На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах - Евгений Юрьевич Спицын

особое место в работе ее XVII Конгресса, который состоялся в конце декабря 1947 года. Призыв генсека ЦК ППР В. Гомулки, который стал гостем данного форума, ускорить создание объединенной партии не был поддержан его делегатами. Более того, главным партийным лозунгом этого Конгресса стали слова генсека ЦИК ППС Ю. Циранкевича: «ППС есть и будет нужна польскому народу», и она «не может быть луной, которая светит отраженным светом»[69]. Но в то же время руководство социалистов уже не могло не учитывать событий, произошедших зимой нового 1948 года в Чехословакии, Румынии, Венгрии и Болгарии, где резко активизировался процесс усиления позиций коммунистов и их слияния с социалистами.　

Поэтому уже в начале марта 1948 года коммунисты с одобрения Москвы оказали беспрецедентный нажим на лидеров ППС. На совещании межпартийной «шестерки» ППС — ППР с наступательной речью выступил В. Гомулка, который обвинил лидеров социалистов в том, что «борьбу с правыми {они} ведут неискренне…, не помогают выдвигаться левым элементам в партии» и «не выполняют соглашения с ППР о едином фронте в области идеологического сближения и подготовки органического объединения партий». Затем В. Гомулка провел тайную встречу с Ю. Циранкевичем, который, пытаясь уберечь партию от немедленной ликвидации, согласился начать подготовку к объединению, о чем лидер ППР сразу проинформировал в своем письме А. А. Жданова, а тот — И. В. Сталина. В результате 16 марта в Варшаву пришел ответ И. В. Сталина, в котором было сказано, что «с Вашей позицией по вопросу объединения ППР и ППС друзья согласны…»[70].　

Уже через неделю Исполком ППС подтвердил заявление Ю. Циранкевича о начале подготовки к слиянию двух партий и Секретариаты их генсеков издали совместный циркуляр о предстоявшем объединении. Затем в начале мая 1948 года была создана Комиссия для выработки программы объединенной партии, в состав которой вошли от ППР В. Гомулка, Я. Берман, В. Беньковский, Ф. Федлер и Р. Верфель, а от ППС — Ю. Циранкевич, О. Ланге, А. Рапацкий, С. Арский и С. Матушевский. Промежуточным итогом работы этой Комиссии стала брошюра «На пути к одной партии рабочего класса», вышедшая в начале августа того же года.

Между тем, помимо объединения двух партий, Москву серьезно напрягала позиция В. Гомулки, которого она поддерживала до тех пор, пока концепт «национального пути к социализму» отвечал интересам советского руководства. Однако уже весной ситуация резко изменилась. Так, 10 марта 1948 года посол В. З. Лебедев писал В. М. Молотову «о некоторых опасных тенденциях в руководстве ППР», где «сложились и действуют две борющиеся друг против друга группировки». Речь шла о группировке В. Гомулки, которая состояла из лиц, «явно зараженных польским шовинизмом», в частности члена Политбюро ЦК, замминистра обороны генерала М. Спыхальского и двух влиятельных членов ЦК З. Клишко и В. Беньковского, и группы Г. Минца, куда «входят, главным образом, евреи, явно «промосковской» ориентации», в том числе два члена Политбюро ЦК ППР Я. Берман и Р. Замбровский и министр образования С. Скжешевский. А 5 апреля того же года секретарь ЦК ВКП(б) М. А. Суслов получил из цековского аппарата справку «Об антимарксистских идеологических установках руководства ППР», где на основе многочисленных документов был собран богатый материал, преподнесенный как идеологический компромат на теорию «польского марксизма» и «приспособления его к национализму»[71].　

В результате Москва решила «откреститься» от В. Гомулки и в середине июня 1948 года отказала ему в прибытии в Москву для встречи с самим И. В. Сталиным, которого он ранее уведомил в письме о том, что в руководстве ППР «вскрылись серьезные разногласия идеологического порядка». Зато 27 июня состоялась беседа Б. Берута, Г. Минца и Р. Замбровского с В. М. Молотовым, который посетил Варшаву по иным делам. Из доступных источников следует, что именно он и посоветовал полякам «отказаться от Гомулки» и уже 6–7 июля прошел очередной Пленум ЦК ППР без участия генсека, который накануне был «отправлен в отпуск». Отныне все заседания Политбюро стал вести Б. Берут, который напрямую стал контактировать с И. В. Сталиным по всем межпартийным делам[72].

В середине августа Б. Берут вылетел в Москву, где имел продолжительную беседу с И. В. Сталиным и В. М. Молотовым, в ходе которой проинформировал их о главных претензиях к В. Гомулке: 1) примиренчество в отношении КПЮ и лично И. Броз Тито; 2) фальшивое понимание традиций рабочего движения по вопросу независимости и 3) «серьезный правонационалистический уклон, который проявился еще весной 1944 г.». В итоге И. В. Сталин дал добро на отставку В. Гомулки и передачу поста генсека ППР Б. Беруту, что и было реализовано на очередном Пленуме ЦК ППР, который прошел 31 августа — 3 сентября 1948 года. На том же Пленуме близкие к бывшему генсеку З. Клишко, И. Лога-Совиньский, А. Ковальский, М. Барыля и Г. Корчиньский были понижены до кандидатов в члены ЦК, а состав Политбюро и Секретариата ЦК пополнился сторонниками нового генсека: Ф. Юзьвяком, В. Двораковским, Э. Охабом и А. Альстером. При этом сам В. Гомулка остался членом Политбюро ЦК, однако в его заседаниях больше не участвовал.　

Надо сказать, что в историографии преобладает мнение, что его отставка была «делом рук Москвы» и произошла из-за острого конфликта с самим И. В. Сталиным[73]. Однако, как уверяет В. С. Парсаданова, российские архивы не дают возможности принять «такие суждения» и «прямых документальных свидетельств для ответа на этот вопрос нет»[74]. Отставка В. Гомулки была вызвана прежде всего конфликтом внутри самого ЦК ППР, и лишь спустя три месяца, буквально за неделю до созыва объединительного съезда ППР и ППС, он направился в Москву, где 9 декабря был принят И. В. Сталиным. Через неделю после этой встречи на имя Б. Берута пришло письмо из Москвы, где было сказано, что отставной генсек «в беседе с нами вел себя не вполне искренне…, не вполне еще освободился от своих ошибок»[75].

Между тем во второй половине сентября 1948 года на заседании Главного совета ППС произошел «расчет с прошлым». Генсек Ю. Циранкевич констатировал, что ППС «отягощена балластом реформизма, оппортунизма, немарксистских традиций, идеологии и вдобавок отличается сильно развитым национализмом и антисоветским комплексом». В результате на завершающем заседании Пленума ЦК из ЦИК и ГС партии были выведены или вышли прежние вожди польского социалистического движения Э. Осубка-Моравский, В. Дробнер, Т. Гловацкий, Г. Вахович и др. и власть де-факто перешла к левому центру в лице С. Матушевского, Г. Свентковского и С. Ковальчука.　

Черту, за которой