Мой гарем - Софи Андрески

На глаза мне наворачиваются слезы, и я прижимаюсь к Серену. Я знаю, что все может получиться иначе, что тайна не раскроется, а Серен переживет нервный срыв или что-нибудь похуже. Я провожу по волосам на его груди и шепчу ему в плечо «мой Серен».

Уже почти светает, когда я замечаю, что Серен смотрит на меня. Спина затекла, я потягиваюсь и вижу, что Серен немного успокоился. Он все еще бледен, но сейчас у него обычное, спокойное, задумчивое выражение лица, которое так нравится его пациентам.

— Как ты думаешь, — тихо говорит он, — я совсем спятил?

Я пожимаю плечами и, с трудом взяв себя в руки, стараюсь беспечно улыбнуться.

— Это же ты у нас специалист по этим вопросам. Но я думаю, что тебе как можно скорее следует кое с чем разобраться.

Я показываю ему деньги и говорю, что мы вместе поедем на пару дней в Стокгольм.

— А ты сможешь работать в пути? Разве тебе не нужно сдавать новую книгу?

Я раздумываю.

— Нужно, но ведь я могу писать и в дороге.

Он кивает.

— Меня так успокаивает, когда я вижу, как ты пишешь. У меня даже ноги холодеют, когда я думаю о том, что нас там ждет.

Я толкаю его в бок.

— Ну, тогда я напишу что-нибудь про холодные ноги.

Серен улыбается и уже не смотрит на меня с таким отчаяньем.

Я слышу звонок в дверь, а вскоре после этого раздается смех Матильды. Я так рада, что она пришла, потому что трудно грустить или нервничать, когда Матильда рядом. Она разговаривает с Юни в гостиной, а потом тихонько стучит в дверь, и ее прекрасное темнокожее лицо появляется в дверном проеме — белые зубы блестят, а глаза сверкают, как хрусталь.

— Я слышала, тут кому-то нужно расслабиться, — говорит она певучим голосом.

Матильда достает бутылку с массажным маслом из огромной соломенной сумки и целует меня, а потом гладит Серена рукой по щеке и показывает ему бутылку.

— Это лучшее массажное масло, — говорит ока. — Оно всегда помогает. Я купила его у Дона. Вы его знаете, мой торговец маслами. Ну тот, со шрамом от шеи до ключицы. Дон говорит, что это Харлей среди масел.

Серен улыбается. Он смотрит то на меня, то на Матильду, и его улыбка становится все шире. Потом он медленно расстегивает свои кожаные брюки. Матильда поворачивается ко мне спиной, чтобы я могла расстегнуть змейку на ее летнем платье, и не прекращает при этом болтать. Я могла бы слушать ее часами. Жизнь Матильды — это пестрая ярмарка, полная соблазнительнейших предметов, на которые можно взглянуть, а потом попробовать их на вкус. Она стоит перед нами обнаженная, словно статуя, и я поспешно снимаю платье, в котором спала, а Длинные жемчужные бусы оставляю на шее. Серен сбрасывает подушки с кровати и ложится на живот. Его мускулистые ягодицы кажутся сделанными из мрамора. Такому упругому телу можно только позавидовать. Женщине не достичь этого многими часами занятий шейпингом. Матильда тихонько напевает, что-то рассказывает, выливая при этом массажное масло на спину Серену. Масло пахнет кокосами и манго. Серен удовлетворенно потягивается. Мы втираем масло ему в спину, я становлюсь на колени у изголовья кровати, подбираю ему волосы и прячу их под подушку. Когда я массирую его шею, он урчит от удовольствия, и Матильда радостно мне улыбается. Она становится над ним на четвереньки, и ее огромная грудь колышется. Она опускается ниже, касаясь его спины, и сосками проводит по телу до ягодиц, сжимая бедрами его ноги. Сейчас он должен чувствовать прикосновение волос ее лобка к своим бедрам. Она двигается вперед и назад, стараясь, чтобы соприкосновение их тел было максимальным. Ее темная кожа и роскошные формы соблазнительно смотрятся на белом мускулистом теле Серена.

Матильда выпрямляется и спускается ниже к его икрам, радостно улыбаясь мне. Я тоже сажусь на Серена верхом и массирую его спину своими ягодицами. Матильда наклоняется, обнимает меня, и я теперь тоже вся в масле. Ощущать эту влагу на коже просто чудесно. Мы разминаем Серену руки и ноги, спину и икры, пока он полностью не расслабляется. Матильда сидит на его ступнях, проводя ладонями вверх по ногам, и я вижу, что она усаживается так, что ее промежность находится как раз на пятке Серена, чтобы она могла о нее тереться. Серен выставляет ногу, чтобы усилить нажим на ее клитор.

Матильда раздвигает его ягодицы и склоняется к его мускулистому телу. Она высовывает язык и начинает лизать расщелину между его ягодицами и крошечное отверстие. По бедрам Серена пробегает дрожь. Она касается языком его отверстия и облизывает крошечные волоски вокруг. Мой пульс ускоряется, в следующий раз я попрошу ее сделать это мне. Я вспоминаю; что раньше часто представляла себе такую картину, о которой потом совсем позабыла: две руки ласкают мою выпяченную попку, раздвигают ягодицы, проводят по влажным волоскам расщелины маленькой мягкой зубной щеткой, сперва нежно надавливая на розовую впадинку, а потом мягкими щетинками по линии наружу. Я решаю рассказать об этом Матильде.

Когда она поднимается, я провожу по складке между его ягодицами пальцем и массирую отверстие. Палец в теплом массажном масле пробирается внутрь, пока я не ввожу его полностью, и оставляю его внутри, пока Серен не расслабится. Потом я начинаю двигать пальцем, то нежно вращая им, то вводя-выводя его, а он стонет. Я вытаскиваю палец из его задницы и встаю с его спины. Матильда быстро, как кошка, перекатывается, ложась рядом с ним. Серен переворачивается и с наслаждением закрывает глаза. Волосы у него рассыпались и свисают через край кровати до пола.

Мы с Матильдой снова усаживаемся верхом на Серена. Масло действительно замечательное, оно теплеет, но не впитывается. Мы сидим лицом к лицу на Серене и массируем его пульсирующий возбужденный член. Матильда осторожно ласкает его яички, а я поглаживаю пенис. Потом она берется за основание члена, а я сосу головку. Наши руки повсюду. Наши губы попеременно склоняются над членом Серена, а животы трутся друг о друга. Он кончает на живот Матильды, она смеется и придвигается ко мне поближе. Мы обнимаемся и целуемся. Ее рука проскальзывает ко мне между ног, и Матильда похлопывает меня кончиком пальца по клитору, а когда я ввожу два пальца в ее щелку, то чувствую, что она потекла так же, как и я.

Матильда ласкает мой клитор, а я трахаю её пальцами так, как Она любит. И как раз в тот момент, когда я кончаю, она вводит три пальца глубоко мне во влагалище и чувствует, как там все сжимается. Сама она мяукает как большая кошка, а потом гортанно смеется. Мы ложимся рядом с Сереном и жадно ловим воздух ртом. Он обнимает одной рукой Меня, а другой рукой Матильду. Я закрываю глаза.

Мы едем автомобилем до Ростока, а там садимся на паром. Я все время думаю, как Серен будет реагировать на путешествие, но он держится хорошо. Бледный как покойник он цепляется за поручни, и его невозможно переубедить спуститься в каюту. Даже когда начинает идти дождь, он остается на палубе. Я спускаюсь вниз — хочу успеть написать новые рассказы до того, как мы приедем в Швецию, потому что не знаю, что нас там ждет.