Тень «Полярной звезды» - Филип Пулман

Салли выпрямилась в кресле и улыбнулась.

— Наконец! — воскликнула она.

— Прошу прощения?

— Ключ! Чем занимается эта фирма?

— А этого он не знал. Думал, что-то связанное с железными дорогами… Ну, как насчет стаканчика хереса?

Она согласилась и, пока он разливал херес, молча смотрела на легкие завихрения вполне законной пыли, игравшей в солнечном луче. Мистер Темпл был старым другом, она много раз обедала в его доме, но до сих пор чувствовала себя немного скованной, когда они переставали говорить о делах. Все, что другие молодые женщины делали так легко — непринужденно болтали, грациозно танцевали, флиртовали с незнакомым мужчиной за обедом, при этом безошибочно беря в руки «правильные» нож и вилку, — было ей трудно, она все еще смущалась и делалась неловкой, помня о былых унизительных провалах. Вдали от своих балансовых ведомостей и папок она бывала по-настоящему свободной и действительно самой собой в веселом беспорядочном доме Гарландов. Здесь же она сразу теряла дар речи и сейчас молча сидела, потягивая светло-коричневый нектар, пока он просматривал принесенные ею бумаги.

— Норденфельс… — пробормотал мистер Темпл. — Кто он такой? Его имя возникает здесь несколько раз.

— А… У Беллмана был партнер, Норденфельс, он был конструктор, инженер. Я только вчера наткнулась на статью в «Журнале Королевского общества инженеров», где упоминалось его имя. Он изобрел, кажется, новый вид предохранительного клапана; он работал при высоких температурах, или при высоком давлении, или что-то там еще. Я должна разобраться в этом детальнее. Но он исчез — я имею в виду Норденфельса — года три-четыре тому назад. Возможно, они разделили компанию. Но у меня в отношении его такое чувство…

— Хм-м, — фыркнул мистер Темпл. — На твоем месте, я отставил бы чувства в сторону. Давай лучше разберемся с фактами и действующими лицами. Ты напала на след чего-то, связанного с фирмой «Англо-Балт», — это несомненно. Страховку «Ингрид Линде» проверила?

— Вон тот желтый лист — там все в порядке. Никакого мошенничества со страховкой. — Салли добавила после паузы: — Мистер Уиндлсхэм упомянул о судебном преследовании. Он мог иметь в виду судебный запрет на деятельность?

— Весьма сомневаюсь. Суд должен быть удовлетворен тем, что, во-первых, жалобу истца, расценившего твою деятельность как неправильную по существу, ты оспоришь, а во-вторых, что средства, тобою используемые, не направлены на нанесение ущерба.

— Значит, судебное преследование — блеф?

— Думаю, да. Но существуют и другие способы навредить тебе, дорогая моя, кроме вызова в суд, вот почему я повторяю: будь осторожна.

— Хорошо, буду. Но не перестану разбираться в его делишках. Он замышляет что-то дурное, мистер Темпл. Я знаю, что это так.

— Вполне возможно, ты права. А теперь не хочу тебя задерживать, однако послушай… приходил тут некий мистер О'Коннор, который унаследовал тысячу фунтов. Может, я направлю его к тебе, и ты посоветуешь ему, как превратить их во что-то более весомое?

В это же самое время в финансовом сердце Сити бывший член кабинета министров лорд Уитхем сидел в коридоре внушительного офиса, непрерывно барабаня пальцами по своему шелковому цилиндру и вставая каждый раз, когда из-за угла или из-за двери появлялся клерк.

Лорд Уитхем был хорош собой, с красивыми оленьими глазами, это была та изысканная мужская красота, которую мы видим нынче только на фотографиях мужчин-моделей среднего возраста. Когда Фредерик увидел его накануне вечером, он сразу же подумал, что лорда Уитхема снедает тревога; но, если бы они повстречались сегодня, это впечатление лишь усилилось бы. Пальцы лорда выбивали быструю дробь. Его темные глаза окаймляли красные веки, седые жеваные усы были в полном беспорядке. Он ни минуты не мог сидеть спокойно. Если никто в коридоре не показывался, он все равно вскакивал и стоял перед какой-нибудь гравюрой, уставившись на нее невидящими глазами, или смотрел то в окно, выходившее на Треднидл-стрит, то вниз, на мраморную лестницу.

Наконец дверь отворилась, на пороге показался клерк.

— Мистер Беллман примет вас сейчас, милорд, — сказал он.

Лорд Уитхем схватил со стула шелковый цилиндр, взял трость и последовал за клерком через приемную в просторный, заново обставленный кабинет. Аксель Беллман встал из-за стола и, протягивая руку, пошел навстречу.

— Рад видеть вас, Уитхем, — сказал он, жестом приглашая сесть в кресло. — Странный вечер был у леди Харборо, не правда ли?

Голос у него был низкий и почти монотонный, лицо гладкое, волосы грубые и прямые. Ему можно было дать и тридцать и шестьдесят лет. Как и его офис, он казался продуктом фабричного производства; Беллман был большой, гладкий и тяжелый, но это была гладкость стальной машины, а не мягкой плоти. Его выпуклые глаза смотрели в упор, приводя в замешательство. Они никак не отражали его настроение, склонности, характер, они редко мигали и все-таки не казались мертвыми; напротив, они были насыщены электричеством.

Лорд Уитхем заметил, что непроизвольно отводит взгляд в сторону и вертит в руках свой цилиндр. Клерк предложил свои услуги, и Уитхем отдал ему цилиндр. Беллман проследил взглядом, как клерк водрузил его на вешалку и вышел, затем вновь повернулся к Уитхему.

— Леди Харборо, — напомнил он. — Любопытный вечер, а?

— Ах, да… Тот парень попросту испарился. Да, действительно.

— Вы любите такие представления с магией, Уитхем?

— Не могу сказать, чтобы у меня был в этом большой опыт…

— В самом деле? По-моему, наблюдать это интересно. Возможно, вам следовало бы присмотреться поближе.

По всей видимости, это было сказано не без какого-то умысла, но Уитхем ничего не заметил. Его темные с красными прожилками глаза перебегали с одного предмета на другой, словно он избегал смотреть Беллману в лицо.

— Ну, хорошо, — сказал Беллман, нарушив за тянувшееся молчание. — Вы, должно быть, недоумеваете, почему я предложил вам зайти ко мне нынче утром. Как я понимаю, вас вывели из кабинета министров.

Лицо лорда Уитхема еще более потемнело.

— Премьер-министр… э-э… пожелал перераспределить портфели среди… м-мм… — выговорил он с запинкой.

— Да. Вас сместили. Значит, сейчас вы свободны и можете активно участвовать в бизнесе. Разве не так?

— Прошу прощения?..

— Сейчас вам ничто не мешает занять пост директора какой-либо компании, не так ли?

— Ничто не мешает… Кроме… Нет, ничего. Я не понимаю, Беллман.

— Вижу. Объясню подробнее. Мне детальнейшим образом известно ваше финансовое положение, Уитхем. Долгов у вас примерно четыреста тысяч фунтов — это результат серии дурацких капиталовложений, бездарного руководства, некомпетентных советов. У вас нет никаких шансов расплатиться, особенно сейчас, когда вы потеряли должность в правительстве — словом, вы подумываете о банкротстве, как о последнем выходе. Естественно, это сопряжено со всякого рода бесчестьем. Теперь о вашем имуществе. Оно состоит из особняка в Лондоне и вашего поместья — и это почти все. Но ведь то и другое заложено, верно?

Лорд Уитхем кивнул. Откуда этому человеку все известно? Но охватившая его слабость помешала выразить возмущение.

— Однако же есть еще имущество вашей дочери, — продолжал Беллман. — Насколько я понимаю, ей принадлежат земли в Камберленде.

— А? Ну, да. Это верно. Хотя мне это не поможет. Тронуть его я не могу, уже пытался. Что-то вроде майората, по материнской линии, имущество закреплено за ней, что-то в этом роде. Там горные разработки и прочее.

— Графит.

— Именно, именно, что-то вроде того. Как-то связано с карандашами, это я знаю.

— Ее шахты имеют монополию на чистый графит.

— Я бы этому не удивился. Мой агент в Карлайле присматривает там за всем. Уже многие годы. Они изготовляют карандаши с этой штукой. Но денег там нет; их оттуда не получить…

— Ясно, — сказал Беллман. — Ну что ж, спрашивать вас, что вы намерены делать, бессмысленно. Вполне очевидно, что у вас на этот счет нет никаких идей. — Лорд Уитхем попытался протестовать, но Беллман остановил его взмахом руки и продолжил: — Поэтому я и пригласил вас сегодня. Я могу предложить вам пост директора компании, которую я основал. Вы уже не член правительства, однако ваши связи в Уайтхолле могут оказаться для меня весьма полезны. Я не собираюсь платить вам за ваши деловые способности, их у вас нет. Ваше жалованье, как директора, будет зависеть от ваших связей в государственной гражданской службе.

— Связей? — переспросил слабым голосом Уитхем.

— С чиновниками министерства торговли и министерства иностранных дел. Скажу точнее: по вопросам лицензий на экспорт. Вы, конечно, знаете джентльменов, с этим связанных?

— О да, разумеется. Непременные секретари и так далее. Но…

— Я не жду от вас какого-либо давления на них. Этого вы не сможете. Вы обеспечиваете контакты, а я обеспечиваю влияние. Это что касается ваших доходов. Остается проблема с долгами. К сожалению, покрыть их из вашего директорского оклада вам не удастся. Однако найти решение возможно. Я хочу жениться на вашей дочери.