Трудное счастье - Виктория Холт

Стоя рано утром у окна, я наблюдала за тем, как блики солнечного света весело прыгают по воде. Казалось, какой-то гигант рассыпал на морской глади пригоршню бриллиантов и они переливаются на солнце всеми цветами радуги.

Поднявшись с кровати. Рок подошел ко мне и положил руки на мои плечи.

— Вижу, что Пендоррик-холл завораживает тебя не меньше, чем его хозяин.

Я улыбнулась ему в ответ и ласково обняла за шею. Обняв меня за талию, муж закружился со мной в беззвучном вальсе, а затем сказал:

— Я рад, что ты здесь, в Пендоррике. Сегодня утром мы объедем окрестности, и я познакомлю тебя с местными жителями. Приготовься к тому, что они покажутся тебе не в меру любопытными. А днем нам с Чарльзом придется заняться делами. Я слишком долго не был дома, дольше, чем первоначально предполагал, и теперь мне нужно как следует потрудиться. В это время ты можешь побродить где тебе захочется. Возможно, Ловелла изъявит желание сопровождать тебя.

Я заметила:

— Вторая девочка совсем другая по характеру, ведь верно?

— Хайсон? Да. И слава Богу! Мы бы не выдержали, если бы в доме было две Ловеллы сразу. Здесь бы просто все стояло вверх дном.

— И в то же время они настолько похожи внешне, что я даже не смогла отличить одну от другой.

— Пройдет немного времени, и ты научишься подмечать небольшую разницу между ними. Их голоса звучат немного по-разному. Конечно, сами мы их различаем, но как именно, точно сказать затрудняюсь. Вообще странно, что даже такие абсолютно идентичные близнецы, как Ловелла и Хайсон, могут так отличаться характерами и темпераментом. В них все разное, будто противоположные черты кто-то старательно разложил в разные стороны: одни — для Ловеллы, другие — для Хайсон. Рэйчел, впрочем, хорошо справляется с ними.

— Рэйчел? А, эта гувернантка.

— Мы не называем ее гувернанткой. В этом есть нечто викторианское, а в самой Рэйчел нет ничего от той эпохи. На самом деле она просто друг семьи. Ведь Рэйчел училась в одной школе с Морвенной. Ну, ты готова?

Мы вышли из комнаты, и я послушно пошла туда, куда повел меня Рок.

Мы поднялись вверх еще на один этаж. Как выяснилось, здесь тоже были переходы, объединявшие все четыре крыла. Проходя мимо выходящих на внутренний двор окон, я снова не удержалась и посмотрела туда. При солнечном свете сад выглядел еще красивее, чем вчера. Я тут же представила себя сидящей под одной из пальм. Как замечательно! Но затем мой взгляд снова упал на многочисленные окна дома.

— Как жаль, — прошептала я.

— Что жаль?

— Жаль, что в саду нельзя по-настоящему уединиться.

— Тебя смущают окна? Напрасно, ведь это окна коридоров, а там никто не задерживается надолго.

— Что ж, возможно, это несколько меняет дело. Я поняла, что мы уже находимся в северном крыле, лишь когда Рок постучал в какую-то дверь, прежде чем войти.

Близнецы сидели за большим столом. Перед ними были разложены тетрадки. Напротив стояла Рэйчел Бектив. При виде меня она улыбнулась довольно ленивой улыбкой. В этот момент она напоминала кошку, которую вдруг растормошили после сна.

— Привет, Фейвэл, — вскочила с места Ловелла. — А, и ты здесь, дядя Рок?

Один прыжок, и девочка уже обвила Рока за шею.

Он принялся весело кружить ее по комнате.

Рэйчел Бектив немного оживилась, но лицо Хайсон оставалось по-прежнему неподвижным.

— Помогите! — взмолился Рок. — Фейвэл, иди сюда! Рэйчел! Спасите!

— Ловелла всегда находит предлог для того, чтобы не заниматься, — едва слышно сказала Рэйчел. Ловелла отпустила своего дядю.

— Да, ну и что из этого? — сердито заявила она. — Просто мне хотелось показать, как я рада видеть дядю и его жену.

— Ловелла, я хочу попросить тебя об одном одолжении, — сказал Рок. — Ты не могла бы немного развлечь Фейвэл сегодня днем, пока я работаю? Не возражаешь?

— Конечно, нет, — Девочка улыбнулась мне. — Я так много должна ей рассказать.

В ответ я улыбнулась не только Ловелле, но и Хайсон. Та поспешно отвернулась.

— Ну, если уж мы пришли сюда, то, думаю, тебе следует осмотреть классную. Эта комната — настоящая реликвия. Многие поколения Пендорриков сидели вот за этим столом. Мой дед даже вырезал на нем свои инициалы, за что и был строго наказан.

— Как именно его наказали? — Ловелла хотела знать все до конца.

— Возможно, побили розгами, а возможно, его заставили немного попоститься на хлебе и воде и выучить целые страницы из «Потерянного рая».

— На его месте я бы предпочла розги, — заметила девочка.

— Не правда, тебе бы это не понравилось, — вступила, к моему удивлению, в разговор Хайсон.

— И вовсе нет, я бы действительно предпочла розги. Я бы просто вырвала их из рук моего экзекутора и принялась хлестать ими его самого. — При этих словах глаза Ловеллы весело заблестели.

— Слышишь, Рэйчел? Думаю, это своеобразное предупреждение в твой адрес, — сказал Рок.

Подойдя к шкафу, он показал мне учебники, которые, должно быть, стояли здесь не один год, и тетради, исписанные разными, но всегда по-детски неровными почерками. Здесь также лежало несколько грифелей и пеналы.

— Как-нибудь после уроков мы с тобой обязательно еще раз заглянем сюда и все рассмотрим как следует. А сейчас нам лучше уйти. Рэйчел, должно быть, устала от нас.

Он улыбнулся ей так, словно их связывало нечто интимное. При виде этой улыбки я почувствовала неожиданную вспышку ревности. И не удивительно: нельзя было не обратить внимания на то, с какой очевидной симпатией эти двое общались друг с другом. Причем, если мой муж довольно тепло улыбался Рэйчел, то она в ответ одаривала его более чем просто теплой улыбкой. Я невольно задумалась, насколько же глубока могла быть их дружба…

С радостью я покинула классную, оставляя позади бурлящую энергией Ловеллу, молчаливую Хайсон и слишком дружелюбно настроенную к моему мужу Рэйчел. У меня было о чем спросить Рока относительно этой женщины, но не желая сразу демонстрировать свою ревность, я все же решила на какое-то время отложить разговор.

Сидя в машине возле Рока, я забыла об этом небольшом эпизоде в классной и снова почувствовала себя счастливой. Рок был прав, когда говорил, что жизнь на новом месте поможет мне забыть прошлое. Обилие новых впечатлений действительно способствовало тому, что недавняя трагедия начала казаться чем-то далеким, совсем из другой жизни.

Рок нежно накрыл мою руку своей. Сейчас он производил впечатление весьма довольного жизнью человека.

— Я рад, что ты естественно вписалась в обстановку Пендоррика.

— Здесь так красиво и необычайно интересно. Твоя семья тоже очень понравилась мне. Он состроил смешную гримасу.

— Спасибо, я польщен. — Он помолчал. А потом добавил: