Я иду искать (СИ) - Гранд Алекса

И я просто-напросто тону в чернильно-черном болоте отчаяния, когда из ближайшего кабинета выскальзывает уставший дежурный врач. Засовывает смятую маску в карман бывшего когда-то белым халата, оттирает со лба пот и негромко так матерится.

— Здравствуйте. Я мама Аристовой Варвары. Его кровь подойдет для переливания.

Сделав два шага вперед, я настойчиво подталкиваю Игната к застывшему посреди коридора высокому молодому доктору и на разный лад кляну превращающиеся в вечность минуты.

— Не нужно переливание.

— Как… не нужно?

Пока пространство стремительно меркнет, я выцеживаю побелевшими губами, с глухим стуком роняю туфли и чуть не падаю на колени, оттого что в организме разом отказывают все системы. Даже аварийные.

Снова мешает Крестовский. И подхватывающий меня под другой локоть врач.

— С вашей дочерью все в порядке. Лилия…?

— Романовна.

— Лилия Романовна, к сожалению, в нашем отделении случилось досадное недоразумение. У вашей дочки обычная бытовая травма, рану промыли и сейчас накладывают швы. Так вот, одновременно с вашим ребенком к нам в больницу поступила другая девочка с такой же фамилией, и дежурная медсестра ошибочно сообщила вам об аварии.

Слишком много слов.

Они с диким скрежетом просачиваются в мой воспаленный мозг и далеко не сразу укладываются в затуманенном сознании. Страх все еще плотно держит меня за горло. Я по-прежнему зябко дрожу.

— Мы, конечно же, приносим свои извинения. Вы можете подать жалобу, но… прошу понять. Все-таки человеческий фактор.

— Да не собираюсь я на вас жаловаться! Могу я увидеть дочь?

Гулко выдохнув, я кивком даю понять, что больше не нуждаюсь в поддержке, и медленно поднимаю туфли. Заново учусь чувствовать. Проталкиваю в легкие кислород. Покрываюсь мурашками от холодящего ступни пола.

— Семнадцатый кабинет. Предпоследняя дверь справа.

Болезненно морщится от не слишком приятного разговора дежурный врач, только я его уже не слышу. Приклеиваюсь взглядом к выскальзывающим в коридор Варе и Лие и снова бегу, оставляя Игната далеко позади.

Шаг. Второй. Третий.

Опускаюсь на корточки, мельком изучаю перебинтованное дочкино предплечье и обхватываю ее удивленное личико ладонями. Лихорадочно целую нос, лоб, подбородок. Запутываюсь пальцами в волосах. И не ощущаю, как по щекам текут крупные глупые слезы…

Глава 11

Группа крови — на рукаве, мой порядковый

номер — на рукаве,

Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне.

(с) «Группа крови», А. Соколов и Д.Дубовик.

Игнат

«Его кровь подойдет…»

Убийственное в своей простоте предложение шарахает в меня зубчатой молнией и продолжает рефреном крутиться в башке, пока Аристова бросается к дочери и бережно ощупывает прижимающуюся к ней кроху.

Рефлексы заторможены. Тело в какой-то прострации. Вопросы толпятся в мозгу в хаотичном порядке, наскакивают друг на друга и что есть мочи раскручивают маховик событий.

Почему Лиля не позвонила супругу, когда мы ехали в больницу? Потому что он работает на другом конце города или потому что он не может быть донором для Варвары? Зато я могу…

Мотнув головой, я прочесываю пятерней волосы и невольно окунаюсь в немного запылившуюся мозаику прошлого. Вспоминаю, как мы с Лилей сидели в клинике, слушали длинную обстоятельную лекцию о резус-конфликте при беременности и клятвенно заверяли лечащего врача, что будем строго выполнять все его рекомендации и своевременно пройдем все обследования, которые он только назначит. Да.

С того момента я знаю все об антирезусном имунноглобулине, а таблица вероятности группы крови ребенка по группе крови родителей до сих пор валяется где-то в сохраненках.

— Игнат, спасибо тебе большое за все! Просто не знаю, что бы я делала, не окажись ты рядом…

Я слишком глубоко погружаюсь в грозящие кое-кому огромными проблемами в будущем рассуждения и не сразу замечаю, что Лиля вместе с льнущей к ней Варварой успели поравняться со мной и теперь благодарно буравят мою персону своими одинаковыми серыми глазищами. От поразительно сходства и пока еще не подтвержденных ничем догадок становится немного не по себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не за что.

— Ну, мы поедем. Сейчас вызову такси…

— Подожди. Можно тебя на пару минут?

Давлю стальными интонациями. Недвусмысленно намекаю, что разговора не избежать. И нетерпеливо топчусь на месте, пока Аристова просит дочку подождать ее на улице вместе с бледной, словно привидение, няней.

— Лиля, скажи честно. Варя — моя дочь?

Как только мы остаемся наедине, швыряю в бывшую ошпаривающим язык вопросом и старательно отслеживаю малейшие метафорфозы, которые отразятся на ее лице. Шок? Страх? Паника?

— Нет. Варя — моя дочь.

Однако, вопреки моим прогнозам, Лиля демонстрирует завидное самообладание. Не разрывает зрительного контакта, не тушуется и совсем не торопится с признанием, которое я уже проиграл в воображаемом сценарии.

Шах и мат.

— А если я сделаю тест на отцовство?

— Это ничего не изменит, Крестовский.

Беспощадность айсберга, сокрушившего «Титаник». Мощь Ниагарского водопада, обрушивающегося с огромной высоты.

От рубленых фраз, брошенных холодным тоном, становится тесно в груди. До одури хочется вцепиться в стоящую рядом девчонку и заставить ее говорить, сдавив пальцами тонкую шею.

Но я держусь. Молча наблюдаю, как Лиля разворачивается на каблуках и устремляется вдаль по коридору, спасаясь от меня бегством. Гордо чеканит шаг и вряд ли понимает, что я все равно выцарапаю из нее правду. Чего бы мне это ни стоило…

Внушительного мотка нервов. Грязных методов вплоть до шантажа и подкупа. Плевать.

— Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать.

Совсем недолго я убеждаю себя, что нужно немного остыть, собрать недостающую информацию и только после этого окончательно расставлять все точки над i. Все это трезво, правильно разумно, но…

Мое импульсивное начало быстро берет свое, и вот я уже отталкиваюсь от серой кафельной плитки и в десяток размашистых шагов догоняю застывшую из-за затора в дверях Аристову. Притискиваю ее к стене так, что между нашими телами исчезает даже намек на малейший зазор, и для надежности заключаю в кольцо рук.

Вдох. Выдох. Разгон. Лава по венам. Самоконтроль в клочья.

— Лучше тебе сразу сказать мне всю правду. Лиля, ну!

Внутренний метроном с нервным дребезжанием отщелкивает секунды, а я банально не знаю, что предприму, если обездвиженная девчонка сейчас признается, что Варя — моя дочь.

Что буду делать с этим знанием? Возненавижу Аристову всеми фибрами души? Попытаюсь превратить ее жизнь в кошмар и отсудить ребенка? Что скажу потерявшей меня Левиной, строчащей сообщение за сообщением?

Да хрен его…

— Игнат, хватит. Отпусти меня, слышишь?

Устало и чуть обреченно шепчет Лиля, как будто сама не верит в подобный исход, и я… отпускаю. Отшатываюсь в сторону, как чумной, не различаю, о чем спрашивает теребящая меня за запястье медсестра, и отрешенно слежу за тем, как отдаляется хрупкий силуэт.

— Успокоительное? Не нужно. Все в порядке.

Сухо перебиваю сердобольную женщину, с третьего раза врубаясь в суть вопроса, и, наконец, вываливаюсь на улицу. Где солнце светит так же ярко, как прежде, буйная зелень радует взор, а небо так и просится на картину какого-нибудь талантливого молодого художника. Лазурное, безмятежное, с редкими перистыми облаками, подгоняемыми легким ветром.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Только в моем мире все перевернуто, как в королевстве кривых зеркал.

— Мужчина, отгоните, пожалуйста, машину. Мешает.

— Да, конечно.

В каком-то ступоре я сажусь за руль и медленно выезжаю с территории больницы, как будто только учусь водить. Плетусь по трассе с черепашьей скоростью, стопорю поток, но не придаю этому значения.