Нависшая угроза - Рэндалл Биллс

Его слова струились как шёлк, но были так же пусты, как его маленькие глаза, смотревшие на неё почти с голодом.

Катрина бесстрастно изучила его, ей казалось, что он похож на неуклюжую марионетку, только ожидающую того, когда она потянет за её нити. Под её твёрдым взглядом, рядом с его правым глазом началось лёгкое подёргивание, а на широком лбу появилась испарина. Он знал, что лучше больше ничего не говорить.

Она позволила тишине потянуться ещё немного, чтобы он помучался неизвестностью, и села. Хотя они оба знали, что Саймон всегда имел менее выгодное положение, её иногда развлекал процесс причинения ему неудобств, как и его тупость.

Наконец она прервала молчание.

– Где маршал Маккарти?

Галлахер попытался украдкой смахнуть пот со лба, и произнёс голосом чуть более нервным, чем обычно:

– Он будет тут очень скоро, хотя я не знаю, зачем он вам понадобился.

Катрина посмотрела на него ещё более строго, и он едва инстинктивно не попятился. Нервный тик демонстрировал, что он опять вышел за рамки допустимого этим вопросом. Слишком много вопросов – и она вышвырнет его. В конце концов, даже тряпки изнашиваются.

– Эта война близится к завершению, маршал. Мой брат отступил назад и был разбит, и я полагаю, настало время разобраться с насущными проблемами на нашей собственной территории.

Галлахер внезапно стал выглядеть, будто собирался проглотить какие-то очень опасный яд, но всё равно ответил:

– Ваше высочество, Виктор, может, и исчез из поля зрения, но я бы не сбрасывал его со счетов пока. Как ваше высочество неоднократно замечали, у него нет вашего политического таланта, но он военный человек. Пока мы не увидим его остывающее мёртвое тело у наших ног, я не думаю, что будет мудро считать, что мы больше никогда не увидим его.

Катрина приподняла одну бровь, и Галлахер шумно сглотнул. Ей было интересно, откуда у него взялась эта неожиданная отвага. Он никогда так с ней не разговаривал до этого.

– Я не сказала, что с войной покончено. Я сказала, что она близка к завершению, – она положила свои руки на ровную поверхность его стола. – Вы правы, что мой брат великолепный солдат. Возможно, лучший со времён Александра Керенского, но куда привело его солдатское поведение? – она сделала паузу для эффекта, глядя в глаза Галлахера. – Он по глупости попытался сунуться в мой мир, мир политики, и я показала ему ошибочность его путей. Показала способом, который, я полагаю, раздавил его полностью. Да, он хороший солдат, но он мало себя ограничивает, и это его слабость. Он не перенесёт этой неудачи, генерал. Я знаю своего брата слишком хорошо. Что до его остывающего тела, я буду более чем счастлива вогнать кол в его сердце, когда оно будет тут. Он возвращается из мёртвых слишком часто.

– Но я пришла сюда не разговаривать о нём, – продолжила она. – Я верю, что пришло время продемонстрировать одному моему дворянину, что я правитель Федеративных Солнц, а послушание и преданность от него не просто ожидаются, а требуются.

Галлахер понимающе кивнул:

– Вы говорите о Танкреде Сандовале?

Катрина насмешливо фыркнула, и мягко хлопнула по столешнице.

– Об этом выскочке? Ну, нет. Это битва между ним и его отцом, и я уверена, что она не перерастёт во что-то большее. Нет, я говорю о намного большем источнике неприятностей.

У Галлахера на лице медленно проявились мрачные мысли, и несколько ударов сердца в помещении висела тишина. Он, очевидно, имел что сказать, и Катерине было интересно, хватит ли у него характера высказаться. К её удивлению, он прокашлялся и заговорил голосом звучащим так, будто он старался поднять боевой мех голыми руками.

– Ваше высочество, действительно ли это мудро? До этого момента войны стычки между войсками, лояльными к вам и теми, что открыто лояльны к герцогу Хасеку, были спонтанными. Я согласен, что он демонстративно неповинуется и должен быть остановлен. Тем не менее, в глазах многих солдат, он ещё не перешёл черту, за которой он окажется открытым повстанцем. Прямое нападение на него может заставить некоторые подразделения, до сих пор поддерживающие вас, перейти на его сторону. Или, что хуже, на сторону вашего брата.

Глядя внимательно на Галлахера, Катрина решила, что его хребет неожиданно и внезапно стал слишком твёрдым. Почему-то за последние несколько месяцев он утратил свою полезность. У неё было довольно много других генералов, не последним из них был маршал армий Джексон Дэвион, они уберегали её от военных последствий её планов. Работой Саймона было подписывать её приказы и находить способы обойти стандартные командные цепи, проходящие через Джексона. У него не было другой работы, и теперь, когда он показал, что считает себя значимым, настало время найти новый коврик для ног. Возможно, это её занятость наряду с другими фактами позволила этому произойти. Покачав слегка головой, она заговорила тихо, но с железной решимостью:

– Маршал, если у нас есть подразделения, которые думают, что могут принять сторону, противоречащую моему праву применять законы, то мы должны вычистить их. Они недостаточно лояльны ко мне. Но вам не надо беспокоиться о Джордже Хасеке. Когда придёт время, у меня будут доказательства его измены. Всё, что мне от вас нужно, – отдать приказы соответствующим подразделениям.

– Да, ваше высочество, – сказал Галлахер. Его голос звучал устало, покорно её решению.

Даже не заглянув в ноутпьютер или досье, он начал перечислять все названия и списки подразделений, находившихся в зоне Нью-Сиртиса и не вовлечённых в бой в текущий момент. Его фотографическая память была ещё одним полезным свойством, которому ей будет сложно найти замену.

– Два подразделения первого эшелона будут готовы начать высадку на Нью-Сиртис менее чем через месяц. Одиннадцатая Авалонская гусарская ПБГ сейчас находится на Риджбруке, вместе с Риджбрукским ОМК, которое может также присоединиться к атаке. Четвёртая Донеголская гвардейская ПБГ расположена на Тайгете. Генерал-гауптманн Амелио твёрдо верит в единство Федеративного Содружества, и, безусловно, будет поддерживать вас. Важно также, что это подразделение ещё не принимало участия в боевых действиях. Одиннадцатая, с другой стороны, понесла тяжёлые потери во время отступления с Броквэя, сцепившись с лексингтонской боевой группой. Если мы нанесём удар сейчас, у защитников будет небольшое преимущество в числе, и это не самая лучшая мысль. Через два месяца в моём распоряжении будет ещё два подразделения…

– Нет, – прервала его она, – Мы должны атаковать Нью-Сиртис так быстро, как возможно. Деморализующий эффект от исчезновения Виктора со сцены сыграет нам на руку. Опухоль, которую представляет собой Джордж Хасек, должна быть удалена немедленно.

Галлахер посмотрел секунду, глядя, продолжит ли она говорить, а затем коротко покорно кивнул.

– Я хочу, чтобы подробный план атаки был на моём столе не позднее, чем к завтрашнему вечеру. Я ясно выразилась, маршал?

Катрина на самом деле не волновалась об этих отчётах, доверяя эту работу своему командованию. Однако всегда надо напоминать тем, кто подчиняется тебе, о том, кто на самом деле стоит у власти.

– Да, ваше высочество.

– Можете идти.

Ловко отдав честь, он решительно развернулся и вышел из комнаты. И хотя на самом деле она сейчас приказала ему покинуть собственный кабинет, это было последнее напоминание ему о его месте. Возможно, этого хватит, чтобы держать его в узде, пока она не найдёт ему замену.

Только один удар сердца прошёл после того, как за ним закрылась дверь, как она снова открылась, и внутрь вошёл маршал Кристиан Роберт Маккарти. Совершенно непритязательный человек, он легко мог бы слиться с любой толпой. Что, конечно, делало его идеально подходящим для его работы.

Катрина могла бы сделать ему выговор за такое несоблюдение формальностей, но не чувствовала в этом нужды. Абсолютно все проверки, которые только смог незаметно провести её Лиранский Разведывательный Корпус, Маккарти прошёл с блестящим результатом. Или он был мастером этой игры, и тогда она была обречена, или этот человек был фанатично предан ей. Скорее всего, он был фанатично предан любому человеку на троне, который позволял ему свободно выполнять его работу. Он был начальником Эм-Ай-6, частей особого назначения военной разведки ВСФС, которые занимались всем: от контртерроризма, до спасения заложников и эвакуации десанта с вражеской, а иногда и своей, территории. Катрина задала этому человеку работы больше, чем Лисы видели за последние десять лет, что полностью соответствовало одному из психологических профилей, составленных на Кристиана Маккарти. Ему нравилось орудовать своими людьми, лучшими из подобных агентов во всей Внутренней Сфере, как медицинскими инструментами. Она сделала так, что он отчитывался непосредственно перед ней, и за два года примерной работы он заслужил право на некоторую фамильярность.