Последний выстрел - Эмма Пиньятьелло

– Макселла – бывший полицейский, попавший в тюрьму. – Грей сказал это так, словно представлял ее как генерального директора всемирной благотворительной организации.

– Грей напал на меня в саду. – Макс улыбнулась, как гордая родительница на вручении школьных наград.

– Хватит. – Джетт поднял руки. – Дамы вперед – что происходит?

– Я бы не сказал, что она…

– Помолчи, Грейсон.

Макс решила, что уже влюбилась в Джетта.

– Завтра вечером на гала-шоу произойдет убийство, – сказала она. – Не знаю всего, но информация, которую я получила от Либби Джонстон, вполне достоверна. Так вот, для этой работы нанят Кейн Скиннер.

– Кого собираются убить? – спокойно спросил Джетт. При этом Грей выглядел так, будто находится под водой и из последних сил задерживает дыхание.

– Скорее всего, Джованни. Я искала способ проникнуть на территорию Барбарани и встретиться с Джованни и увидела в соцсети Луки посты об аукционе.

– То есть ты согласилась на ночь с Лукой Барбарани только для того, чтобы попасть в поместье? – Джетт нахмурился. – Сколько ж ты сидела? Полагаю, о мобильном телефоне ты какое-то представление имеешь.

– Конечно. – Макс махнула рукой. – Так бы мне кто-то и ответил. Если бы кто-нибудь из вас понял, кто я такая, меня бы к поместью и близко не подпустили.

– Вовсе не обязательно, – не согласился Джетт. – Тем более, если бы ты предъявила эти… как их Нелла называет? Ах да, доказательства.

– Джетт, она…

– Не надо. – Она бросила в сторону Грея сердитый взгляд. – Ты знаешь меня пять минут.

– Мне и не надо больше, чтобы понять, кто ты такая. – Он отошел от двери и теперь стоял между ней и Джеттом. Его огромная фигура оттесняла все остальное на второй план. Глядя на него вблизи, она увидела в карих глазах крупинки золота, будто пробивающиеся наружу крошечные частички света. – Ты – психопат. Ищешь заговоры там, где их нет, потому что тебя посадили на шесть месяцев, и ты думаешь, что сможешь снова играть в полицейского.

Он был так близко, что она чувствовала его жар. Всегда ли он такой или его согревал огонь ненависти к ней? И как он мог так пахнуть – сандаловым деревом и чем-то земляным, вроде мха или летней травы, – если всю ночь провел в одной и той же одежде?

– Знаешь что, Макселла? – Он говорил тоном учителя, отчитывающего нерадивого ученика, и даже наклонился к ней из-за своего высоченного роста.

Она почувствовала першение в горле и легкое жжение в уголках глаз, и ей это не понравилось. Она ненавидела стоящего перед ней верзилу за то, что он каким-то образом узнал, что именно нужно сказать, чтобы попасть в ее слабые места. Но нет, увидеть ее слезы она ему не позволит.

Рука дернулась к баллончику с лаком для волос и зажигалке, которые она оставила у ног под скамейкой. Она представила оранжевый залп ее огнемета и его лицо, испуганное, с раскрытым в безмолвном крике ртом. И пусть сгорит эта то ли борода, то ли щетина на этом дурацком квадратном подбородке.

Но сейчас была не та ночь. И Грей не был Эваном и Джеки. «Дыши, – сказал ей консультант, – когда почувствуешь, что теряешь контроль». В такие моменты, когда само дыхание становится чем-то непонятным, неусвояемым, как попытка научиться пользоваться сцеплением, тормозом и газом одновременно. Сосчитай до десяти. Назови пять вещей, которые можешь слышать, обонять, видеть, чувствовать. Но сейчас она слышала, обоняла, видела и чувствовала только Грея. И это никак не помогало успокоиться.

– Говори, что хочешь, чтобы заставить меня уйти. – Она продемонстрировала выдержку олимпийского уровня. За такое посвящают в рыцари. – Я никуда не уйду, пока не найду на этой территории человека, который серьезно отнесется к моему предупреждению. Если это не ты, значит, я найду другого.

Будь он закоренелым женоненавистником, выраженное вслух сомнение в его способностях могло бы вызвать желание доказать, что она ошибается. Но на самом деле он больше походил на раненого зверя, рычащего и выпускающего когти только лишь для того, чтобы скрыть от нее кровоточащее место.

Таким местом, в которое она постоянно тыкала пальцем, была его преданность Барбарани.

– Грей – тот, кто тебе нужен, – сказал Джетт.

Грей посмотрел на друга так, словно уже прикидывал размеры его гроба.

– Ладно, допустим, твоя информация верна, – сказал он в конце концов.

Признание явно далось ему нелегко, и ее это порадовало.

– Ла Маркас и Барбарани враждуют уже много лет, с тех пор как Эмилио Барбарани и Антонио Ла Маркас делили каюту на корабле, пришедшем из Италии после войны. Если бы убийство было для Ла Маркас способом добиться победы, Барбарани уже были бы мертвы. Ты не понимаешь эти семьи так, как понимаю их я. И ты, должно быть, неправильно поняла слова Либби.

– Для того, кто считает, что это все измышления… как это там было? Требующего внимания психопата? Да, это большой шаг вперед. Похоже, ты все-таки подумал о том, что я сказала.

– Моя работа – оценивать любую угрозу, независимо от того, насколько… ненадежен источник. – Он скрестил руки на груди, словно для того, чтобы похвастать накачанными бицепсами.

– Я не ослышалась. Либби говорила именно об этом.

– Такие женщины, как она, не отдают подобную информацию бесплатно.

– А такие женщины, как я, не настолько глупы, чтобы думать, будто я получу ее бесплатно.

– Что ты ей дала?

– Скажи, что отнесешься к этому серьезно, и, может быть, я тебе расскажу. – Конечно, она никому и никогда об этом не расскажет. Ни за что.

– Я получил от Барбарани важные указания, которые необходимо исполнить до гала-шоу. У меня нет времени играть с тобой в полицейских и убийц на детской площадке. – Он провел огромной, с лопату, лапищей по коротким светло-русым волосам; его глаза пронзили ее насквозь.

– Если ты не предотвратишь убийство своего босса, выполнять чьи-либо указания тебе уже не придется, – сказала она сквозь зубы. – Каковы перспективы найти работу на Seek.com хитмэну, преданному только Барбарани? Которые, кстати, при таком раскладе все мертвы.

– Грей… – Джетт неловко поерзал на своем табурете. Пожалуй, подумала Макс, это в меньшей степени связано с тем, что на табурете удобное размещение гарантировано только одной ягодице, больше с ее жестокой и бессердечной репликой о мертвых итальянцах.

– Господи!

– Макс в порядке, не надо перегибать палку.

Он закрыл глаза.

– Ты можешь минутку помолчать и дать мне подумать?

О чем тут думать? Макс пожала плечами и, отвернувшись, прошлась взглядом по комнате, обращая внимание на то, что упустила при первом осмотре и что могло помочь понять обитателя этого коттеджа. На