Ёж - Алексей Антонов

…Я вышел на улицу и взглянул в кристально чистое небо. Тайга была полна звуками природы, дикими и первозданными, воздух наполнял мои легкие, и я с каждой секундой чувствовал, что мне становится легче жить в этом гиблом месте. Все отошло на второй план, все дурные мысли, я отстранился от них, меня ждала водонапорная станция, и я уверенно направился прямо к ней.

Станция представляла из себя небольшое здание, стоящее на берегу искусственного водохранилища, белая штукатурка местами осыпалась с его фасада, обнажая красный кирпич. Деревянная дверь, окрашенная в небесно-голубой цвет, была открыта настежь, являя миру темное нутро. Я поднялся на небольшое крылечко и остановился у входа, не знаю почему, но заходить внутрь совсем не хотелось. Я видел большой насос, стоящий в центре зала, на первый взгляд он был вполне работоспособным. Солнце, поднявшееся высоко в небо, неуверенно проникало внутрь машинного зала, освещая кусок бетонного пола, его лучи приятно грели спину сквозь легкую куртку, которую я накинул на себя утром.

Я достал из кармана пачку сигарет, повертел ее в руках и, передумав курить, сунул ее назад. Первый шаг дался мне нелегко, будто тьма, обволакивающая зал, была осязаема и не хотела пускать меня внутрь. Инстинктивно я перехватил поудобнее карабин, и большой палец скользнул к предохранителю. Это было, скорее, инстинктивное движение, нежели осознанное. Что заставляло сталкера тащиться в давно заброшенные места, копаться среди металлолома, ломать ноги и руки, погибать, наконец? Это минуты, а иногда и секунды ни с чем несравнимого удовольствия, люди прыгают с парашютами, ползают по горам и находят в этом свое удовольствие, именно в этот момент, находясь в темном машинном зале, я испытывал то, что сделало меня сталкером. Моя болезнь отошла на второй план, я будто находился на каких-то древних раскопках, ища тайны прошлого. Я двинулся в глубь зала, обходя вокруг насос, который возвышался в самом его центре. Чуть правее я заметил небольшую деревянную будку с остеклением, также выкрашенную в голубой цвет, видимо, оттуда осуществлялось управление этим агрегатом. Я мало понимал в устройстве водонапорных станций, подающих воду в города, мало того, впервые присутствовал на подобном объекте. Мои шаркающие шаги эхом отражались от стен, замирая где-то под потолком, который находился метрах в трех над моей головой. Окон в этом здании не было, пришлось включить фонарь, луч которого уверенно скользил передо мной.

Я почти полностью обошел насос вокруг, когда яркое пятно искусственного света выхватило из темноты лежащий на бетонном полу лом, это был старый обычный лом, которым, очевидно, привели в негодность тот самый насос, рядом с которым я стоял. Следы варварского насилия над техникой, нанесенные с помощью древнейшего инструмента, были отчетливо видны на корпусе насоса. Пара точных ударов приходилась по какой-то емкости, судя по всему, в ней было масло, смазывающее механизм, черные подтеки скользили по металлу, растекаясь аморфным пятном по полу. Еще несколько дыр я заметил в панели управления, кто-то потрудился на славу, приводя в негодность единственный насос, питающий город водой. Кому и зачем это понадобилось?

Я закончил свой обход, помимо тех повреждений, что я увидел, присутствовали и другие, которые я не заметил с самого начала. Рано было делать какие-либо выводы, и я направился к маленькой будке, которую заметил раньше. Здесь меня ожидал настоящий сюрприз, но сюрприз, прямо скажем, не в лучшей интерпретации этого слова. Помимо развороченного пульта, битой посуды, оборванных кабелей, на полу в будке лежал труп. Вернее, это были останки человека, в виде отполированного до блеска скелета. Почему-то в голову полезли воспоминания об уроке анатомии, когда биологичка выкатила из шкафа скелет, такой же белый и глупо ухмыляющийся своими обнаженными челюстями. Я знал, что это был муляж, не настоящий скелет, и все же как-то в тот момент стало жутко. Я смотрел, как она его бережно катит в центр класса, придерживая за предплечье, руки и ноги у него болтались из стороны в сторону, имитируя какую-то адскую пляску. В окно класса светило яркое солнце, впереди были летние каникулы, и внутренне я уже отдыхал на берегу водоема, греясь под его ласковыми лучами. Все говорило в тот момент о бурной жизни, и ничто не напоминало о смерти, кроме этого белого уродца, насаженного на металлический каркас. Глядя на скелет, лежащий на сером холодном бетонном полу, я вспоминал не только тот день, но и ощущения, что будоражили мое нутро. Я стоял минут пять не шевелясь, честно говоря, я растерялся, я часто встречался с призраками тех мест, что посещал, призраками, которые рождались только в моем богатом воображении, но никогда еще я не сталкивался с настоящим олицетворением смерти, что посетила те или иные места. В этом смысле Еж был для меня открытием.

Я приставил карабин к стене и присел на корточки рядом с трупом, мой взгляд пытливо скользил по костям, в этот момент я не испытывал ужаса или страха, скорее, наоборот, я испытывал восторг, связанный с моей новой находкой, и я хотел выяснить, от чего умер этот бедолага. На первый взгляд все кости были целы, скелет походил на тот самый образец в кабинете биологии, по крайней мере, я почти с уверенностью мог сказать, что причиной смерти послужил несильный удар, который мог сломать кость, или неогнестрельное ранение, хотя и до медика мне было далеко. Я еще раз, не вставая, окинул взглядом комнатушку – вся техника была переломана. Старая, покрытая пылью чашка валялась в углу, какие-то коробки громоздились вдоль стен, кусок веревки с петлей лежал рядом с перевернутой табуреткой. Я встал и посмотрел наверх. Так и есть: очевидно, тот, кто лежал у моих ног, повесился, второй кусок веревки красовался под потолком. Труп либо срезали позже, либо веревку перегрыз какой-то мелкий грызун или она сама разорвалась от старости. Я осмотрел кончик той веревки, что лежала на полу, собственно, любой из вариантов мог иметь место, да и это не имело особого значения, по крайней мере, сейчас. Остатки одежды, лежащие под костями, говорили о том, что этот человек был служащим водоканала, то есть именно он присматривал за водонапорной станцией, возможно, именно он переломал тут все, а затем вздернулся в своей будке на радостях. Это, конечно, не было истиной, но вполне могло быть правдой. Что побудило его оставить город без питьевой воды, сказать сложно, но, думаю, причины были весьма серьезными. Что заставило влезть его в петлю? Думаю, все те же причины, возможно, рожденные воспаленным сознанием буйнопомешанного, мужик мог просто съехать с катушек и послать все к чертовой матери. Скорее всего, я никогда не узнаю, что именно им двигало, а может, и не им вовсе. Может, он пришел с утра на работу, увидел здесь жуткий раздрай, учиненный хулиганами, его тонкая душа непризнанного поэта этого не выдержала, и он покончил жизнь самоубийством, накатав пару строк на бумаге, которая к моему приходу истлела. Но было здесь еще кое-что. То, что заставляло мысли в голове лихорадочно шевелиться. Поначалу я не заметил ничего необычного, но спустя несколько минут факты в моем подсознании увязались в единую цельную картину, но при этом упорно не хотели состыковываться.

Осматривая труп, я заметил многочисленные следы от зубов животных, которые, очевидно, явились сюда полакомиться человечиной. Сам факт, прямо скажем, не из приятных; перед глазами тут же вырисовывается живописная картина с кусками мяса и лужами крови, которую тщательно вылизывали мелкие грызуны. Надо думать, это естественно для столь диких мест, удивительно, как этого бедолагу не растащили по разным углам, может, хищники были не настолько крупны, может, его обглодали крысы, пока он еще висел, я не судмедэксперт и определить точно не мог, как скелет мог остаться в целости и сохранности, факт состоял в том, что его качественно объели. Однако, черт возьми, как только моя нога ступила на землю этого проклятого места, я обратил внимание на полное отсутствие животных. Что-то заставляло их обходить город стороной, что именно – я не знал, возможно, бывшее обиталище человека все еще отпугивало их, хотя я в это не верил. Но то, что я видел в магазине, так же оставалось фактом, ни один продукт не был тронут лесными обитателями, даже крупы грызуны обошли стороной. Здесь же, на водонапорной станции, можно сказать, в той же черте города, животные славно попировали. Разорвав одежду, они добрались до мягких тканей. Грызуны своими маленькими отточенными зубками прорывали себе тоннели в теле бедняги, купались в его крови, наслаждались его внутренними органами, думаю, остатки плоти исчезли с этих костей максимум за пару-тройку дней.

Я встал на ноги и огляделся еще раз, никаких следов пребывания в этом месте лесного жителя не наблюдалось, казалось, они пришли сюда на зов свежей человеческой плоти, и так же быстро удалились, после того, как не осталось ни единого кусочка мяса. Я подавил легкий рвотный рефлекс, вся эта история с трупом была весьма неприятна, мое богатое воображение разукрасило события тех дней в яркие и сочные краски, и я пытался усилием воли избавиться от этих навязчивых видений. Рука сама собой потянулась к сигарете, легкий сизый дым наполнил мои легкие, и я с шумом выпустил это облако под потолок.