Михаэль Шумахер – номер один - эксперт F1 Джеймс Аллен

После квалификации за кулисами было жарко – был первым вопросом на повестке дня у представителей команд Mercedes, Jordan и Benetton. Гонка для Шумахера закончилась через два поворота – ему пришлось остановиться из-за неполадки муфты сцепления и покинуть болид. Это даже привело к рождению теории о возможных причинах столь непродолжительного дебюта. Говорили о преимуществах этого инцидента для немца. Михаэль якобы и так взбудоражил умы общественности, так зачем ему рисковать в гонке – вдруг она окажется не столь удачной, как квалификация. Заговорщики полагали, что немец поступил так неспроста – в интересах Шумахера как можно скорее сесть за стол переговоров и заключить контракт с Benetton.

На самом деле, чтобы так предполагать, надо поверить, что двадцатидвухлетний парень, только дебютировавший в Формуле-1, обладал огромной выдержкой, хладнокровием и трезвым расчетом. Эдди Джордан инцидент с муфтой не объяснил никак, только сказал, что это была единственная проблема со сцеплением за весь сезон. Ян Филиппе, однако, категорически отвергает всякие спекуляции на этот счет. «Это произошло по нашей вине, — говорит он. — Мы не практиковали с Михаэлем старт, и он просто переусердствовал. Он был так возбужден, уверен в себе, думал, что сможет отыграть пять позиций уже на старте».

По иронии судьбы в своей дебютной гонке в Спа Шумахер мог с легкостью победить. По ходу Гран-при де Чезарис вышел на позицию, которая могла принести ему победу, но у него отказал двигатель, потому что в баке было недостаточно топлива. Стартовав на семь позиций впереди него, Михаэль мог бы выиграть, если бы ему просто удалось добраться до финиша.

На протяжении того уик-энда Шумахер на самом деле чувствовал себя не лучшим образом. Немец держался на чистом адреналине. Он изо всех сил боролся со сном из-за долгого перелета и смены часовых поясов – несколькими днями ранее он участвовал в гонке в Японии; кроме того, во время полета он подхватил простуду. Подготовка к дебюту была ужасной, и в итоге он сошел в самый ответственный момент. С тех самых пор Шумахер всегда тщательно готовился к Гран-при. Кстати, вдобавок ко всему условия проживания в Спа больше подошли бы картингисту, чем дебютанту Формулы-1: Михаэль делил комнату с Вебером в хостеле для молодежи. Единственным выходом было идти вперед, только вперед.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Гений Михаэля Шумахера

Шумахер водит как прирожденный чемпион – быстро, стабильно, сбалансированно. Он инстинктивно чувствует машину. Такой стиль езды позволяет ему постоянно быть на пределе, но не переходить грань допустимого.

Дебют Шумахера в Спа в 1991 году является одним из поворотных пунктов в истории Формулы-1. Как и подобает человеку, который в дальнейшем выиграл семь чемпионских титулов и стал самым успешным гонщиком за всю историю, первое его выступление было впечатляющим. Всем стало ясно, что он – сенсация, феноменально талантливый гонщик. Боссы команд были потрясены до глубины души. Как случилось, что они его упустили? Эдди Джордан, больше, правда, благодаря везению, чем проницательности, открыл настоящее дарование, о котором остальные еще не были наслышаны.

В течение последующих нескольких лет такие команды, как McLaren и Williams, продолжали выискивать новые таланты, свежих пилотов, достаточно мотивированных, чтобы бросить вызов заслуженным гонщикам – Сенне, Мэн-селлу, Просту и Пике. Но Шумахеры на деревьях не растут. McLaren пригласил Майкла Андретти и Мику Хаккинена, последний оказался очень даже выгодным приобретением.

Williams дал шанс Деймону Хиллу, затем Дэвиду Култхарду и, наконец, Жаку Вильневу – и двое из них завоевали титул, победив Шумахера. К началу нового тысячелетия, когда боссы команд, казалось бы, успокоились, появились Дженсон Баттон, Кими Райкконен и Фернандо Алонсо, спровоцировав очередной культ юности в Формуле-1.

Шумахер сразу же стал выделяться на общем фоне благодаря своим показателям и скрупулезности подхода. Он в корне изменил представление о мастерстве гонщика. Разумеется, его приход совпал с ростом технологий и использованием сложных приборов для контроля над управляемостью машины. Начиная с середины 1990-х даже самому ленивому гонщику приходилось до позднего вечера торчать на собраниях и обсуждениях, тогда как его коллеги из 1980-х давно бы уже играли в гольф.

Ален Прост получил прозвище «Профессор» за свое внимание к деталям и вдумчивость, но Шумахер поднял планку еще выше – он работал в десять раз усерднее вне кокпита, чем внутри него. Боссам других команд приходилось публично критиковать своих пилотов за то, что по сравнению с немцем те стараются недостаточно.

«Прост был моим героем, но Шумахер все поставил с ног на голову и начал новую историю, — говорит Марк Уэббер. — Его внимание к деталям просто невероятно; невероятно и то, как он пользовался своей силой и влиянием, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу. Он никогда не давал себе спуску, всегда стремился к победе. Я большой поклонник автоспорта, и я уверен, что в истории не было другого столь же последовательного, решительного, целеустремленного и сфокусированного человека».

Философию вождения Шумахера можно охарактеризовать двумя словами: «максимизируй все» – это выражение его отношения к жизни, внутреннего убеждения, что человек получает от жизни то, что в нее вкладывает.

В 2006 году Михаэль сказал:

«Если вы не прикладываете усилий, вы не покажете результат. Чтобы быть на вершине в какой бы то ни было области деятельности, нужно выкладываться на сто процентов. Я всегда так считал. Единственное, что изменилось с годами и опытом, — это качество моей работы. Я дохожу до самой сути. Я говорю не только как гонщик, но и как человек. Со временем я переосмыслил и понял многие вещи, о которых прежде и не догадывался».

Шумахер всегда измышлял новые, лучшие способы превзойти оппонентов, искал формулу победителя. Придя в Ferrari, Михаэль встретил близких по духу людей – Росса Брауна, Рори Берна и Жана Тодта; они стали неудержимой силой и выиграли пять титулов подряд. Шумахер доверил «материальные» аспекты, например разработку конструкции болида, Брауну и Берну, а сам объединил усилия с Тодтом, работая над «невещественными» аспектами, меняя интерпретацию правил и раздвигая границы дозволенного.

Однако, какое бы мнение ни сложилось о его характере и как бы конкуренты ни осуждали его стратегию, называя неспортивной, нельзя отрицать тот факт, что на протяжении почти всей своей карьеры был лучшим гонщиком в мире. Но какова природа его таланта и как он сам описывает жизнь на пределе?

Ключевым фактором для понимания таланта Шумахера, по словам Эдди Ирвайна, является его скорость. Ирландец был партнером Шумахера по команде Ferrari с 1996 по 1999 год и имеет полное право судить, что именно сделало Шумахера великим гонщиком. Он отметает все гипотезы о способности адаптироваться, умении построить вокруг себя команду и многие другие атрибуты таланта, считая их второстепенными.

«Он был быстр, а все остальное прикладывалось. Конец истории. Люди видят талайт и начинают приписывать его обладателю прочие заслуги. Это как, например, вы видите очень красивую девушку, и она вам симпатизирует, а затем вы начинаете приписывать ей всякие разные качества, типа она умная, она такая-растакая, потому что хотите верить, что в ней все это есть. Затем, когда вы рвете отношения, вы понимаете, что она просто очередная идиотка. То же самое и с гонщиками. Я не говорю, что Михаэль идиот, но люди приписывают ему все подряд. Знаете что? Прибавьте три десятые секунды к его времени на круге, и он, вероятно, покажется вам гораздо хуже, чем другие пилоты. Вот и все. Многие парни в Формуле-1, покажи они время на три десятых быстрее, могли бы стать легендарными.

Возьмем историю в Барселоне 1994 года, когда Михаэль сумел финишировать вторым, несмотря на то, что коробка передач сломалась и половину гонки он вынужден был ехать на пятой передаче. Все благодаря его таланту, инстинктивной способности чувствовать автомобиль и понимать, что от него требуется, чтобы показать приличный результат. Он не то чтобы очень легко адаптировался к тем или иным вещам. Люди многое говорят о Михаэле Шумахере, и все эти сплетни яйца выеденного не стоят.

Люди думают, что видят в нем все эти качества. Но он быстр – и только, а все остальное приложилось».

Сам Шумахер, как и Ирвайн, часто говорил о том, что скорость первостепенна.

«Я не герой, а обычный парень, который умеет быстро ездить. В начале карьеры, когда я впервые сел за руль болида Формулы-1, я испытывал неописуемые ощущения. Я буквально летал и думал, что, возможно, действительно чем-то отличаюсь от остальных. За эти мысли я жестоко поплатился. Повзрослев, я понял, что все гонщики сделаны из одного теста. Некоторые просто быстрее других, вот и все. Я не наделен сверхъестественными способностями, и ничто не дает мне права считать, что как человек I я сколько-нибудь лучше, чем остальные».