Лаборатория - Мила Светлова

Я взялся за дело с рвением голодного зверя, учуявшего слабый запах добычи и был шокирован тем, что обнаружил. Напуганный и растерянный, я знал, что мне остается только одно: найти человека, сравнивающего себя с богами.

Спустя некоторое время, сайты, имеющие хоть какое-то отношение к движению Лиэя, перестали функционировать. Всех посетителей встречало следующее сообщение:

Безумец правит бал на когда-то мирном и процветающем убежище для свободомыслящих людей. Он расколол наше общество на два лагеря и толкает нас в лапы наших лютых врагов — религиозных фанатиков. Если мы не остановим его на этом пагубном пути, то рискуем потерять нечто гораздо более ценное, чем нашу жизнь — нашу свободу. И тогда мы можем попрощаться с мечтой о возрождении человечества, с помощью которой психически больной убийца завлекает в свои сети наивные сердца молодых идеалистов. Его псевдоним — вопиющее лицемерие и издевательство над всем родом людским. Благородный титан, подаривший людям, прозябающим в рабстве, свет знаний не имеет ничего общего с этим человеком, который не только толкает нас обратно в рабство, но и убивает, ни в чем не повинных людей. Его первая кличка, символ нравственного падения и анархии под личиной дарующего свободу, лучше описывает преступную сущность этого субъекта.

Несчастный, возомнивший себя Богом! Я предлагаю тебе следующую сделку. Чтобы стать Прометеем, ты должен направить свою мощь на борьбу с Богами, а не на борьбу со смертными. Чтобы Боги тебя боялись, как они боялись Прометея, ты должен владеть секретом, приводящим в трепет даже всесильного Зевса. Я поделюсь с тобой таким секретом. Зная тайну Спасителя и Второй Библиотеки, ты, может быть, сумеешь, как Прометей, вывести нашу расу из темницы и станешь сам Спасителем. Взамен ты прекратишь бессмысленное кровопролитие и вернешь Персефону Кефею, и тогда и он и его царство будут полностью к твоим услугам.

Под сообщением мерцала зеленым светом дорожка-ссылка. Вступивший на нее попадал в довольно мрачное место: пустынная дорога с нависшей над ней скалой, тусклая луна, покрытая дымкой облаков, завывающий ветер. Зато вдалеке виднелись каменные стены огромного, светящегося многочисленными зазывными огоньками, города. Естественно первым желанием любого странника, оказавшегося здесь, было как можно быстрее идти в город, но не тут то было: никаких ссылок поблизости не было. Самые нетерпеливые странники отключались от сети, а потом долго и нудно ругались на различных форумах. Самые наблюдательные замечали на скале следующие высеченные слова:

Отец ужасаОхраняет вход в городЧетыре, два, три.

Самые умные из самых наблюдательных понимали, что это подсказка к паролю-пропуску в город и пытались его подобрать.

Пока вся страна играла в игру, придуманную мной, я отвечал на бесчисленные запросы всевозможных правительственных канцелярий и даже самого президента по поводу беспрецедентного хулиганства, творящегося в сети. Они требовали забросить все дела и заняться поиском богохульствовавшего хакера, с помощью которого может быть удастся выйти на Прометея. Меня крайне забавляло, что все они были встревожены упоминанием тайны Спасителя и Второй Библиотеки, владея которой можно потягаться с богом богов.

А между тем проходила неделя за неделей, но никто не смог войти в город. Я уже стал беспокоиться, что моя загадка оказалась не по зубам единственному человеку, ради которого все это затевалось, как в один прекрасный день пришло сообщение, что ворота в город открылись. Победителю первого тура предстояло пройти еще одно испытание в стиле хокку и древнегреческих мифов. Он должен был дождаться зари, и вместе с ослепительным диском солнца, медленно поднимающимся над линией горизонта и постепенно освещающим огромный дворец, увидеть душераздирающую картину: к скале, нависшей над морем, прикована девушка. Каштановые пряди волос, растрепанные ветром, полностью скрывали ее лицо. Под скалой, обхватив голову руками, стоял на коленях убитый горем старик — отец несчастной. Волны изумрудного моря, перекатываясь, образовывали на поверхности воды следующее трехстишие:

Месяц весныБабочка, зажатая в ладониЖива или мертва?

И эта задачка не стала преградой для моего героя, и он автоматически перенесся во дворец, где с распростертыми объятиями его ждал я. Не могу описать своего изумления, когда увидел, что во дворце никого нет, и что его тщательно продуманный интерьер несколько изменился: посреди тронной залы стояла клетка с кроликом. На замке клетки красовалась кнопка-ссылка. Я нажал на кнопку и в полной растерянности наблюдал, как кролик выбежал из клетки, проскакал к стене и нырнул в неизвестно откуда взявшуюся там норку. Тотчас же дворец исчез, и я обнаружил себя в современной комнате-офисе. Единственное окно в этом помещении указывало на то, что сейчас, по мнению его создателя, ночь. За столом восседал человек, о встрече с которым я так долго мечтал.

— Дорогой мой учитель, — насмешливо приветствовал меня Сол. — Я несколько разочарован вашим внешним видом.

— Почему? — удивился я.

— Не думаю, что несчастный царь Кефей, с которым вы себя почему то сравниваете, носил кроссовки и футболку. Вам бы больше подошли сандалии и туника. Кстати Фивы, Андромеда и дворец были просто великолепны. Только по соображениям безопасности я был вынужден сменить эту шикарную обстановку на более скромную.

— По соображениям безопасности?

— Ваши архитектурные фантазии могли быть ловушкой. А этот адрес защищен от любого непрошенного гостя. Кстати, как только появится что‑то подозрительные, мы больше никогда друг друга не увидим.

— Где моя дочь? Она жива?

— Конечно, — удивился в свою очередь Нортон. — Иначе я бы не смог ответить на ваши, как бы это мягче выразиться, странные загадки.

— Я хочу ее видеть.

— Нет проблем. Мэй! — позвал он и даже щёлкнул пальцами, как заправский фокусник. — Явись пред наши ясны очи.

Рядом с Солом образовалось еще одно кресло, в котором сидела Мэй. Или ее изображение, — мысленно поправил я себя, вспомнив, что мы в сети и мои собеседники — это только картинки.

— Привет, папа, — весело вякнула новоприбывшая картинка и помахала мне ручкой.

— Вы, кажется, не верите, что это настоящая Мэй, — то ли утвердительно то ли вопросительно сказал Сол. — Я думаю, она не будет возражать против нескольких вопросов, ответы на которые знаете только вы оба.

— Вовсе нет, — улыбнулась копия Мэй. — Начинай, папочка.

Удостоверившись, что это действительно моя дочь, я почувствовал невероятное облегчение: Мэй жива и здорова, что еще надо отцу, который считал, что его ребенок погиб. Правда радость несколько омрачилась, когда я вспомнил, что она ввязалась в очень опасную авантюру.