Нация и сталь - Е Жаринов

Так, первые тигли, обязательная составляющая для добычи литой стали, были куплены в готовом виде. Но вскоре Крупп приобрел сырье, из которого получали тигель. Это были графит и глина. Затем он начал сам изготовлять необходимые приспособления. Фридрих бродил по окрестным землям в поисках нужной глины. Он выбирал наиболее подходящую и проводил с ней эксперименты. Наверное, эти поиски и легли в основу мифа о кладоискательстве Круппа. Свою окончательную форму тигель приобретал на гончарном круге, затем его просушивали в сушильной камере, обжигали и закаливали в специальной печи.

Финансовое положение Фридриха Круппа становилось все хуже и хуже. В течение трех лет, когда он занимался производством стали, его вложения превысили 30 000 талеров; почти половина этой суммы была потрачена на строительство, выручка же составила 1422 талера. Испытывая недостаток наличных денег, Фридрих хотел прибегнуть к помощи родственников, но они нашли необходимым связать свою помощь с условием отставки братьев Кехель. "Хотя эти условия и причиняют мне страдания, - писал Фридрих Крупп 6 ноября 1814 года своему бухгалтеру, - но я твердо убежден, что упомянутые господа фон Кехель никогда не смогут реализовать взятые ими на себя обязательства. Это и вынуждает меня объявить им о моем желании, чтобы они прекратили дальнейшие попытки в получении литой стали и как можно скорее нашли себе другое местопребывание".

После некоторого сопротивления в ноябре 1814 года братья Кехель навсегда уехали из Эссена.

Но 1814 год был ознаменован также и падением Наполеона. Политический мир, наступивший после череды нескончаемых войн, оживил повсюду надежду на подъем торговли и ремесел. Наполеон ушел в небытие. Фридрих изо всех сил пытался помочь своему кумиру и даже организовал городское ополчение, желая оказать сопротивление союзным войскам. Но ополчение при приближении войск распустилось само собой, оставив своего командира одного без армии. Однако поиски секрета литейной стали превратились у Фридриха в самую настоящую манию. Он ни за что не собирался отказываться от достижения этой цели. Как истинный романтик Фридрих верил в чудо, верил в то, что природа - это единый организм, способный мыслить и чувствовать, как об этом писал его современник философ Шеллинг.

В 1816 году печальный опыт совместной работы с братьями Кехель был уже в прошлом, когда Фридриху порекомендовали в качестве пайщика нового специалиста в области производства литой стали. Этого человека звали также, как и знаменитого немецкого просветителя - Фридрих Николаи. Николаи говорил о себе, что служил раньше гусарской армии, имел чин ротмистра и находился теперь в отставке. Кроме того, у него был патент на производство литой стали, выданный ему прусским правительством.

После разрыва с братьями Кехель Крупп не прекратил опытов и даже добился некоторых успехов. С точки зрения технической стороны дела Крупп был на правильном пути, хотя и далеко от поставленной цели. Ему казалось, что окончательный результат таинственным образом ускользает у него из рук, что не хватает совсем чуть-чуть - и литейная сталь будет наконец выплавлена в его собственно тигле. По мнению Фридриха, таинственный секрет обязательно должен был существовать. Этого требовала сама парадигма мышления человека, верившего в романтические нормы жизни и принципы. Если природа действительно живой организм, то, как у всякой жизни у неё есть своя тайна. И если швейцарский ученый Франкенштейн сумел разгадать тайну жизни и смерти и создал своего монстра, то нечто подобное следует совершить и ему, Фридриху Круппу. Новый партнер Николаи всячески уверял в этом Круппа и вселял в него напрасные надежды. Но, в отличие от братьев Кехель, этот человек не был мошенником. Николаи можно было считать так называемым последовательным эмпириком, продолжавшим искренне верить в чудодейственное алхимическое средство. Неудачи в производстве постепенно начали вызывать у него недоверие к Круппу, которого он подозревал в желании узнать сокровенную Тайну, дабы в дальнейшем одному пользоваться её плодами. На самом же деле все обстояло куда проще.

В 1740 году часовой мастер из города Шеффилда по имени Бенжамин Хантсмен смог избавиться от присутствия воздуха, выплавляя металл в маленьком герметичном глиняном куполе. Этот купол он и назвал плавильным тиглем, в честь чего сталь, полученную таким образом, стали называть тигельной сталью. Хантсмен не знал никакого таинственного секрета, потому что его просто не было. Он пришел к своему открытию эмпирическим путем и случайно наткнулся на технологию, которая была уже известна человечеству ещё в глубокой древности. Именно так выплавляли сталь в Индии для знаменитых дамасских мечей. Этот процесс был описан ещё Аристотелем в 384 г. до н. э. В дальнейшем секреты производства были утеряны и лишь в 1740 году на них случайно наткнулись В Англии. Хантсмен и его потомки хранили секреты технологии весьма тщательно, и европейцы, нуждавшиеся в крепких часовых пружинах и в других деталях, должны были экспортировать дорогостоящий материал из Шеффилда.

Но суть дела заключалось в том, что как такового секрета и не существовало. Разгадка оказалась очень простой. Все дело заключалось в том, чтобы создать целую батарею герметичных куполов, или плавильных тиглей, причем, расположить их следовало таким образом, чтобы расплавленная струя одновременно заполняла центральную изложницу, или плавильную форму. Иными словами, весь секрет заключался в четкой организации самого процесса и в скрупулезном соблюдении правил, учитывающих даже мельчайшие детали, способные повлиять на конечный результат. Если заниматься производством литой стали в больших объемах, то нужно знать сотни разных тайн; их нельзя увидеть или перенять - для того, чтобы они могли оказаться полезными и эффективными, нужна была очень длительная и дорогостоящая практика.

Вскоре Крупп понял, что Николаи не только не помогает ему, но даже мешает. Заключенными между пайщиками договор предусматривал, что разногласия, возникающие между двумя сторонами, подписавшими нужные бумаги, должны решаться в суде, назначенным Высшим вестфальским горным ведомством. По ходатайству обеих сторон в мае 1816 года состоялось заседание комиссии, проверившей условия договора и его выполнение. Решение этой комиссии должно было ответить на вопрос о дальнейшем участии Николаи в делах фабрики. По решению комиссии произведенная Николаи литая сталь была признана непригодной, а он сам - некомпетентным в этой области.

С сентября 1816 года Крупп стал единственным владельцем фабрики в Валькмюле. После проведения необходимых работ по расчистке и ревизии оставшихся сырьевых ресурсов 30 октября 1816 года произошло первое производство литейной стали. По своему качеству она уступала английской.

После разрыва с Николаи Крупп стал заниматься изготовлением необходимых рабочих инструментов: чеканов, сверл, токарных резцов. Все это он продавал фабричным рабочим, мастерам-ремесленникам и перекупщикам товара. Областью сбыта стала территория от Эссена до Нюрнберга и Гейльбронна.

В 1817 году Фридрих занялся новой для него отраслью - производством валков для монетных дворов. В 1818 году Крупп попытался такие валки для производства монет, которые бы производили закалку, отточку и шлифовку монет - операции, ранее вообще не выполнявшиеся из-за отсутствия необходимых приспособлений. Однако из 14 валков, которые Крупп поставил дюссельдорфскому чеканному двору в 1819 году, 9 были возвращены как непригодные к употреблению.

В последние годы Фридрих очень страдал от недуга, выражавшегося в недостаточной способности сконцентрировать внимание на окружающих предметах, но он не собирался сдаваться, пытаясь продать свои валки монетным дворам не только Германии, но и Европы. Иногда слабеющему Круппу приходили мысли даже о строительстве сталелитейной фабрики в России. Но неудачи продолжали преследовать Фридриха.

Так, в 1824 году его прекрасный особняк "Ам Флаксмаркт" стал собственностью тестя, старого скряги Вильгельми, который даже собирался упечь своего зятя в долговую тюрьму. С этого времени убежищем Фридриха Круппа и его семьи стал небольшой домик, который он назвал "постоянным домом". Он находился рядом с плавильной мастерской. Сюда и переселился Крупп со своей женой и четырьмя детьми. Сначала это жилище предназначалось для служащего фабрики. Здесь было мало места даже для одного холостяка. Дом был наполовину бревенчатым. Окна украшали зеленые ставни с характерными прорезями в виде сердечек. В будущем, когда Круппы взойдут на вершину славы и земного могущества, это жилище будет мифологизировано и получит статус "родового гнезда" знаменитой династии. Со временем сюда потянутся толпы поклонников со всех концов Германии. В 1944 году во время бомбежки от дома Фридриха Круппа не останется и следа, но в мирное время его вновь отстроят и даже украсят той мебелью и утварью, которая когда-то и принадлежала семье Фридриха.