Присяга Российской империи - Александр Прозоров

— Я слышал про эту организацию, — кивнул пограничник. — Только думал, что она уже не существует.

— Если бы… — покачал головой государь. — Это неправда, что Фему создавал Ватикан. Она возникла как общая спецслужба всех орденов крестоносцев, следящая за тем, чтобы в ряды этих организаций не проникали чужаки, она карала отступников. Именно она уничтожила тамплиеров, когда стало ясно, что орден отказался от следования общим целям и занялся чисто финансовой деятельностью, она же присвоила и его богатства. Золото крестоносцев не досталось ни французскому королю, ни папскому престолу. Фема координировала действия орденов крестоносцев и планировала развитие этих военных организаций, направление общей экспансии. Дикарям очень хотелось добраться до богатых древних стран, как существующих, так и мифических: Китая, Индии, Дуранйи, Сиама, Шрикшетра. Аркаим к этому времени уже был уничтожен долгой засухой. Впрочем, европейцы этого не знали и рвались к огромным богатствам древних цивилизаций. Но на пути грабителей, как всегда, стояла Русь. К тому же, она успела окрепнуть, и даже самые тупые варвары понимали: нападать на русские границы — самоубийство. Тогда Фема и приняла стратегическое решение, ставшее в дальнейшем основой ее политики: Фема начала информационную войну. Родившееся в середине пятнадцатого века книгопечатанье стало основным оружием. На головы европейцев посыпались самые идиотские вымыслы про русскую слабость и недоразвитость, про пьянство и лень, про глупость царей и трусость воинов. Почти сто лет понадобились на то, чтобы убедить варваров в их способности проломить щит, поставленный на пути дикости. В тысяча пятьсот шестьдесят шестом году умер Сулейман Великолепный, правитель могучей Османской империи. На его место пришел Селим, прозванный пьяницей, и Фема решила: пора! Золото тамплиеров было потрачено на подкуп османских министров, на сбор наемников со всего мира и в конце шестнадцатого века началась война всей Европы и Азии против России. Дикари нападали сразу с двух направлений, с юга и с запада. Стадвадцатитысячную армию османов вырезал Михайло Воротынский, вставший во главе пятидесяти тысяч опричников возле деревни Молоди, а двухсоттысячный корпус европейских наемников разбился о стены Пскова. У князя Шуйского во Пскове было всего шестнадцать тысяч воинов, поэтому перебить всех захватчиков ему не удалось.

— У деревни Молоди? — попытался вспомнить Ралусин. — Не знаю…

— Это не делает вам чести, Илья Юрьевич, — холодно парировал хозяин. — Впрочем, времена правления последнего Рюриковича ныне вспоминать не принято.

— Ивана Грозного? — сообразил пограничник. — Того, которого Романовы сменили на троне после Смуты?

— Не совсем сменили, — тон императора внезапно стал мягким, даже вкрадчивым. — Отец Михаила Федоровича был племянником Иоана четвертого. Так что, Грозному мы если и не потомки, то кровные родственники. К тому же, династия Романовых на протяжении почти всего своего правления следовала его прямым заветам: строили Засечные черты, каждые тридцать-сорок лет сдвигая их на юг, пока в середине прошлого века последняя не прошла по Тереку. Присоединили к России опустевшие земли Аркаима. Строили армию, способную защитить цивилизованный мир от любого врага. Что же касается Смуты… Увы, это еще одно доказательство того, что тайными действиями Фема всегда способна добиваться большего, нежели с помощью силы. Всего несколько слов про выжившего наследника — и Русь почти на двадцать лет окунулась в кровавый кошмар… Надеюсь, этот факт достаточно внятно объясняет, почему дед стремился не афишировать своего существования?

Павел тяжело вздохнул, покачал головой, что-то вспоминая. Потом продолжил:

— Сто лет спустя эта организация приставила к позабытому правительством царевичу, не имеющему шансов взойти на престол, немецких наставников, воспитала его в духе русофобии, после чего организовала переворот. Правление Петра отбросило страну в развитии больше, чем на двести лет назад, сократило население почти на четверть… Вторым ударом стало то, что Европе удалось найти западный путь к цивилизованным странам. Европейцы истребили население Америки, разграбили древние государства. На ворованное золото строились новые замки, крепости, города, которыми варвары гордятся до сих пор. Именно тогда окончательно оформились и основы философии дикарей, принципы веры и построения их общества. Священники с амвонов Европы начали вещать, что признаком благоволения Господа, явным и бесспорным признаком его любви является богатство, материальное благополучие. Вошедшие в храмы смертные начисто забыли, что внушаемая им вера уже описана в Библии как вера в Золотого тельца, что выбор между богатством и духовностью Иисусу Христу предлагал в пустыне сам Сатана. Сын Божий выбрал духовность. Варвары выбрали Дьявола и поклоняются ему по сей день. Ирония судьбы: с восемнадцатого века Россия оказалась единственным оплотом не только цивилизации, но и христианства.

Павел снова поднялся и подошел к перилам, вглядываясь в озерный простор. Ралусин поднялся следом:

— Что было потом?

— Потом? — повернул к нему голову император. — Потом Фема, ощутив в себе силу, предложила двум лучшим полководцам Европы начать наступление на Россию. Моро Жан Виктор, осознав, о чем идет речь, отказался участвовать в войне на стороне Дьявола. Он решился перейти на сторону цивилизации, воевал за Россию, был смертельно ранен в Дрезденском сражении и похоронен в Петербурге. А вот Наполеон повел армию на Москву… И нам снова пришлось брать Берлин, а затем впервые брать Париж. Организация отступила, вернувшись в более привычную для себя область: к заговорам и информационным войнам. Был подготовлен план нового переворота и раздробления России. Феме удалось его осуществить в семнадцатом году. На основе специально разработанной псевдотеории земного счастья население и армия оказались распропагандированы и начали бороться против собственной Родины.

— Специально разработанной? — не выдержал Ралусин. — А разве «Капитал» и принципы борьбы рабочих за свои права не являются просто экономической и научной теорией?

— Увы, И Маркс, и Энгельс являлись русофобами и активными деятелями Фемы. Если вы заглянете в архивы любой европейской библиотеки и поинтересуетесь газетами времен осады Севастополя, то обязательно наткнетесь на статьи Энгельса, призывающие Австрию вступить в войну против нас, тщательный анализ обстановки и указание наиболее болезненных для России действий. А когда в шестидесятых годах мой прапрадед Александр начал крупные реформы, тот же Энгельс писал в ответ: «Россия угрожает нам и оскорбляет нас. Мы надеемся, что Германия скоро ответит на это в мечом в руке». Так что, вся теория социализма составлялась специально для нашей страны с целью ее ослабления и уничтожения.

— Ч-черт! — сплюнул с площадки вниз пограничник. — А я, честно говоря, в политэкономию верил.

— Фема умеет вести пропагандистскую борьбу, — признал Павел. — Далеко не всегда можно распознать, куда, в какую точку направлен удар. Выполняя инструкцию Фемы, Ленин произвел разбивку России на так называемые «республики», названные по национальному признаку. На территории единой страны впервые появился национальный вопрос, который выпятился во всем своем уродстве уже сейчас, только полвека спустя.

— Но ведь Ленин не сдал Россию во время гражданской войны? — напомнил Ралусин.

— Когда была возможность, сдавал с удовольствием, — покачал головой государь. — Отпуская Финляндию, заключая мир с Германией, он отдавал русское золото, боевой флот, земли — все, что только брали. А что касается защиты от агрессора… Русский воин никогда не выполняет приказа сдаваться. Если бы Ленин приказал сдаться Антанте или японцам — его бы смели в тот же день без колебаний. Пришлось играть «под своего». Но потом пришел Сталин. Он ознакомился с архивом царской фамилии, и это знание произвело на него такое впечатление, что выпускник духовной семинарии резко изменил позициям марксизма и начал восстанавливать империю, одновременно истребляя бывших соратников по борьбе. Архивы передали деду, а так же был заключен договор с опекунами о том, что если у Алексея появится здоровый наследник, то ему будет возвращен императорский трон.

— То есть, Сталин действовал в интересах империи?

— Да. А что вас так удивляет, Илья Юрьевич? — поинтересовался Павел.

— А как же все ужасы, которые при нем случились?

— Какие?

— Например, репрессии.

— Плата за революцию, — покачал головой государь. — В стране оказалось слишком много людей, которые не умели ничего, кроме как свергать существующий строй. Слишком много агентов Фемы, имеющих приказ на прямое уничтожение Руси. Сталин уничтожил их и, честно говоря, мне их ничуть не жалко. Ведь моего прадеда и моих теток истребили именно они. Кстати, вы не знаете, кто на январском пленуме тридцать восьмого года требовал «Разоблачать карьеристов-коммунистов, стремящихся отличиться на репрессиях»? Не знаете? А вы поинтересуйтесь. Троцкий открыто провозглашал: «Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми». Он и тысячи его сторонников именно это и делали. Пока у них на пути не встал Сталин.