Записки летчика-испытателя - Борис Орлов

Гостеприимные хозяева чемпионата старались сделать наше пребывание в Венгрии приятным, показали Будапешт, возили по Дунаю, на озеро Балатон, так что свободное от полетов время мы проводили интересно.

Мы познакомились с будущими соперниками, уточнили правила соревнований. Прилетели мы за неделю до начала чемпионата, поэтому использовали время с толком — для поддержания формы: много летали, приглядывались к ориентирам, привыкали к чужому аэродрому, к непривычной обстановке.

Многое удивляло — и относительная свобода в организации полетов, и даже то, как иностранные механики готовили самолеты: прямо в ангаре запустит двигатель, вылезет из кабины и крутит какие-то винтики в моторе, стоя рядом с вращающимся пропеллером, а потом заберется в кабину и рулит на старт, где его дожидается пилот, покуривая сигаретку…

Участников было человек тридцать; почти все имели персональные самолеты, у нас было три машины на пятерых зачетных участников, у американцев — два самолета на трех пилотов.

Венгры, чехословацкая команда, поляки и немцы из ГДР летали на "Тренерах" различных модификаций, в команде США был биплан "Грейт Лейке Экспериментал" и моноплан с верхним расположением крыла "Тейлоркрафт", англичанин выступал на французском биплане "Стамп" — вроде нашего По-2, только чуть поменьше и гораздо маневренней, герр Паволка из ФРГ прилетел на датском крохотном самолетике с размахом крыла всего пять метров!

Наши могучие Як-18П навели некоторое уныние на остальных участников, особенно после того, как они увидели, что мы можем начинать свой произвольный комплекс с минимальной высоты, разогнав машину на пикировании до 450 км/час и шикарной горкой набирая аж 1000 м!

Но вращались "Тренеры" пошустрее наших "Яков", да и подготовка участников соревнований, особенно венгерской и чехословацкой команд, чувствовалась основательная. Соответственно подготовили они и самолеты; к примеру, чемпион мира 1960 г. Ладислав Безак летал на облегченном до предела Z-226: со снятыми законцовками крыльев, снятым полом кабины, в обшивке фюзеляжа внизу имелось окно для нижнего обзора.

Кстати, Безак был единственным летчиком, включившим в свой произвольный комплекс плоский штопор. Смотрелось это для знающего человека страшновато — уж слишком мала высота для такой рискованной фигуры, — но этот элемент выпадал из общего ритма комплекса, так как на него уходило сравнительно много времени: виток обычного штопора на вводе, затем три витка плоского штопора и виток на вывод. Поэтому Безак терял очки, которые он мог бы набрать на других фигурах. Но за смелость надо отдать ему должное, тем более что на чемпионате в Братиславе в 1960 г. разбился француз Леон Бьянкотто, пытаясь выполнить такой же трюк.

Пользоваться радиосвязью на чемпионате не разрешалось, так что для облегчения самолета мы сняли радиостанции, но изменилась центровка и вследствие этого устойчивость и управляемость самолета, поэтому на две машины рации поставили снова, а на третьей летали без станции, так как некоторым нашим летчикам такой самолет понравился.

Почти до самого начала соревнований мы не знали, кто же будет летать, а кто сидеть в запасе. Это несколько нервировало, и первым не выдержал я, в последнем тренировочном полете чуть не сорвавшись в штопор после "колокола". Я тут же был определен в запасные, но сразу после меня Козырев, выполняя свой коронный номер — "квадратную петлю", стал "квадратить" с выходом из отвесного пикирования почти у самой земли, за что быстренько оказался на моем месте, а меня начальство в лице Василия Васильевича Обухова, руководителя нашей команды, бросило на передний край…

Наконец, все определилось. Наступил день открытия чемпионата. Честно говоря, чувства человека, стоящего на чужой земле, среди массы чужих людей, в костюме с буквами "СССР" на груди, однозначно не выразишь. Тут все — и гордость, что тебе доверили представлять страну, и опасение, что не сможешь сделать все так, как хотелось бы, и ответственность, и радость, и немного неловко, что тебя рассматривают со всех сторон…

Первое упражнение — обязательный комплекс — мы все отлетали хорошо, а я не поверил своим глазам, когда увидел свою фамилию в первой строчке итоговой таблицы. Летал в этот день как всегда, старался все выполнить чисто, но особенно не напрягался. И вот — первое место. Это дало повод некоторым моим друзьям величать меня впоследствии чемпионом мира, но формально я им не был.

По положению о соревнованиях места, занятые в полуфинале, не учитывались: после выполнения упражнений полуфинала выявлялись участники финала — одна треть от общего числа, а в финале определялись чемпионы мира по упражнениям и абсолютный чемпион мира. Начиная с 1964 г. эту систему изменили, и чемпионы мира по упражнениям определялись в полуфинале.

Как бы то ни было, а быть первым номером на чемпионате мира все же приятно… Но недолго пришлось мне ходить в передовиках: на другой день, выполняя тот же комплекс, только с измененным направлением вращения фигур, я "завалил" весьма ценную фигуру пилотажа и оказался аж на 21-м месте.

Для меня этот срыв явился полной неожиданностью, так как такой маневр — "поворот на вертикали со спины с выходом в перевернутый полет" — я выполнял хорошо всегда, еще с начала тренировок. Бывают фигуры, которые получаются не сразу, требуют много труда и внимания, а вот эта далась мне легко и выполнялась уже автоматически.

Возможно, при ее исполнении в этом полете я немного "свалил" вертикаль влево, чтобы приблизиться к осевой линии пилотирования, так как заметил, что уклонился вправо от этой линии, выложенной на земле из белых полотнищ, когда пролетал над ней вниз головой на малой высоте.

Поворот нужно было выполнить вправо, и мне не хватило полного отклонения педали, чтобы развернуть самолет с вертикали, покосившейся влево. Вместо энергичного разворота "на боку" с постоянным креном и выходом в отвесное пикирование, мой "Як" постоял немного на хвосте, а затем рухнул вниз…

Расстроенный, я выполнил произвольный комплекс не лучшим образом и в общем итоге занял лишь 11-е место, в финал же вошли 10 лучших участников. Так лидер первого дня соревнований оказался в роли зрителя и болельщика родной команды.

А у родной команды дела шли блестяще: разрыв с венграми, идущими на втором месте, был значительным, в личном зачете лидировал Пончиков.

Наступил последний день чемпионата. Всем нашим летчикам по жребию выпало летать первыми, но утром аэродром затянуло густой дымкой, и ориентироваться при пилотаже, особенно на вертикалях, стало очень трудно; наши ребята, выполняя сложнейший пилотаж, временами теряли направление, теряя драгоценные очки. Венгры же, воспользовавшись улучшением видимости, летали прекрасно. Пилотаж, хоть и несколько проще нашего, выполнялся ими четко и красиво, а Йожеф Тот, ставший абсолютным чемпионом, за свой полет заслужил аплодисменты зрителей, что не так уж часто бывает на авиационных соревнованиях.