Записки диверсанта (Книга 1) - Илья Старинов

Когда я вернулся к своим ученикам,, первоначальное возбуждение у них прошло. Бойцы выглядели усталыми. Почти у всех были потерты ноги.

-- Тодос еста бьен[3], -- храбро солгал Доминго, глядя на вопрошающие лица боевых товарищей. -- Однако от нас ждут большего. А сейчас -- спать!

Капитан не хотел обескуражить подрывников. Но вряд ли от них укрылась его хмурость.

-- А в чем все-таки дело? -- спросил за всех Рубио.

-- В чем?! -- взорвался Доминго. -- Теруэль не заняли, вот в чем!

3 Все в порядке.

Бойцы переглянулись. Причина была достаточно веской, чтобы объяснить плохое настроение командира.

На машинах по тылам фашистов

Несмотря на первоначальные неудачи, командование продолжало попытки захватить Теруэль.

Интербригада прорвалась к самому городу, за ней продвинулись другие республиканские части. Противник пока не контратаковал. Это позволяло надеяться на успех.

На второй день наступления подрывники получили приказ вновь идти в тыл мятежников.

Капитан Доминго задумался. У людей потерты ноги, а им шагать более сорока километров!

Пеле невозмутимо предложил использовать для вылазки машины.

Первым отозвался на это Рубио:

-- Ты, наверное, не в своем уме...

Но Пепе не удостоил его ответом. Он спокойно убеждал переводчицу и Доминго, что поездка на машинах совсем не опасна... А в случае чего -- на машинах легко и удрать!

Перспектива такой вылазки понравилась и другому шоферу -- Хуану. Он горячо поддержал Пепе.

Доминго тоже загорелся новой идеей, и мы решили рискнуть.

В полдень три машины въехали в лесок на ничейной территории и направились к автомобильной дороге Теруэль -- Каламоча. Сначала тряслись по суходолу, поросшему на склонах кустарником, а в четырех километрах от своих позиций выскочили на полевую дорогу и прибавили скорости.

Безмолвны холмы вокруг. Желтеет под солнцем чахлая трава. Темнеют вдали одинокие валуны. Ни зверька, ни овечьей отары. Только высоко в небе парят редкие облака.

Приземистая пастушья хижина (кортихо), сложенная из камней, видна на ровном месте за целый километр. Останавливаемся в укрытии, посылаем разведку. Получаем сигнал: можно ехать!

У хижины -- ни души. Оседланная лошадь пощипывает невдалеке траву. Настороженно подняв голову, она с испуганно шарахается от бойцов. На седле видна запекшаяся кровь, Заглядываем в хижину -- пусто. Тут по-видимому разыгралась какая-то трагедия. Какая? И чем это может угрожать нам?

Загнав машины в тень растущих возле кортихо деревьев, мы внимательно рассматриваем в бинокль местность. Кругом все спокойно. Можно двигаться

дальше.

Но не проехали и двух километров, как заметили

на склоне ближайшей горы группу вооруженных людей. Попытка проскочить и скрыться за поворотом дороги не удалась. Захлопали выстрелы, засвистели

пули.

Бойцы четко выполняют команду. Высыпав из машин, они залегли'и открыли ответный огонь. Хуан бьет короткими очередями из ручного пулемета. Кажется, что пулемет в его руках дрожит от ненависти,

Наш огонь очень плотен и, видимо, не безрезультатен. Противник умолкает. Люди на склоне горы начинают делать перебежки и отступать. Но отступают они почему-то.. на восток, в сторону республиканских позиций.

Доминго кричит, чтобы наши прекратили стрельбу.

Что за черт?!

Может быть мы столкнулись со своими разведчиками? Почему никто не предупредил нас о возможности такой встречи? В штабе утверждали, что за линией фронта нет ни одного республиканского подразделения...

Поднимаем красный шарф. Группа на склоне горы

отвечает нам тем же.

Хуан просит, чтобы его послали для переговоров, Мы соглашаемся и с замиранием сердца ждем, вышлют ли неизвестные своего представителя навстречу Хуану. Не прогремит ли роковой одиночный выстрел.

Хуан все идет...

Из кустов появляется человек и начинает осторожно спускаться навстречу нашему представителю. Вот они сходятся. Через минуту Хуан оборачивается и

весело машет рукой. Мы поднимаемся с земли, выбирается из кустов и "противник". Все прояснилось очень быстро: мы столкнулись с разведывательной группой одной из анархистских колонн.

Браниться? Ссориться? В нелепой стычке не виноваты ни они, ни мы.

Выяснив у разведчиков, что впереди до самой автомобильной дороги нет фашистских отрядов, мы снова пускаемся в путь. И уже через полчаса, замаскировав машины в кустарнике, наблюдаем за движением вражеского транспорта по шоссе Теруэль -- Ка-ламоча.

Видна нам и безжизненная железная дорога. Похоже, поезда ходят крайне редко.

На автомагистрали охраны нет. Идут по ней главным образом одиночные машины. Редко появляются колонны из десяти -- пятнадцати грузовиков, порой с солдатами, порой с поклажей.

Шоферам фашистов и в голову не приходило, что у дороги легковушки республиканцев.

Выждав, пока приблизится очередная колонна машин, груженных какими-то ящиками, открываем дружный огонь.

Некоторые грузовики с ходу сползли на обочину. Шоферы попрыгали в канавы. Одна машина загорелась. Остальные дали газ и поспешили скрыться.

Чтобы задержать возможную погоню, мы, отъехав от шоссе, поставили в колею замыкатель из спичечной коробки (точно такой, какой я показывал Тухачевскому год назад), а в придорожных кустах заложили солидный заряд тола.

Такая предосторожность оказалась не лишней. Вскоре до нас долетел звук глухого взрыва. Видимо, фашисты наскочили на фугас и воздержались от преследования...

Нашу вылазку считали успешной, но я вернулся в невеселом настроении. Ведь собственными глазами убедился, что мятежники быстро исправили повреждения от наших мин и фугасов не только на шоссе, но и на железной дороге.

Выходит прав был командующий участком? Подрывники действительно не приносят пока войскам,

ведущим тяжелые бои под Теруэлем, той пользы, на которую мы рассчитывали...

На следующий день капитан Доминго и Антонио снова повели в тыл врага две группы минеров.

Глава 6. 1937 год

Первая потеря

Наступил новый, 1937 год. В новогоднюю ночь мы перебирались из Ориос в Альфамбра. На середине пути нас задержала колонна анархистов и потребовала отдать машины.

Доминго вылетел из кабины, как разъяренный лев. Щелкнув затвором, он закричал, чтобы анархисты освободили дорогу.

Хуан и Рубио встали по бокам командира, держа оружие наизготовку. Пеле выхватил гранату.

Анархисты отступили. Вслед нам неслась брань и угрозы.

В Альфамбре, как всегда, прием был не из теплых. Теруэль продолжал оставаться в руках фашистов. Анархисты изворачивались, искали виновных.

Посыпались упреки и на наши головы.

-- Мятежники подвозят по железной дороге резервы, а вы ничего не предпринимаете! -- рычал командующий.

Он был не прав. Но оправдываться не имело смысла...

Доминго знал, что наши люди не в состоянии ходить: после пятидесятикилометрового перехода ноги у большинства были сбиты до крови. Не рискуя еще раз углубляться в тыл мятежников на автомобилях, он все же попытался пробиться к железной дороге с двадцатью бойцами на лошадях.

Но, так и не достигнув цели, его "группа в ту же ночь вернулась обратно.

А тут приказ: сняться с фронта и убыть в Валенсию.

Жена капитана пригласила всех к столу.

-- Дождемся Хуана, -- попросил я. -- Он закроет машину и сейчас поднимется

За окнами ударили выстрелы. У подъезда, возле лакированного форда, мы увидели нашего Хуана. По асфальту вокруг него расползалось темное густое пятно. Правая рука как бы защищала пробитое сердце...

Убийц уже преследовали. Мы тоже бросились вслед за бегущей толпой. Задержанные отбивались, кричали. Доминго выбил пистолет у одного из них, второго обезоружили подоспевшие бойцы.

В штабе ближайшей части выяснилось: оба налетчика принадлежат к анархистской колонне.

-- Нам нужна была машина, а ваш шофер сопротивлялся...

Эти подонки даже не считали себя виноватыми! Хуана похоронили на другой день. Близкие вложили его гроб в нишу каменной стены, и кладбищенский рабочий зацементировал отверстие.

-- С тобой хотят поговорить, -- шепнула Обручева.

-- Я брат погибшего, Висенте, -- крепко сжимая мою руку, представился юноша. -- Возьмите меня к себе! Попытаюсь заменить Хуана...

Коррида

Сегодня бой быков -- коррида.

Головорезы Франко стоят под самым Мадридом, захватив часть Университетского городка в ноябре 1936.

Под Теруэлем потеряны сотни солдат.

Но... сегодня -- коррида!

В Потерне, на окраине города, на пустыре за особняком, где помещается наша школа, по ночам слышны выстрелы. Это расправляются со своими жертвами анархисты. Они заявляют, что расстреливают контрреволюционеров. На самом же деле анархисты убивают и ограбленных ими людей.

Но... сегодня -- коррида!

Авиация противника все чаще бомбит Валенсию.

На улицах -- голодные, измученные беженцы.