Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга III - Дэл Ховисон

Вы знаете, что Майкл Кричтон во время редактирования каждый день ел одни и те же блюда, чтобы избавить себя от принятия ненужных решений и позволить себе думать только о том, что пишет? Он не считал еду ни удовольствием, ни другом. Просто топливо.

Тактическая изоляция. Вот ваш друг.

Поверьте, это ваш единственный друг.

Инсайдерские штучки

Теперь я ем один раз в день. Я перестал звонить своей матери. Это легко, учитывая все, что она творила со мной в детстве.

Я знаю, как подвести черту. Старые привычки сопротивляются до последнего. Но я считаю, что все, что хочет жить, сопротивляется до последнего.

Переходите к действиям

Что приводит меня к Линде.

Она никогда не была творческой личностью, даже во времена нашего брака. Хуже того, ей было совершенно плевать на роман, над которым я работал. Как же я мог вернуться к стилю?

Ее слепота мешала мне. И я начал действовать.

Надеюсь, вы поступите так же.

Еще пара слов о том, что нужно использовать меньше слов

Никогда не недооценивайте эффект сокращения ненужного. Частично это касается вашего рабочего окружения. Я искренне рекомендую убрать лишние раздражители. Телевизор. Музыку. Лающих псов.

Даже людей. Спросите себя, кто реально останется с вами, когда ставки упадут?

Друг? Или вы?

Прекрасным примером выступят зануды из кафе, где я был в четверг. Я сидел в своей кабинке, вернувшись с лучевой терапии. Мне было плохо. Но я был на середине важной главы. Я был в огне, мой внутренний Чивер вернулся.

Я наслаждался, представляя, как мой бывший агент увидит этот новый роман, снова влюбится в мой стиль и сообщит об этом всем. Я наслаждался мыслью о том, что моя преследовательница вернется. И критики будут пускать слюну над моим невероятным возрождением. Я буквально видел их глаза, сузившиеся от зависти, от которой кровили их язвы.

Но всего этого не произошло, потому что, пока я сидел в той кабинке, пытаясь писать, маленькие девчонки не умолкали. Прыгали. Хихикали. Притворялись, будто чихают друг на друга. Их мамочка была занята телефоном в зале для курящих, трепалась с какой-то шлюхой.

Так вот ответьте мне, что важнее? Романы или эти противные неуемные мелкие девчонки?

Ага. Кроме шуток.

Можно ли перестараться с редактированием?

Нет. Это слух, распространяемый лентяями.

Всегда остается что редактировать. Всегда есть слова, мешающие потоку. Клейкие диалоги. Перегруженные фразы, мешающие течению мысли. Будьте безжалостны. Не стоит излишне восхищаться своими мыслями, не решаясь их сократить. Возможности есть всегда.

Еще один пример из жизни? Этим утром я собирался писать, но посмотрел в зеркало и кое-что понял. Два глаза? Мне ведь хватит и одного. Зачем тратить лишнюю энергию на то, чтобы моргать? Только потому, что я таким рожден?

Нужно расширить границы разума. Прежде чем эти границы сомкнутся в углах гроба.

Ваше авторское будущее

Взращивая свою карьеру писателя, учитесь никогда не использовать два слова там, где можно обойтись одним. Или несколько идей, чтобы закамуфлировать отсутствие главной мысли.

Помните: только любители пишут много. Профессионалы редактируют. Идеальный пример тому — мой новый роман. Первый вариант занял у меня девятьсот страниц. После тщательного, вдумчивого, безжалостного редактирования роман стал намного лучше. Я даже отправил его моему бывшему агенту, чтобы подразнить.

В каждой жизни свои повороты.

Завершение

Редактура — это философия всей жизни.

К примеру, прошлой ночью я понял, что — теоретически — ноги мне не нужны. Писатели сидят, а не бродят. Да и две руки для такого, как я, пишущего ручкой, — слишком много.

Но это мои озарения. А вы ищите свои. Все мы архитекторы своей собственной судьбы. Чем сильнее будет ваше стремление к краткости, тем больше шансов у вас найти свой уникальный путь. Не копируйте меня или кого-либо еще.

Ключ в том, чтобы найти свой собственный метод. Следите за тем, что вас тормозит, что мешает вам писать. И уничтожайте. Никаких вторжений и помех. Впрочем, я уже говорил об этом раньше, вычеркиваю.

Как однажды сказал известный шутник, редактируя наши работы, «мы должны хотеть убивать наших детей».

Ну, вот и начало.

Когда все сказано и сделано, остается лишь одно золотое правило: без потерь не приобретешь. Если что-то не нужно, отрежьте.

До живого.

Счастливой вам работы.

Лос-Анджелес Таймс НАЙДЕНО ТЕЛО ПИСАТЕЛЯ Романист уничтожен проблемами

В четверг утром бывший автор бестселлеров в жанре саспенс, Билл Вайли, найден мертвым в своем доме в Северном Голливуде. Его тело было жутко искалечено; по словам полицейских, соседи, обнаружившие Билла, были в шоке. У него не хватало глаза, руки и ног. Следователь сообщил, что Вайли использовал клещи и пилу, чтобы калечить себя, а затем истек кровью. Последней его статьей был текст о редактировании, найденный в окровавленном кабинете.

Последние два года были для Вайли чередой загадочных событий. Плохие продажи, отрицательные отзывы, терминальная стадия рака навалились на него одновременно, а в июне его жена Линда, с которой писатель прожил в браке тридцать лет, повесилась в их доме. Вайли не был подозреваемым в деле о ее смерти, но оставался под надзором полиции в деле о двух девочках, пропавших из кофейни, где он часто писал.

Долговременный агент сказал, что Вайли закончил новое произведение, «Краткость», авангардную работу, в которой каждая глава состоит из одного предложения, и этот текст после смерти автора был куплен бывшим издателем.

В новелле всего семь страниц.

АКСЕЛЬ КЭРОЛИН

Воскрешение

— Мертвые не едят. Мертвые не говорят. Мертвые не ходят, и, что бы ни говорил ваш проповедник, они не встанут из своих могил, когда придет Судный день. Мертвые тела состоят лишь из ядовитых отходов жизнедеятельности, костей и разлагающейся плоти. Когда Господь наш Иисус Христос вернется на землю в последние наши часы, он будет судить бессмертные души. Тела же останутся в моей юрисдикции.

Студенты рассмеялись. В основном нервно, но с искренним энтузиазмом. Алистер С. Купер, ведущий хирург Великобритании и лучший преподаватель анатомии, знал, как пошутить с аудиторией. Он знал, что ученикам нужно расслабиться при встрече с первым мертвым телом, разрезанным и вскрытым, обнаженным и лежащим на хирургическом столе.

Он также знал, что говорить нужно громко и четко, чтобы донести свою точку зрения. Слишком долго примитивные суеверия мешали прогрессу медицины. Сама идея физического воскрешения была абсурдна, и он никак не мог понять, почему в середине XIX века добрые лондонцы продолжают настаивать на том, чтобы хоронить мертвых. Для него эта практика была не только архаичной, но и вредной. Почему не позволить исследовать тела, а затем кремировать их? Его студентам нужно понять, что традициям и религии пора перестать душить науку. Купер был современным человеком, либеральным и рациональным. Постоянная борьба за каждый труп по причине того, что лондонцы хотели сохранить свои смертные оболочки в неприкосновенности ради воскрешения после Апокалипсиса, казалась ему нелогичной и нудной.

— Общество твердит нам, что мы должны быть похоронены в целости, — сказал он, — и все же закон не защищает мертвых. Украдите саван — и последуют суд и приговор. Украдите труп, и вам ничего не будет. Тело ничего не стоит, оно никому не принадлежит. Даже разворовывание могил, самое осуждаемое обществом действие, не преследуется законом. Правосудие не признает за телами никакой ценности, почему бы науке не поступить так же?

В качестве иллюстрации он поднял хирургические щипцы и воткнул в раскрытую грудную клетку трупа, известного при жизни как убийца по кличке Мясник из Доксайда. Студенты, сидящие на рядах стульев вокруг стола, вздрогнули, когда грудная клетка хрустнула.

— Спасать живых куда важнее, чем хранить мертвых, — добавил хирург.

Вынул сердце из грудной клетки, оценил размеры и продолжил урок.

Купер был блестящим анатомом и посвятил свою жизнь научным исследованиям, никогда не позволяя суеверию становиться на пути науки. Поэтому занимался аутопсией как преступников — единственных из всех трупов, которые автоматически попадали к нему после смерти, прямо с эшафота, — так и множества невинных, трупы которых крали для него из могил профессиональные гробокопатели. Связываться с последними было неприятно, поэтому хирург ограничил свои исследования теми, кто умер от долгой неизлечимой болезни или порока развития. Для современной науки таковые представляли наибольший интерес.

Но сегодня вечером Купера, сидящего за пинтой пива в местном кабаке, интересовало немного другое. Обычно твердые руки хирурга дрожали от нетерпения. Умер Бен Воган, двухметровый гигант с пороками развития, и это стало местной трагедией. Циркача обожала публика, он даже создал себе неплохое имя благодаря необычному росту и костной структуре, что, впрочем, делало его идеальным объектом для исследований Купера. Хирург сразу же связался со своими партнерами-гробокопателями, чтобы получить необычный скелет. Но со дня смерти Вогана прошло уже шесть недель, а все банды отказывались от заказа одна задругой, по одной и той же причине. Все заявляли, что могила слишком опасна. Гигант при жизни приходил в ужас от одной только мысли о том, что его вечный покой может быть потревожен скальпелем хирурга, и принял определенные меры для защиты своего последнего пристанища. Природа этих мер была неизвестна, но наличие различных ловушек и свинцового гроба не вызывало сомнений. И все же научные открытия, которые можно было совершить при вскрытии такого объекта, были слишком важны, чтобы Купер так легко отказался от них.