Точка Бифуркации #9 - Дейлор Смит

— Ко всему прочему, нас серьёзно подвели эти с… святоши, — подхватил Костомаров, едва удержавшись, чтобы не приправить высказывание крепким словцом. — Благодаря их скотской небрежности, Черногвардейцев сумел легко пробраться на два наших объекта и так же легко их покинуть. Я уже не говорю о том, что Ратиборовцы отказались с нами сотрудничать в самый решающий момент.

Геннадий Семёнович не проронил ни слова, но по его лицу пробежала тень неудовольствия, хотя эта информация и была уже не новой. Князь прекрасно понимал, что события давно вышли из-под контроля. Ещё несколько ударов — и восстановить утраченные позиции станет крайне сложно.

— Может, следует обратиться к императору? — осторожно предложила княжна. Женщина на мгновение замялась под взглядами окружающих, но затем подняла голову, уперевшись глазами в лицо отца. — Попробовать урегулировать конфликт через него. Наши аналитики считают, что это могло бы остановить дальнейшую эскалацию. Мы теряем несоизмеримо много, в отличие от противника, и наша экономика уже не выдерживает накапливающихся издержек. Я понимаю, что убить Черногвардейцева — это вопрос чести, но цена за это становится слишком высокой. Возможно, пора прибегнуть к дипломатии…

Геннадий Семёнович резко поднял руку, останавливая её.

— Нет, — решительно отрезал князь. — Линия поведения короны ясна с самого начала — Романовы демонстративно не вмешиваются в происходящее и не позволяют это делать другим. Податься с такими просьбами во дворец — равнозначно на всю страну признать свою слабость и позор! — твёрдо и жёстко отчеканил он, и после небольшой паузы, во время которой в очередной раз оглядел лица присутствующих, в том числе дочери, добавил: — У нас нет другого выбора, кроме как решить проблему самостоятельно. Кроме того, молчать император будет недолго — я более чем уверен, что скоро Романовы сами вмешаются. Так что времени уничтожить тёмного без каких-либо серьёзных для нас последствий остаётся немного. И я хочу использовать каждый возможный для этого шанс!

Следом же подал голос Миронов, командующий боевым крылом.

— Согласен, Ваша Светлость. Если мы сейчас спасуем, слишком многие в империи позволят себе сделать крайне опасные выводы. Все наши проекты в Азии и вовсе придётся сворачивать.

Костомаров кивнул, подтверждая сказанное.

— Мы понимаем, что времени становится всё меньше. Но я склонен утверждать, что мяч сейчас не на нашей стороне. К сожалению, приходится констатировать, что в текущих реалиях мы вынуждены играть по правилам врага.

Геннадий Семёнович нахмурился, его губы сжались в тонкую линию.

— Перестань говорить загадками, — бросил князь и добавил: — Что ты хочешь сказать, яснее⁈

Начальник службы безопасности тут же выпрямился и, коротко кивнув, заглядывая князю в глаза, уверенным и поставленным голосом принялся пояснять свою мысль:

— Наши аналитики составили подробный психологический портрет Алексея. Он амбициозен, горд и не привык отступать. После всех этих событий, он с огромной вероятностью захочет нанести ответный удар. Я буквально убеждён, что близится тот час, когда тёмный сам заявится в этот дворец. Ситуация с банком дорого нам обошлась, но стоит признать, что тактика оказалась рабочей — мы были близки к цели. Из всего вышесказанного резюмирую: нам нужно прекратить тратить ресурсы и время на бесплодные поиски и вместо этого начать готовиться к его приходу. Это будет наш единственный шанс в ближайшее время убить тёмного.

Геннадий Семёнович молчал, переваривая услышанное. Он понимал, что аналитики, вероятно, правы. Погоня за Черногвардейцевым, раз за разом оборачивающаяся ничем, действительно была пустой тратой сил. Но мысль о том, что нужно ждать и надеяться на появление врага, вызывала в нём глубокое раздражение. Черногвардейцева всей душой хотелось уничтожить сиюминутно, а не дожидаться когда такая возможность внезапно свалится с неба… Впрочем, эту вспышку эмоций Пожарский тут же легко взял под контроль.

Одновременно с этим, князь с лёгким удивлением вынужден был отметить, что собравшиеся одобрительно кивали словам безопасника. Поэтому ощутив, что напряжение в комнате несколько спало, он посмотрел на ситуацию под другим углом. Но прежде чем принимать окончательное решение, Геннадий Семёнович всё же решил изучить и другие, альтернативные варианты.

— Помнится, на днях мне докладывали о дне рождения князя Воронцова? — произнёс Геннадий Семёнович, переключая внимание с обсуждаемых проблем на другую тему. — Удалось ли узнать о присутствии Черногвардейцева на празднике?

Костомаров тут же кивнул.

— Не совсем, Ваша Светлость. Доподлинно известно, что Черногвардейцев был приглашён. Но при всём уважении, я, как глава службы безопасности рода, должен отговорить Вас от любых намерений вмешиваться в это мероприятие. Во-первых, в нынешней ситуации, война ещё с Воронцовыми… может оказаться неподъемной нагрузкой вкупе с тем противостоянием, что идёт уже сейчас. Но это Вы и без меня знаете. Помимо сказанного, также выяснилось, что в числе гостей однозначно будет присутствовать цесаревич. Это делает любые действия против Алексея в этот вечер, на мой взгляд, невозможными.

Князь промолчал, лишь сдержанно кивнул, принимая информацию.

— Хорошо. Так как особых альтернатив на горизонте не наблюдается, придётся исходить из сказанного Николаем Петровичем, — сказал он наконец и следом повернувшись к дочери, добавил: — Инна, поручаю тебе развернуть в наших и союзных СМИ кампанию против Черногвардейцева. Сделайте упор на его связь с тёмными силами и на то, что он подчиняет демонов. Дальше сама пофантазируешь. Нужно сформировать общественное мнение. Когда мы победим тёмного, мир должен знать нашу правду. Это поможет быстрее восстановить наше имя и авторитет.

Собравшиеся согласно кивали, и Пожарский на мгновение ощутил удовлетворение: хотя обстановка была накалена, а положение шатким, дисциплина в его роду оставалась незыблемой. Теперь дело за тем, чтобы использовать это преимущество и нанести решающий удар.

* * *

Утро встретило нас прохладой, просачивающейся сквозь приоткрытое окно, и мягким светом, скользящим по мраморному полу. Комната ещё дышала ночной тишиной, но спокойствие было нарушено тихими голосами, шорохом одежды и приглушённым гудением воды за закрытой дверью ванной. Неловкость, возникшая вчера вечером, всё ещё витала в воздухе, как утренний туман, не давая окончательно развеяться остаткам сна.

Я открыл глаза и сел на кровать, осматривая комнату. Степан, завернувшись в плед, всё ещё дремал, а Максим, потягиваясь, лениво помахал мне рукой. Проснувшаяся раньше меня Виктория, очевидно сразу ушла в уборную, и теперь оттуда доносился звук льющейся воды. И судя по всему, девушка пока отнюдь не спешила возвращаться обратно.

Я встал и прошёлся по комнате, разминая затёкшие мышцы. В голове было пусто, телу немного прохладно, прямо как и за окнами, а на душе — странное ощущение неопределённости, будто кто-то в последний момент поменял местами детали в сложной головоломке.

Бросив взгляд на прикроватную тумбочку, стоявшую с той