Валюта смерти - Юлия Андреева

Никого не было. Не чувствуя холода, Казик опустился на корточки рядом с тем местом, где совсем недавно видел незваных гостей, но нашел только их окурки.

Не помню себя от горя, Казик вылетел на главную аллею дома ребенка и бросился к воротам, рассчитывая догнать незнакомцев, но их уже и след простыл.

Уставший и разочарованный, Казик вернулся к детской площадке, обошел куст шиповника, зашел в будку и только тут сообразил, что видел, как патлатый зарывал что-то. Интересно, что?

Опустившись на колени, мальчик без труда определил раскопанную землю. И за отсутствием совка начал выгребать ее руками.

Конечно же, было бы более разумным вернуться в группу и забрать совок или маленькую лопатку, но Казик слишком боялся, что тогда его уже точно обнаружат.

Наконец пальцы мальчика наткнулись на что-то твердое. Казик чуть не вскрикнул от восторга, продолжая выбрасывать пригоршнями землю. Мягкая после садовнической лопатки, она, казалось, сама просила, чтобы мальчик вытащил мешавший ей свободно дышать предмет, помогая Казику и выталкивая ненавистную занозу наружу.

Усилия были вознаграждены, и Казик вытащил на свет божий круглую черную жестяную коробку из-под английского печенья, какие продаются, наверное, во всех магазинах.

Все еще не веря глазам и понимая, что если его сейчас обнаружат здесь, будет по-настоящему плохо, он кое-как завалил образовавшуюся яму и, прижимая к сердцу коробку, воровато оглядел еще раз двор.

Вроде пока все было спокойно.

Казик попытался открыть коробку, налегая всем телом и силясь повернуть крышку грязными, жирными от земли руками. Впрочем, сегодня явно был его день, точнее, ночь. Коробка открылась, и Казик задохнулся от восхищения – перед ним на взрытую землю высыпались десятки черных монет!

Глава 9

Воскресенье

Смерти валюта —Это люто!

Как и следовало ожидать, Аня снова потратила все монеты, но теперь уже было не так страшно, еще оставались деньги отца, да и на книжке что-то. Другое дело, вот вопрос: купить тур на тот свет или потратить деньги на пятнадцать звонков? С одной стороны, звонки выходили экономнее, и даже, если Аня стала бы звонить, каждый день тратя всего по одной монете, ей все равно хватило бы надолго. Но возможность встречи…

Как же давно она не прикасалась к Диме. А можно ли будет прикоснуться к нему? Обнять? Или свидание будет напоминать встречу Штирлица с женой, встречу, в которую им разрешили только смотреть друг на друга без права сказать хотя бы слово.

На фиг такие встречи! Ане всегда казалось, что на месте соломенной вдовы великого разведчика она, Аня, без сомнения, крышей бы подвинулась. Потому что это же пытка из пыток – видеть так близко любимого человека, и не сметь… вообще ничего не сметь…

Нет, на такую свиданку она не согласится. Что она, дура, чтобы потом опять слечь на несколько месяцев?

Конечно, обо всем можно было расспросить Вадима на кладбище, но с другой стороны, дилер – человек заинтересованный. Распишет ей все в радужных красках, а потом уже высылай претензии, все равно денег никто не отдаст, и жаловаться себе дороже.

Подумав еще, да так ничего и не придумав, Анна снова позвонила в квартиру напротив и вскоре уже сидела на кухне у Ираиды Александровны.

– Значит так: свидание – оно и есть свидание, – прихлебывая жидкий, полуостывший чаек, сообщила вдова.

Голос ее сегодня звучал основательно, словно она вдалбливала инструкцию по пользованию станком в голову безмозглой пэтэушницы. Широкий цветастый халат с пятном на необъятном пузе, как ни странно, смотрелся на дородной вдове, точно какой-то особый знак отличия – гусарский мундир, что ли. И сама она, высокая, с кичкой под абажур, красным лицом, с голубыми льдистыми глазами, почти без зрачков, казалась воздвигшейся на утлой кухоньке языческой богиней, пифией или чем-то не менее значительным.

– Тебе предложат встречу в каком-нибудь их учреждении: санатории, одноместной палате, тюрьме, но это не лучшие варианты. М-да… – Ираида Александровна отхлебнула из чашки, перекрестившись свободной рукой. – Всегда сподручнее у себя дома. Впрочем, в первый раз могут и поостеречься устраивать такую встречу дома, кто тебя знает, не взбрыкнешь ли. Вдруг какой скандал, нелегалка, контрабанда. Дома им тебя труднее контролировать. Но я все равно обычно настаиваю на домашней обстановке. Чтобы как в старые добрые времена, чтобы моя кровать, мой ночник. Чтобы вместе поужинать, лясы поточить, а потом… Как будто ничего и не происходило, как будто мы и не расставались… – она всхлипнула, – как будто все это мне привиделось, а реальность – там, рядом с ним, с моим Васечкой!

Ираида Александровна промокнула покрасневшие глаза похожим на скатерть платком.

– А покупать надо у Вадима? – осторожно просунула свой вопрос Аня.

– Кровопивец! – Ираида Александровна сплюнула прямо на пол. – Вообще, кто сказал, что именно у Вадима? Почему только у него?! Разумеется, есть и другие, где и цены помягче, и условия получше, но только лично я остерегаюсь, и тебе не советую. Монеты еще туда-сюда, если нужно, можно втихаря и взять. А вот купить тур… – она задумалась. – Ведь Вадим, он все же наш. То есть, курирует наш микрорайон и кладбище, его, в случае чего, всегда найти можно. Если что, если, скажем, ты заплатишь за встречу со своим Димой, а никакой встречи не было, к Вадиму и претензии предъявить можно. Натурально заявиться в приемные часы на кладбище и поднять бучу. Думаешь, захотят с ним другие работать, если его при всем честном народе отчитают? Скажут, мол, нечестен, деньги взял, а тур не обеспечил?! Или сразу в фирму к генеральному.

А других ты днем с огнем не отыщешь. У них, конечно, тоже свои кладбища и свои приемные часы имеются, только все одно, не наши они. И там тебе быстро откажут, потому как чужая ты там. А чужих не любят!

И потом, одно дело монетку фальшивую по дешевке купить. Оно, конечно, баксиков тоже жалко, но тут уж сама виновата, потянулась на щедрые посулы и дешевые разговоры. Прикупила кучку монет, одна из которых оказалась фальшивой. Ну, погорюешь да и выбросишь. А тут полторы тысячи… и спросить не с кого…

Ну что, убедила? – она покосилась на притихшую, нахохлившуюся, словно птичка, Анечку.

– Убедили. – Аня кивнула головой. – А подделки часто попадаются?

«Подделки! – Мысль взорвалась в голове новогодней петардой. – Если кто-то навострился делать фальшивые монеты смерти, стало быть, можно будет попробовать и этот вариант».

– А кто тебе сказал, что я часто на сторону хожу?! – подняла белесые брови Ираида Александровна, – Ты гляди, девка, Вадиму не брякни. Он ведь еще та сволочь. Припомнит.

– Не беспокойтесь, не скажу. – Аня поднялась было, но соседка удержала ее за руку. – Да ты и чаю не попила, и сушки не погрызла. Гляди, скоро кожа да кости останутся.

– Спасибо. Не хочется. – Аня виновато улыбнулась.

«А ведь, действительно, она же и шла к отцу поговорить о возможности сделать анализ на химический состав монеты и… А что «и», не производство же она собирается налаживать?! Хотя, почему бы и нет. Если телефон будет принимать новые монеты, можно будет продавать подделки. Тот же Вадим их и возьмет, чтобы толкать затем за настоящие. Пойдут дела, а на прибыль можно будет хоть каждую неделю брать по туру.

Глава 10

Новая жизнь

В аду лад:Украли черти шоколад.

Жестянка, полная монет. Можно хоть сто раз на дню звонить родителям!

Первым порывом Казика было тотчас броситься к телефонной будке и говорить, говорить, говорить… но, если его обнаружат и поймают, воспиталки, без сомнения, отберут сокровище.

Даже если он не скажет, для чего нужны монеты, от этих взрослых можно ждать любой подлости, а уж в том, что они отберут самое ценное, сомневаться не приходилось.

Казик хотел было закопать коробку в другом месте, но побоялся.

Куда спрятать?

Мысли метались. Весь в земле и травяных пятнах, Казик тишком вернулся в группу, бесшумно открыв дверь черного хода.

Пока все было спокойно.

Какое-то время мальчик стоял, прижимаясь спиной к стене и со всей силой сжимая черную жестяную коробку, точно она могла каким-то образом исчезнуть.

Где-то, вероятно, в общем туалете, капала вода. Сердце Казика стучало в жестяную коробку, которая, казалось, пульсировала ему в ответ.

Мальчик обвел глазами раздевалку с одинаковыми шкафчиками для верхней одежды и обуви и пришел к выводу, что здесь коробку не спрячешь. В группу? – Еще глупее, под кроватью видно, в кровати тоже.

Среди вороха игрушек – откопают дети, за одним из шкафов или на нем – обнаружат воспиталки или нянечки.

Он опустил взгляд и, наткнувшись на свою испачканную землей пижаму, попробовал оттереть ее руками, но ничего не получилось.

– Бежать! – мелькнуло в сознании мальчика. – Бежать куда глаза глядят! Прямо сейчас, пока не хватились.