревья, похожие друг на друга как братья близнецы. Помнится в школе на уроках ОБЖ нас учили определять где север по тому, с какой стороны растет мох на деревьях. В реальной жизни мху было плевать на Программу Среднего Образования в школах России — он опоясывал толстые стволы со всех сторон.

Задрав голову, увидел высоко в темном небе круглый диск луны. Полнолуние, тоскливо отметил про себя. Оставалось надеяться, что в этом лесу не водятся оборотни. Как-то внезапно и неотвратимо пришло понимания того, что самому мне отсюда не выбраться. Разве что восход сможет облегчить задачу. Ночью найти дорогу назад и мечтать не стоит.

Мысленно отругав себя за глупость, я оглянулся в поисках удобного места, где можно было бы присесть, а еще лучше сразу прилечь. На глаза попался уютный с виду пенек. Подойдя к нему, с удивлением увидел: то, что я принял за пенек при ближайшем рассмотрении оказалось куском гранита, вросшем в землю и покрытым сверху толстым слоем все того же злополучного моха. Я достал из кармана носовой платок и немного очистил гранит. К тому времени глаза уже привыкли к темноте. Пусть я ориентировался в ночной тьме гораздо хуже Амаранты, но моего скудного зрения хватило, чтобы рассмотреть на куске камня затертую временем надпись. Разобрать текст было невозможно, но и без этого я догадался, что плита является чьим-то надгробием.

Я внимательно пригляделся к выступающим тут и там кочкам, разворошил листву и окончательно убедился, что нахожусь на старом кладбище. Где-то неподалеку должны быть остатки церкви и фамильный склеп Гладковых. Так как заблудиться еще больше было в принципе невозможно, я решил отправиться на их поиски.

Двигаясь кругами, вскоре наткнулся на остатки фундамента. Судя по его размерам, это была та самая церковь. От несчастной сохранилось не так уж много. Вероятно, стены у неё были деревянными. Под воздействием времени и сырости большинство перекрытий сгнило. Сейчас все, что некогда-то являлось церковью, бесполезной грудой искромсанной древесины лежало у моих ног. Сквозь треснувший фундамент проросли молодые березки. За долгие годы их стволы успели окрепнуть и превратиться в полноценную часть леса. Очертания поляны, на которой располагались церковь и кладбище, практически стерлись. Повезет, если склеп сохранился.