Иди и не греши. Сборник (СИ) - Винниченко Игорь Александрович

— Слушай, милая, это динамо какое-то, — сказал раздраженный Хосе. — Не было автобуса!.. Не приехал!..

— А вы где были? — спросила Женя.

— Работали, — сказал Хосе. — Рыскали по шоссе взад и вперед… Бесполезняк!.. Вы где-то ошиблись в своих расчетах, вот что.

— Откуда машина? — спросила она.

Хосе хмыкнул.

— На дороге нашли, а что?

— Ничего, — сказала Женя. — Мы вас искали и не нашли на месте.

— Естественно, мы не стояли на месте, — буркнул Хосе.

— Вы должны были находиться на месте, — повторила Женя сухо.

Хосе посмотрел на нее настороженно.

— А в чем дело?

— Мы получили информацию, — сказала Женя. — Они действительно свернули на абхазскую границу.

— Я же говорил, — буркнул Хосе. — Где это, может, мы еще успеем…

Женя покачала головой. Она допила кофе, посмотрела на часики и сказала:

— Они уже прошли таможню. Вы опять прокололись, Хосе.

Тот мрачно усмехнулся.

— И что же теперь?

Он был готов к самому худшему и даже чувствовал, как пистолет под курткой нагревается от напряжения.

— Маэстро дает вам последний шанс, — сказала Женя. — Поедете в Грузию и будете ловить их там.

Хосе перевел дыхание и облегченно улыбнулся.

— Я бывал в Грузии, — сказал он. — У меня там немало корешей.

— Вот и хорошо, — сказала Женя. — Сейчас отправляемся в мотель неподалеку, будем ночевать там. Завтра вы получите машину и документы.

Хосе сжал кулак и пообещал:

— Я этих шлюх по асфальту размажу!..

А в это время на таможенном посту близ моста через реку Псоу по салону автобуса шел сержант и заглядывал в лица девушек, подсвечивая фонариком. При этом он сверялся с документами, и Веня, шедший следом, охотно подсказывал ему, кто есть кто.

Миша беседовал с офицером.

— Хорошо, когда Союз был, — говорил он, — проблем вдвое меньше было. А теперь эти долбаные независимые республики просто обнаглели…

— Ты же грузин, — смеялся офицер. — Ты же гордиться должен!..

— Я и горжусь, — сказал Миша. — Но одно дело, застолье, тосты, национальный флаг и все такое, а другое дело — бизнес! Там теперь почитай в каждом селе своя таможня открылась!..

— Все жить хотят, — вздохнул офицер. — Тут с Абхазии люди идут, так их послушаешь — крыша поедет!.. Люди с голода мрут, представляешь! В Абхазии! Это где палку в землю ткнешь, а назавтра можно урожай собирать.

— Все перевернулось, — вздохнул Миша. — Ты можешь говорить, что угодно, знаешь, но я считаю, что нам сейчас одного человека не хватает.

— Сталина, что ли? — усмехнулся офицер.

— Да, — горячо подтвердил Миша. — Ты только представь себе на минуту, куда бы сейчас делась вся эта Чечня, а? На Новой Земле они бы сейчас свою республику устраивали, не иначе!..

— Это точно, — согласился офицер со смешком.

— И все эти демократы сейчас бы по рудникам разошлись, — захлебываясь продолжил Миша. — И с преступностью бы быстро разобрались…

— Твой бизнес тоже бы подрезали, а? — лукаво усмехнулся офицер.

— Да хрен с ним, — сказал Миша. — Я бы не пропал, поехал бы за бугор Коминтерн налаживать. Мне порядок нужен.

— Всем нужен, — согласился офицер.

Сержант подошел к заднему сидению, где уложили спящую Настю, осмотрел ее последней и спросил:

— Бухая, что ли?

— Устала, — сказал Веня. — Девушки слабые, нежные, их дорога так изматывает.

Сержант постоял, рассматривая Настю, потом сказал:

— Красивая…

— Других не держим, — хихикнул Веня.

Сержант пошел по проходу на выход, и Веня поспешил за ним.

— Так что, — говорил он угодливо, — может, разбудить парочку девочек, а? Потешитесь немножко, а? По-скорому…

— Не положено, — буркнул сержант сердито.

Он спустился на землю, и офицер спросил:

— Что там, Синцов? Проверил?

— Все с документами, — доложил Синцов.

— Ладно, — сказал офицер Мише. — Езжайте. Когда тебя назад ждать?

— Нескоро, — сказал Миша. — Я перед возвращением позвоню… Тебя больше никуда не перебросят?

— Надеюсь, что нет, — хмыкнул офицер. — А то кинут нас на китайскую границу, большой крюк тебе придется делать…

Они пожали друг другу руки, и Миша поднялся в автобус. Офицер махнул рукой, пограничник у шлагбаума открыл проезд, и тяжелый автобус медленно переехал границу Российской Федерации.

Офицер удовлетворенно потер руки и сказал сержанту:

— Ну что, Синцов!.. Опять тебе стольник отвалился.

— И то хорошо, — буркнул сержант и тяжко вздохнул.

Мотель был дорогой, и по причине близости горячих точек пустовал. Так что появлению клиентов даже поздно ночью там порадовались, предоставили парням Хосе целый отдельный домик, и те неплохо устроились. Едва успели помыться, перекусить остатками бутербродов из сумки и повалились спать.

Только Додик, немного поворочавшись, поднялся, надел брюки и куртку на голое тело и пошел к выходу.

— Куда? — спросил Хосе в темноте.

— Туда, — буркнул Додик. — Облегчиться.

Он вышел из домика, постоял, вглядываясь в темноту, потом неторопливо побрел к туалету, над которым горела лампочка.

— Додик! — услышал он из темноты.

Он шагнул туда и оказался лицом к лицу с Женей. Она обняла его за шею, и он, обхватив, жарко поцеловал ее.

— Не забыла меня, — сказал он.

— А ты?..

— Как видишь, — усмехнулся Додик. — Я, как увидел тебя, так обалдел, честное слово… Как ты вляпалась в это тухлое дело?

— Просто, узнала, что ты среди этих…

— Ты такая красивая, Дженни, — сказал Додик. — Ты догадалась снять номер для нас?

— Это потом, — сказала Женя. — Сначала дело…

Додик отстранился.

— Какое дело?

Женя молча протянула ему пистолет с глушителем.

Додик судорожно вздохнул.

— Это Маэстро так решил?

— Ну не я же, — усмехнулась Женя.

— Но ведь Хосе не фрайер, — сказал Додик. — Он ведь крутой…

— Ты же знаешь Маэстро, — сказала Женя. — Он считает, что если человек прокалывается трижды подряд, то с ним нельзя иметь дело.

— А Артур, Леня?..

Женя пожала плечами.

Додик в сомнении покачал головой.

— Ну, а с пакетом как? Нельзя же бросать дело только потому, что они переехали границу!..

— Продолжение поручено нам с тобой, — сказала Женя, улыбаясь. — Завтра мы отправляемся на самолете в Турцию.

— Но они пока только в Грузии, — напомнил Додик. — Почему бы не дать последний шанс Хосе?

Женя положила руку ему на грудь.

— Милый, это не мое решение, — сказала она. — Если тебе трудно, то я могу сама…

— Нет, — сказал Додик. — Я сделаю это.

Женя улыбнулась и погладила его рукой по щеке.

— Поскорее, — сказала она. — Остаток этой ночи принадлежит нам.

Додик кивнул, шагнул по направлению к домику, но остановился и сказал:

— Они ведь сами виноваты, верно?

— Конечно, — сказала Женя. — Я жду тебя в автобусе. Она помахала ему рукой и ушла в темноту.

Утром Настя проснулась на заднем сидении с тяжелой головой и не сразу смогла сообразить, где она. Девица, которая сидела поблизости, увидела ее пробуждение и громко объявила:

— Смотрите-ка, монашка проснулась!

— Что со мной произошло? — спросила Настя, ничего не понимая.

— Во нажралась-то, — сказала сидевшая неподалеку Магдалина. — Ничего не помнит!..

— Что я… нажралась? — спросила Настя недоуменно.

— Да оставьте вы ее, — огрызнулась Изольда, пробираясь через проход к Насте. — Коровы…

Веня, сидевший спереди, тоже услышал, что Настя очнулась, и тревожно поднялся. Миша Дадиани подмигнул ему и кивнул головой, подразумевая тем, что первое объяснение поручается именно ему. Веня вздохнул и стал пробираться по проходу.

— Что со мной, Галя? — жалобно спросила Настя. — Почему я здесь? Я, что, в обморок упала?..

— Да нет, — буркнула Изольда. — Просто заснула, и все тут. Ребята тебя в автобус на руках тащили.