О чем рассказали мертвые - Ариана Франклин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Королевская печать перевешивала власть настоятеля аббатства. Жоффре неохотно ответил:
— Она доктор, весьма искушенная в вопросах медицины.
— Ну конечно. Салерно. Следовало догадаться. — Мытарь удовлетворенно присвистнул. — Женщина-врач из единственного города в христианском мире, где ей разрешено заниматься медициной.
— Вы знаете этот город?
— Один раз там побывал.
— Сэр Роули, — приор предостерегающе поднял ладонь, — ради безопасности молодой женщины, ради спокойствия города и его жителей все сказанное мной должно остаться в этих стенах.
— Vir sapitqui pauca loguitor[3], милорд. Первое правило, которому учат сборщика податей.
Не столько умен, сколько хитер, решил приор, но, вероятно, будет молчать. Чего он хочет? Внезапно в голову настоятеля пришла одна мысль, и он протянул руку:
— Дайте взглянуть на предписание. — Прочитав документ, Жоффре вернул его чиновнику. — Это обыкновенный ордер, выдаваемый всем сборщикам податей. Теперь король взимает подати с мертвых?
— Конечно нет, ваше преподобие. — Предположение приора даже обидело сэра Роули. — Но если леди проводит неофициальное расследование, то это повод оштрафовать город и аббатство. Я не говорю, что это неизбежно; но возможно — денежный штраф, конфискация имущества и так далее. — Полное лицо Пико расплылось в лукавой улыбке. — Если, конечно, вы не разрешите мне присутствовать и убедиться, что все делается правильно.
Приор чувствовал себя побитой собакой. Генрих Второй пока не показывал когти, но совершенно ясно, что на ближайшей выездной сессии королевского суда Кембридж будет оштрафован, причем в крупном размере. За смерть одного из богатейших евреев королевства.
Любое нарушение закона давало монарху возможность пополнить казну за счет провинившихся. Генрих прислушивался к сборщикам податей, которые являлись самыми страшными из сонмища мелких чиновников короля. Если сэр Роули расскажет монарху о нарушениях, допущенных в ходе следствия по делу о смерти детей, то неистовый Плантагенет, как кровожадный леопард, выпотрошит город.
— Что вы от меня хотите? — устало спросил приор Жоффре.
— Видеть их тела. — Слова, произнесенные негромко, ударили настоятеля, словно плетью.
Сэр Роули Пико наслаждался прогулкой по парку в полном довольстве собой. Все оказалось легче, чем он ожидал. Сумасшедшая чужестранка, само собой, подчинится его власти, но какое огромное удовольствие он получил, когда прижал к ногтю приора Жоффре, уличив его в преступном сговоре с безумной врачевательницей!
Подойдя к скиту, он остановился. Сооружение напоминало улей чудовищных размеров. О Господи, как же старая карга любила дискомфорт! А вот и доктор — в открытые двери видна фигура, склонившаяся надлежащим на столе телом.
Чтобы убедиться, Пико позвал:
— Доктор!
— Да?
«Ага, — подумал сэр Роули. — Как просто. Все равно что моль поймать».
Пока женщина выпрямлялась и повернулась к нему, он начал:
— Вы меня помните, мадам? Я сэр Роули Пико, которого приор…
— Мне плевать, кто вы, — отрывисто бросила Аделия. — Зайдите сюда и отгоняйте мух. — Она возникла в дверном проеме — человеческая фигура в фартуке и с головой насекомого. Фигура вырвала пук бурьяна и сунула его сборщику податей.
Сэр Роули несколько опешил, но, придя в себя, с трудом протиснулся в «улей».
И сразу же выскочил обратно.
— О Боже!
— Что случилось? — сердито спросила она.
Мытарь согнулся у порога, жадно хватая ртом воздух.
— Иисус всеблагой, помилуй нас. — Запах тления оказался невыносимым. Он был даже ужаснее того, что лежало на столе.
Аделия раздраженно пожала плечами;
— Тогда стойте в дверях. Писать умеете?
Сэр Роули закрыл глаза и кивнул:
— Сборщиков податей этому учат первым делом.
Аделия протянула ему грифельную доску и мел:
— Записывайте то, что я буду говорить. В перерывах отгоняйте мух. — Она начала говорить — монотонно, без всяких эмоций: — Останки маленькой девочки. На голове сохранились пряди светлых волос. Значит, это… — она посмотрела на тыльную сторону ладони, где чернилами были написаны имена, — Мэри. Дочка охотника. Возраст — шесть лет. Пропала в День святого Амброзия, то есть около года назад. Вы записываете?
— Да, мадам. — Мел скрипел по грифельной доске. Сэр Роули старался держать голову на свежем воздухе.
— Кости обнажены. Плоть почти полностью истлела. По остаткам тканей видно, что они контактировали с меловыми отложениями. На позвоночнике — порошкообразное вещество, похожее на высохший ил. Такое же вещество на костях в задней части таза. Здесь поблизости есть ил?
— Мы на границе илистых болот. Детей нашли на краю топи.
— Тела лежали лицом вверх?
— Господи, откуда я знаю?
— Хм, если это так, то следы и должны были остаться на спине. Они едва заметны. Мэри закопали не в иле, а в меловых отложениях. Руки и ноги связаны обрывками черной материи. — Аделия помолчала. — У меня в сумке есть пинцет. Дайте его сюда.
Пико порылся в сумке и протянул женщине тонкие деревянные щипцы. Аделия взяла их, подцепила что-то с материи и поднесла к свету.
— Матерь Божья! — Он вернулся к дверям и принялся махать веником. Из расположенного неподалеку леса донесся голос кукушки, который словно напоминал, что день теплый и ясный, а цветы восхитительно пахнут. «Добро пожаловать, милая. Припозднилась ты в этом году».
— Машите сильнее, — бросила лекарка и снова начала монотонно диктовать: — Обрывки материи — шерстяные. Дайте пузырек… Где вы, чтоб вас разорвало? — Пико выхватил из сумки флакончик, передал ей и принял обратно уже с фрагментом ткани. — В волосах — крошки мела. Кроме того, к локонам что-то прилипло. Хм… в форме ромба. Похоже на вязкий леденец. Сейчас он совершенно застыл. Потребуется дополнительное исследование. Дайте мне еще один пузырек.
Аделия велела ему запечатать оба флакона красной глиной, лежавшей в сумке.
— Красная — для Мэри, другие цвета — для остальных. Не перепутайте, пожалуйста.
— Хорошо, доктор.
Обычно приор Жоффре ездил в замок с помпой, как и шериф Болдуин в монастырь. Люди должны видеть, кто едет — два самых важных человека города. Но сегодня приор был слишком озабочен — он ехал через Большой мост к Замковой горе в сопровождении одного брата Ниниана, не взяв с собой ни Гарольда, ни свиту.
Горожане бежали за ним, цепляясь за стремена. И всем он давал отрицательные ответы. «Нет, это не евреи. Как они могли убить? Успокойтесь. Нет, изверга пока не поймали, но с Божьей помощью непременно схватят. Оставьте евреев в покое, они этого не делали».
Он беспокоился одинаково за евреев и прочих горожан. Еще один мятеж — и на Кембридж обрушится гнев короля.
«И ко всему прочему еще этот сборщик податей, покарай Бог все его племя», — раздраженно говорил себе приор. Он представлял себе наглеца, осматривающего трупы, тыкающего в них пальцем, и думал о том, что может случиться с ним, приором, и Аделией.
«Если выскочка расскажет королю, — размышлял приор, — с нами будет покончено. Аделию обвинят в занятиях черной магией и повесят, а меня… Обо мне сообщат папе и отлучат от церкви». Ну почему он не настоял на своем присутствии, когда тела осматривал коронер? Ведь он так хотел их видеть?
Настоятеля беспокоило и то, что круглое лицо Пико показалось ему знакомым. Сэр Роули… С каких это пор король посвящает в рыцари сборщиков податей? По пути из Кентербери приор не раз задумывался об этом.
Когда копыта лошади застучали по крутому подъему, ведущему к замку, перед мысленным взором приора возникла сцена, разыгравшаяся на этом самом холме год назад. Люди шерифа старались удержать обезумевшую толпу, пытавшуюся добраться до ненавистных евреев. Сам он вместе с Болдуином тщетно призывал горожан к порядку.
Паника и ненависть, невежество и насилие. В тот день сатана посетил Кембридж.
И сборщик податей тоже. Только сейчас приор вспомнил, что видел в толпе его лицо. Искаженное, как и остальные. Он боролся… но с кем? Против людей шерифа или за них? В хаосе звуков, мельтешении рук и ног невозможно было разобрать.
Жоффре щелкнул кнутом, понукая коня.
Присутствие этого человека на Замковой горе в тот день само по себе не было зловещим. Где шериф — там и сборщики податей. Первый собирает налоги для короля, а второй следит, чтобы не было украдено слишком много.
Приор въезжал в ворота замка. Гораздо позже он видел сэра Роули на ярмарке возле монастыря Святой Радегунды. Жоффре даже вспомнил, что Пико аплодировал актеру на ходулях. И как раз тогда пропала Мэри. «Спаси нас, Боже!»
Настоятель пришпорил коня. Надо торопиться. Как никогда важно поговорить с шерифом.
* * *— Хм… нижние кости таза повреждены. Возможно, случайная посмертная травма, но, поскольку рубцы хорошо видны, а остальные участки таза целы, более вероятно, что повреждения нанесены вонзенным в вагину инструментом.