Қанды Өзен - Акылбек Бисенгалиевич Даумшар

спросила Айжан. – На площади и рядом с ней сейчас стреляют и убивают людей полиция. Грабят и поджигают дома и магазины, и наши магазины у дома все закрылись изнутри. Не выходи из дома и вообще детей не выпускай! – ответила соседка и хотела закрыть дверь, но Айжан спросила у неё перед тем, как она захлопнула дверь: – А как мне узнать, где сейчас находится мой муж? – В полицию звони, а сама туда не ходи! – ответила быстро Шолпан и закрыла дверь на замок. Обычно разговорчивая, даже чересчур соседка не хотела общаться вовсе, что было не похоже на неё вовсе. Айжан зашла к себе домой и, не снимая с себя верхней одежды в прихожей, стала звонить с городского телефона на номер 102. Номер полиции был постоянно занят, и она никак не могла дозвониться до них. Сотовый телефон у неё и у детей не ловил сети, и связаться по ним было невозможно. Чтобы как-то успокоить себя он позвонила своей близкой подруге и стала с ней обсуждать последние новости в городе. С ней она могла часами болтать по телефону, таким образом, разгружаясь от излишней эмоциональности и тревоги.

Начальник полиции Мырзабаев вместе с акимом города Балтабаевым находились сейчас в здании ГОВД и чувствовали себя здесь в безопасности. По периметру здания были выставлены сотрудники полиции со щитами и касками, вооружённые огнестрельным оружием. Под такое же оцепление была взята городская больница, где находились раненые полицейские, в том числе и его заместитель Бисенов, который находился в очень тяжёлом состоянии. На площади и прилегающей к ней территории находились две-три группы полицейских по десять человек в каждой группе для охраны общественного порядка, а уже за пределами площади в городе творилось полное беззаконие – грабежи, поджоги, мародёрства. Туда даже было опасно высылать полицейских, который не хватало на почти стотысячный город. С Актау выехала колонна из спецмашин внутренних войск со служащими в них контрактниками, которые вот-вот должна была уже заехать в Жанаозен. – Что теперь будет? – спросил будто-бы сам себя Балтабаев, наблюдая с окна кабинета начальника полиции за тлеющими очагами пожара в поле видимости в разных частях города. – А что будет? – переспросил его Мырзабаев. – Ты имеешь в виду с нами? – И не только, а вообще с нашим городом, – ответил аким, не отвлекая свой взгляд с окна. – С Актау выехала подмога к нам, вот-вот должна подъехать. А то, что всё так произошло у нас, всё ведь к этому и шло, – будто-бы оправдываясь, произнёс начальник полиции. – Ты это о чём? – полуобернувшись, спросил аким. – Я о том, что там на самом верху никак вообще не реагировали на наши донесения и опасения, что все эти забастовки нефтяников без решения их социальных ни к чему хорошему, ни приведут, – тыча указательным пальцем вверх, эмоционально ответил Мырзабаев. – Ты прав! Всё что в наших силах мы сделали, и от нас уже ничего не зависело, – произнёс в ответ Балтабаев, всматриваясь обратно в окно. Он сейчас переживал, также как и начальник полиции, за свою семью, которая сейчас находилась дома, в служебной квартире. Он им строго указал по телефону, чтобы из дома сегодня не выходили никуда. Семью главного полицейского и его замов охраняли вооружённые сотрудники полиции, а его семью некому было защитить, поэтому он переживал за своих близких и родных, что что-то с ними могло произойти. Он также переживал за свой «теневой» бизнес, о котором после этих событий наверняка узнают сверху и его могут прикрыть, а его посадить. То, что было касаемо города Жанаозен, то как аким и градоначальник, которого не избрал сам народ, а назначили с верху, он никак не болел и не переживал за свой город, которым руководил третий год. Он знал и был уверен, что все сожжённые и повреждённые во время беспорядков здания восстановят, и виновных привлекут к ответственности. Для него этот город изначально, когда его только назначили акимом, был лишь очередной точкой на карте, где надо было переждать лишь время, чтобы затем по карьерной лестнице пойти дальше вверх, и он изначально ощущал здесь себя временщиком, хотя и задержался здесь на три года. Теперь же после этих событий его будущее как госслужащего было туманно, но всё, что в его силах было, он предпринял, и исход событий от него лично не зависел. Балтабаев как аким был слаб и некомпетентен в хозяйственных вопросах и жизнедеятельности города. Акимы городов и областей делятся на два типа – хозяйственники и назначенцы, которые просто отсиживаются на своём посту, и последних гораздо больше в процентном соотношении. Вот одним из таких и был Балтабаев, который не реализовал себя как градоначальник-хозяйственник. Он боялся при принятии какого-либо решения брать ответственность на себя лично, поэтому всегда подчинялся решению или приказу вышестоящего руководителя. Такая же участь была уготовлена всем, кто собирался делать карьеру на госслужбе в Казахстане – быть ниже травы и тише воды, и быть просто винтиком в этой большой махине, без права голоса и своего мнения. Мырзабаев теребил ручку сидя за рабочим столом и нервничал. Команду на применение оружия дали сверху, но он не предполагал, что это приведёт к большому количеству раненых и убитых. Крайним могут, прежде всего, выставить его и он этого больше всего боялся. Простой отставкой от должности было бы самым простым решением для него, но он боялся уголовного преследования и тюремного заключения. Эх, надо было ещё раньше выйти на пенсию по выслуге лет, корил себя полковник в последнее время. Несколько его подчинённых сотрудников полиции лежали сейчас в больнице с тяжёлыми телесными травмами, в том числе и его заместитель Бисенов, который находился в реанимационном отделении. Если кто-то из них не выживет, то это тоже отрицательно скажется на нём и его карьере в целом. Зазвонил служебный телефон и Мырзабаев сразу же поднял трубку, думая о том, что услышит плохие новости. – Начальник полиции города Жанаозен полковник Мырзабаев слушает! – ответил по-строевому он в трубку. На том конце провода телефона что-то ему стали докладывать, и судя по физиономии его лица, что-то хорошее. Угрюмое до этого звонка лицо полковника переменилось в доброжелательное. Это заметил со стороны аким Балтабаев, и как только Мырзабаев положил трубку с нетерпением того спросил: – Что случилось, Асеке? – Да, звонили с больницы и сообщили, что мой заместитель Бисенов пришёл в сознание после реанимации и чувствует себя удовлетворительно, – ответил Мырзабаев в слегка приподнятом настроении. – И что это что-то меняет? – не поняв сути