Чако, 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том I - Олег Евгеньевич Царьков

с условием участия в оловянном картеле, подчинившем горную промышленность Боливии интересам монополий США. Это привело к снижению доходов роски и обнищанию трудящихся. Неудачная внутренняя и внешняя политика Б.Сааведры привели к его отставке с поста президента в 1925 году.

В январе 1926 году президентом Боливии стал политический оппонент Х.Б.Саламанки Э.Силес. Он опирался на молодых интеллектуалов и горнорабочих. Новый глава Боливии в целом продолжил внешнеполитический курс своего предшественника, ориентируясь исключительно на США. Эта позиция была следствием финансовой зависимости Боливии от своего северного соседа. С 1917 по 1928 годы банки США предоставили Боливии займы на 68400 тыс. долларов и на их оплату уходило 65% всех доходов правительства Боливии. Наиболее крупными были займы развития Диллона Рида в 13.6 и 22.8 миллиона долларов, предоставленные в 1927 и 1928 годах. Большая часть этих миллионов была истрачена на вооружения. С 1912 года инвестиции компаний США в экономику Боливии выросли 11 раз и к началу Великого кризиса достигли 133 миллионов долларов. Это составило 90% всех иностранных капиталов в стране. Обслуживание большого внешнего долга Боливии потребляло треть всех бюджетных поступлений. Экономическая зависимость делала Вашингтон главным внешнеполитическим партнером республики. Государственный департамент оправдывал ожидание своего младшего партнера. В связи с ростом американских интересов в этой стране у Ла-Паса возникла надежда получить доступ к морю без применения вооруженной силы. В июле 1926 года США распустили конференцию по Такне и Арике, а 30 ноября 1926 года госсекретарь США Ф.Келлог в жесткой форме предложил в своем меморандуме передать обе спорные провинции Боливии в качестве компенсации за потерю Атакамы. Это было крупным политическим козырем в игре только что пришедшего к власти президента.

В том же году Э.Силес предоставил компании Стандард Ойл оф Нью Йорк (Сокони) крупные концессии площадью 9135 тысяч гектаров в Чако, которая сразу же организовала добычу нефти. Она получила нефть, но вывозить ее могла через Парагвай к какому-нибудь бразильскому порту. Другим вариантом могла стать перекачка нефти через Анды, но, как показали расчеты, строительство нефтепровода оказалась чрезвычайно дорогостоящим. В этих условиях руководство Сокони стало склоняться к первому варианту. Однако под давлением Аргентины, заинтересованной в сохранении своей монополии на добычу и переработку нефти в Южном Конусе, Парагвай соглашался пропускать нефть только на таких условиях, которые абсолютно не устраивали Рокфеллера. В связи с этим, руководство Сокони стало подталкивать Э.Силеса к захвату Чако. «То, что хорошо для Стандард Ойл, то хорошо для Америки», – под таким девизом в этот процесс включились чиновники госдепартамента, которые организовали внешнеполитическое давление на Парагвай:

Рассчитывая на поддержку США, Э.Силес планировал разрешить территориальные споры в свою пользу силовым путем. При поддержке госдепартамента Панамериканский союз должен был нейтрализовать Лигу Наций, доктрина Монро ограничить вмешательство остальных великих держав. На американские займы боливийская армия продолжила свою модернизацию под руководством отставного прусского генерала Г.Кундта. Этот довольно посредственный прусский военачальник оказался неплохим организатором. Благодаря этим способностям он оставался неформальным руководителем вооруженных сил Боливии на протяжении четырёх лет. Вдохновлённым результатами военного строительства и быстрым наращиванием военного потенциала Э.Силес считал совершенно реалистичным отвоевать Чако и Атакаму в ходе двух скоротечных войн.

Несмотря на значительный прогресс в некоторых областях экономики Боливия в начале 30-х годов продолжала стоять на пороге ХХ века. Вследствие архаичности социальных отношений она, несмотря на свои огромные минеральные богатства, представляла собой «нищего на золотом троне». По-прежнему сохранялось пропасть между роской, чоло и колоко, неграмотными индейцами аймара и кечуа. Более 80% трехмиллионного населения Боливии проживало в горных районах Альтиплано, Кочабамбы и Юнгаса, занимаясь низко продуктивным сельским хозяйством. Минеральные ресурсы составляли основную статью экспорта страны. В 1929 году добыча олова достигла 47000 тонн стоимостью более сотни миллионов боливийских песо. Боливийское олово конкурировало на равных с малайским, но прекращение мировой войны резко сказалось на доходности этой отрасли. Начиная с 1918 года, цена на этот основной продукт боливийского экспорта, дававшего до 70% валютной выручки, упала к 1929 году вдвое.

Выпущенный в 1920 году республиканцами джин радикализма стал набирать силу: В 1928 году возникли студенческая федерация и Коммунистическая партии, а шахтеры объединились в единый профсоюз. Руководство всеми этими организациями оказалось в руках радикально настроенных левых, которыми впервые был выдвинут лозунг: «Земля – народу, шахты – государству». Экономическая нестабильность экономики вела к росту радикализма. 12 августа 1927 года началось крестьянское восстание, охватившее департаменты Сукре, Кочабамба и Потоси. Оно было вызвано нищенским положением колоко, их низкими заработками, голодом и эпидемией. В восстании приняли участие более ста тысяч человек. В Сукре повстанцы были рассеяны пулеметным огнем, но в других местах им удалось сорганизоваться. Тридцать тысяч плохо вооруженных колоко сосредоточились у Кочабамбы. На их подавление из Оруро были двинуты восемь тысяч солдат и полицейских. В нескольких стычках правительственные войска одержали победу и рассеяли повстанцев. В боях погибли более двухсот индейцев и только один каратель. Окончательно сопротивление восставших было подавлено силами полиции в следующем году, поскольку вследствие нарастания напряженности с Парагваем, войска были переброшены в Чако.

Помимо восстания индейцев падению популярности лидера националистов способствовали два совпавших по времени крупных внешнеполитических поражения: отказ от конфронтации с Парагваем после инцидента в Вангардии и окончательная потеря выхода к Тихому Океану. Это произошло потому, что Боливия, послушно следуя за Вашингтоном, в конце 20-х годов ХХ века оказалась в изоляции. Чили и Перу отказались признать меморандум Келлога и приступили к прямому диалогу. Это было первое крупное поражение американской дипломатии в регионе, которое сильно сказалась на авторитете Вашингтона в андских странах. Чилийская сторона не желала пересматривать выгодные для нее результаты Тихоокеанской войны. Свергнувший в 1927 году правительство консерваторов, генерал К.Ибаньес дель Кампо взял политический курс на сближение с Перу. В 1928 году страны восстановили политические отношения и начали двусторонние переговоры о судьбе Такны и Арики Во время инцидента в Вангардии они сосредоточили свои вооруженные силы на границе и отвлекли наиболее боеспособные боливийские полки. События в Вангардии показали слабую подготовку боливийской дипломатии и армии к войне на два фронта. По расчету Г. Кундта, ему требовалось еще два-три года на оснащение и развертывания современной армии. В связи с этим начавшиеся военные действия были прекращены при посредничестве комиссии нейтралов во главе с США и Лиги Наций. 3 июня 1929 года в Лиме был подписан двухсторонний протокол, по которому Такна была возвращена Перу, а Арика оставалась за Чили. Под давлением Лиги Наций и США, пытавшихся «исправить ошибку» Келлога, Э.Силес удовлетворился строительством экстерриториальной железной дороги к тихоокеанскому порту Мольендо. В условиях