Слеза Бога - Наталья Николаевна Александрова

себя дверь ванной, но споткнулся о порог, едва не упал и схватился за те веревки. Все мгновенно оторвалось.

– Черт! – Он махнул рукой.

Кран в ванной подтекал, от чего на эмали виднелась отчетливая ржавая полоса. Иван влез в ванну и едва не коснулся головой потолка: с его габаритами ему везде было тесно. Он постоял под горячим душем, намылил голову, поискал мочалку, но на полочке лежали только махровая рукавичка и розовая губочка в виде зайчика. Еще на бортике стоял набор разноцветных утят – пять штук, один другого меньше.

Стало быть, ребенок тут живет. Странно, та жаба ничего не говорила про ребенка. Сказала, что живет одна такая и чтобы он, Иван, с ней особо не церемонился, в общем, был в квартире как дома. Тогда он внимания не обратил, а теперь удивился: обычно наоборот хозяйки предупреждают, чтобы жильцы вели себя тихо, не шумели, не пачкали и ничего не ломали. Ну да ладно, не этот вопрос его волновал в первую очередь.

Иван нашел в шкафчике женский одноразовый бритвенный станок и после недолгих колебаний с трудом побрился. Затем почистил зубы пальцем и понял, что ужасно проголодался. Когда он ел в последний раз? Надо думать, сутки уж прошли. Аппетит у него всегда был отменный, однако на кухне после долгих поисков удалось обнаружить только чай в пакетиках, пачку сахара и окаменелые сушки. Нехорошо, конечно, брать чужое, но он потом отдаст.

Выпив две кружки и съев все сушки, Иван понял: нужно срочно решать, что же делать дальше. Он не может долго отсиживаться в этой квартире, у него и денег нет.

Пересчитав наличность, он убедился, что из двадцати тысяч, вырученных за часы, осталось всего шесть. Десять он заплатил жабе за комнату, что там еще… ага, билеты, штраф в электричке, еще он, кажется, купил где-то по дороге ботинки. Ну да, вот эти, называемые в народе известно как. Все лучше, чем его итальянские, шитые на заказ, на тонюсенькой подошве; в таких только на машине ездить да по паркету ходить. Еще он сменял свое дорогое пальто на неприметную курточку – просто увидел спящего на лавочке сильно поддатого мужика, вытащил у него из-под головы куртку и накрыл своим пальто. Тот только хрюкнул во сне.

Тут Иван рассердился на себя за то, что думает о пустяках, о ерунде, что оттягивает тот момент, когда придется снова окунуться в этот кошмар с убийством Ирины. Снова у него перед глазами встало ее тело со страшной кровавой раной на груди. Кто ее убил? За что? Он-то точно знает, что этого не делал.

Все началось со звонка Александры, понял он, эта заклятая Иринина подружка наговорила ему гадостей про жену. Сказала, что у нее уже несколько месяцев любовник, что Ирина даже собирается бросить мужа и уйти к нему. Иван сначала растерялся и не нашелся, что ответить, тем более в голосе Александры звучало фальшивое сочувствие. «Ах, Ваня, мы сто лет друг друга знаем, ты такой хороший человек, я просто не могу молчать…» Иван только потому не оборвал эту стерву сразу, что поверил ее словам.

Да, он подозревал нечто подобное, потому что в последние месяцы Ирина была на себя не похожа: стала нервной, раздражительной и холодной. Часто Иван замечал, что ей неприятны даже его мимолетные прикосновения. Но не сразу обратил на это внимание: некогда ему было копаться в переживаниях жены, работа отнимала все время. Дела на фабрике шли неплохо, но без хозяйского глаза все, конечно, быстро придет в упадок, хоть там и оставался Борис.

При мысли о компаньоне в душе шевельнулся неприятный червячок, но Иван тут же переключился на Александру.

Итак, она позвонила ему, чтобы напакостить заклятой подруге, это ясно. И чтобы не быть голословной, торопясь, вываливала подробности:

– Ты думаешь, она в прошлом месяце в Питер ездила на консультацию? А вот и нет, с любовником она встречалась! Не была она ни в какой клинике, я точно знаю!

Они с Ириной были женаты шесть лет. Сначала она не хотела ребенка, говорила, поживем для себя, отдохнем, дом отделаем. Иван не торопил, он, как всегда, много работал. Потом возникли сложности, Ирина ходила по врачам, даже его таскала, но сказали, что с ним все в порядке. Жена ездила по курортам и санаториям, поэтому вначале он и не понял, отчего она так изменилась. Думал – переживает, что ребенка не может родить. Оказалось – вот что.

Он молча слушал Александру, а та, почувствовав в его молчании что-то ужасное, испугалась и повесила трубку. Когда приехал домой, Ирина по его виду сразу поняла, что он знает. Разразился скандал. А потом он ушел, чтобы не схватить ее и не трясти как куклу, чтобы не ударить ее… в общем, как бы ни был зол, Иван точно знал, что Ирина была жива, когда он уходил.

Что она могла сделать после его ухода?

Позвонить своему любовнику. Вряд ли пустила бы в дом постороннего, а Иван точно помнил, что захлопнул дверь, когда ушел. Стало быть, любовник ее и убил. А потом сбежал и вызвал полицию, чтобы свалить все на Ивана. Все знают, что самый подходящий подозреваемый – это обманутый муж.

Нужно позвонить Александре и заставить ее сказать, кто же был любовником его Ирины. Она знает, эта стерва все знает…

Иван нашел в кармане пиджака мобильник и посмотрел в темный экран. Давно разрядился, и это к лучшему, вдруг его вычислят?

На кухне валялась трубка стационарного радиотелефона. Иван поднатужился и вспомнил номер Александриной матери. Когда-то давно они и правда близко дружили – он с Ириной и Александра с мужем. Тогда они были молодые, бедные и веселые. Потом Иван открыл свое дело, а Васька, муж Александры, стал попивать, потерял работу и наконец сбежал куда-то из их города, предварительно с Александрой разведясь. После этого Ирина резко прекратила общение с подругой, чему Иван только порадовался, поскольку после развода Александра стала смотреть на него голодными глазами, облизывала губы и норовила ненароком прижаться грудью.

Иван упорно делал вид, что не замечает ее призывов, и, когда подруги, разошлись вздохнул свободно.

Через какое-то время Ирина ненароком обронила, что Александра вышла замуж, кажется, удачно, но Ивану совершенно не хотелось выслушивать подробности.

А вот сейчас номер телефона всплыл в памяти. Ответили сразу: судя по голосу, ее мамаша.

– Александру Костелькову могу я попросить? – не своим голосом спросил Иван.

– Ее нет, а кто спрашивает? – тянула мамаша.

– Это из ГИБДД говорят, – сурово