Князь Системы 5 - Сергей Шиленко

заставив сердце сжаться. Кажется это Богдан. Его боль, его отчаяние эхом прокатились по поселению, заглушая даже радостные возгласы в доме. Случилось непоправимое. Данила… он не выжил. Жизнь за жизнь…

* * *

За северными воротами, на небольшой поляне среди деревьев, была одинокая могила. Она принадлежала молодому тигролюду по имени Тигран, которого я не успел спасти. Я считал его первым членом моего поселения, который ушел из жизни, и вот теперь мы хоронили второго.

Все члены поселения собрались, чтобы предать Данилу земле, включая Варга и его воинов, а также солнцепоклонников, присоединившихся к нам в битве.

Лиза и Богдан были потрясены, но держались и произнесли короткую надгробную речь по павшему брату. Более того, впервые я услышал слова от Богдана, кажется, потеря брата что-то сдвинула… Заговорил, но какой ценой…

Я склонил голову в знак уважения, пытаясь отогнать бушующий во мне гнев. Мне некуда было его выплеснуть, кроме как на наемников или на новых врагов. Я проявлял милосердие, когда оно было заслужено. Может быть, в некоторых случаях проявлял его слишком много. Но теперь… Я готов был рвать и метать и душить каждую гниду собственными руками, что осмелится явиться с мечом в моё поселение. Похороны этим ублюдкам? Не будет им похорон. Пусть лесные звери растащат кости…

Росьяна была единственной, кто не пришел. Она все еще отдыхала после родов. После того как Данилу предали земле, я, жены, Таисия, Кузьма, Лиза и Богдан решили её навестить…

— Вы уже придумали имя? — спросила Забава, когда Тихомир и Росьяна баюкали малыша на скамье у своего дома.

Они улыбнулись друг другу.

— Ну… — начала Росьяна. — Он пришел в этот мир молча. Муж думает, вырастет великим воином. Учитывая это… его молчаливую силу… Мы назовем его Данила.

Лиза и Богдан тепло улыбнулись, а в их глазах блеснули слёзы. Трогательно, черт возьми.

— Прекрасное имя, — усмехнулся Богдан. — И прекрасный парень, чтобы продолжить память брата.

— Что ж, — сказала Росьяна. — Представляем Данилу, нового члена Поселения Волот.

— И как это работает? — уточнил я. — Мне тоже руку ему пожать? Или на крови единорога присягу принести? А то мало ли.

— Не смеши, — рассмеялась Таисия. — Он родня члена поселения. Автоматом наш. Не знал?

— А, ну да, конечно. Местные обычаи та еще песня. Ладно, с традициями потом. Сейчас главное, что ребенок сыт, а поселение снова безопасно. Пора заканчивать с обороной.

Мы разошлись. Большинство направилось отдыхать. Жены пошли отдыхать в дом на дереве, спать. А Таисия задержалась.

— Итак… Наверное, мне стоит объяснить, что было ночью.

— Можешь не объяснять. Впечатляюще и жутко одновременно. До сих пор дрожь пробирает, как подумаю, что ты могла бы сотворить со мной на «Бастионе», доберись твои зубки до моей скромной персоны. Хорошо, что я такой обаятельный, а то мало ли.

— Во мне есть дикая кровь. Я предпочитаю ее не использовать. Мой народ становится свирепым, когда загнан в угол. Но рвать глотки врагам и кромсать их кожу… Не мое. Кровь во рту это отвратительно. Не нравится мне эта сторона моей силы.

— Жаль. Такой яростный боец мне бы пригодился. Прикрывать спину.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась она. Хитро так улыбнулась.

— А как насчет стать моей женой? Согласна?

Таисия скрестила руки под грудью. И посмотрела на меня с вызовом.

— Ты предлагаешь мне выйти замуж?

— Признаться, в планах на жизнь пункта «сделать предложение принцессе» не было. Но, как говорится, человек предполагает, а Полесье располагает. Так что, да, Таисия, выходи за меня. Ты мне нравишься. Чертовски. И девчонки мои от тебя без ума. Особенно после твоего самоотверженного боя. Да и все поселение теперь на тебя чуть ли не молится — спасительница роженицы как ни как.

— Я сделала то, что сделал бы на моем месте каждый.

— Многие бы спасали свою шкуру. А ты — нет.

— Я знаю, каково это быть забытой. Ненавижу, когда такое происходит с другими. И… честно говоря, единственное мое племя это то, где я выросла. А они всю мою жизнь делали вид, что меня не существует. А вы… вы приняли меня. Считаете равной. О чем еще мечтать и просить?

— Чтобы больше не пришлось сражаться?

— Может быть, — рассмеялась она. — И да… Буду рада стать твоей женой. И разделить с тобой ложе.

Она обвила руками мою шею. Поцеловала. Мягкие, нежные губы.

Таисия. Моя пятая жена. Ну вот, в прошлой жизни ни как не мог решиться на одну… А теперь пять, да ещё какие. Скучно с ними мне точно не будет…

* * *

Поспал до полудня. Наверстал упущенное после нападения.

Проснувшись, я, солнцепоклонники и лесовики — снова взялись за работу. Ров. Думал, после битвы будут работать медленно. Но нет. Случившееся подстегнуло всех. Мужики работали еще усерднее.

Строить оборону — одно. А помнить, что нападение реально — другое. Трудились до конца дня. Второе дыхание. Третье. Обошли оставшуюся половину периметра.

Поздний вечер. Работа завершена. Жар мышц. Пот струится со лба. Ветер стал усиливаться, его порывы медленно превращались в шторм.

— Непогода идет, — сказал один из лесовиков. — Надеюсь, похолодание ненадолго.

— Черт возьми, верно, — согласился солнцепоклонник. — Пора нам возвращаться. Пока не стемнело.

— Спасибо за помощь, — сказал им, пожимая руки каждому из десятка гостей. — И за защиту моей земли. Без вас мои люди были бы мертвы. Знайте, я прикрою ваши спины. В любой момент.

— Мы знаем, — заверил предводитель солнцепоклонников. — Ваши усилия по защите нашей земли во время вторжения лесных дикарей не остались незамеченными. И ваше бесстрашное путешествие, чтобы спасти Ладу, нашу Княжну. Молодняк в нашем поселении уже байки о тебе травит, не иначе как легенды слагают.

— Им бы о Ростиславе байки травить. Вот уж кто действительно храбрец, каких поискать. Если бы не он, не видать нам ее спасения как своих ушей.

Я снабдил солнцепоклонников провизией в дорогу, они подхватили свои манатки, откланялись и двинули на юго-восток.

— С лесными дикарями рубиться да князей из переделок вытаскивать? — хмыкнул один из лесовиков. — Видать, историй у тебя, князь Василий, гора и маленькая тележка.

— Да ладно, — отмахнулся я. — У каждого своих историй хватает, да и похлеще моих найдутся.

— Мы с родичами посовещались и хотели