Капитали$т: Часть 3. 1989 - Деметрио Росси

Неформалы Андрюха и Петрович, унаследовавшие наш видеосалон уже через пару месяцев работы столкнулись с проблемами. На них жестко наехали какие-то ПТУ-шники. Пришлось Сереге ехать и разбираться. Рассказывал он об этой «стрелке» со смехом:

— Мы приехали втроем. А эти малолетки пришли — человек тридцать. Орут чего-то невразумительное, то ли пьяные, то ли обкуренные. Так я в воздух шмальнул разок, их как ветром сдуло!

После этой «стрелки» ПТУ-шники дорогу в видеосалон позабыли навсегда, за что Петрович и Андрюха были нам очень признательны.

С новым криминальным королем города меня познакомил ни кто иной, как Евгений Михайлович Лисинский в свой штаб-квартире — кафе «Уют». Володя Седой, без вести пропавший в прошлом году, так и не объявился, а свято место, как известно, пусто не бывает. Новый криминальный лидер — мужчина где-то за пятьдесят, худощавый, с седым ежиком коротко стриженных волос — большую часть жизни провел в местах лишения свободы. Звали его Виктор Федорович, а кличка у него была звучная — Гусар.

— А это мой молодой, но очень способный коллега — Алексей! — представил меня Евгений Михайлович.

Гусар благосклонно кивнул.

— Хорошие ребята, — продолжил лить елей Лисинский, — детскому дому помогают, вот недавно в газете про них писали…

Я мысленно выругался. Такой подставы от Евгения Михайловича я не ожидал.

— Детский дом — святое, — одобрительно кивнул Гусар. — Все правильно, с общего стола питаетесь, значит и пользу должны приносить. Вот Женя, — он махнул рукой в сторону Лисинского, — в нашей «крытке», считай, сам целый этаж греет. (Евгений Михайлович скромно потупился) И за это ему от людей — уважение. И если будет надобность, то любой за Женю скажет слово, а если сам попадет за забор, то и отношение будет соответствующее. (Суеверный Евгений Михайлович легонько постучал по дереву) Так, Женя?

— Тебе виднее, Виктор Федорович, — скромно ответил Лисинский.

— Ну а вы, молодежь, — обратился ко мне Гусар, — что себе думаете? Народу курить нечего, чая нет ни хрена, со жратвой проблемы — на сечке сидят неделями. Может есть возможность помочь? А то ваш брат-кооператор… знаю я вас. Пока жаренный петух в жопу не клюнет — не беспокоитесь. А чуть что начинается — Федорыч, помоги, спаси!

Я ответил, стараясь говорить максимально корректно:

— С жаренным петухом мы обычно разбираемся сами. И в помощи не нуждаемся.

— Ну-ну, — усмехнулся Гусар.

— Да, — подтвердил я. — Если вы не в курсе, то можете спросить у Евгения Михайловича. Но сами помочь не отказываемся, по возможности. Если речь идет именно о помощи, а ни о чем-то другом.

Гусар усмехнулся.

— Вот молодежь, а, Жень? — сказал он. — Молодые да ранние, соображают! А ты, пацан, не парься. Разговор о помощи, ясно. Считаешь нужным помочь — помогай. Нет — ну бог тебе судья. На нет, как говорится, и суда нет!

Мысленно я отдал должное этому человеку. Ловкий манипулятор. И при случае может пригодится. Естественно, ни о какой «крыше» и речи быть не может. Но можно подкидывать ему время от времени каких-то продуктов или сигарет. Для наших доходов это в рамках статистической погрешности.

— Чем сможем — поможем, — твердо сказал я.

Гусар одобрительно кивнул.

После этой встречи я высказал Евгению Михайловичу все, что думаю, как по поводу случившегося, так и о нем лично и о его друзьях-уголовниках. Евгений Михайлович слушал меня с видом оскорбленной добродетели, а затем сказал:

— Видите ли, Алексей… В наших интересах, чтобы именно Федорович был здесь у жулья за главного…

— В наших — это в чьих? — перебил я.

— В наших — это значит в интересах деловых кругов, — назидательно сказал Лисинский. — Дело в том, что он уже интересовался работой вашей конторы… и я решил, что лучше вам с ним пообщаться лично и сразу разрешить все возможные недоразумения. И все прошло неплохо, как мы видим.

— Что это за человек? — спросил я, слегка остыв.

— Только освободился с «особого», — сказал Евгений Михайлович. — И у него мандат от таких людей, Алексей, что и сказать страшно. Мандат правильный. И у деловых людей есть только три варианта… — Евгений Михайлович надолго замолчал.

— Что за варианты? — скептически поинтересовался я.

— Первый вариант — давать столько, сколько скажут. Обычно это десять процентов. Второй вариант — давать добровольно и по возможности. И третий вариант — воевать. Вам, Алексей, был предложен второй вариант, наиболее мягкий.

— Ладно, — сказал я примирительно. — Дадим вашему уголовнику какую-нибудь морковку… Но если он начнет лезть в наши дела…

— Уверяю вас, — не дал мне договорить Евгений Михайлович, — это очень сдержанный и порядочный человек. — Между прочим, известная вам Светлана Романовна уже презентовала ему новый автомобиль, это к сведению. Света — умная женщина. Она понимает, что лучше дать самой, добровольно, чем ждать, когда возьмут силой. Она понимает положенный порядок… А у вас еще и этот банк, Алексей… Разве я не говорил вам, что частный банк…

— А теперь о банке, Евгений Михайлович, — сказал я очень серьезно. — Вы дайте понять вашему приятелю, что там уже занято. И даже не то что занято — там трамвай переполнен, с подножек свисают! Лезть некуда. Если полезет, то отправится обратно, откуда прибыл. А то и еще хуже может случиться… Вы же понимаете.

На следующий день мы купили на колхозном рынке у типичных колхозников — представителей азербайджанской диаспоры — машину картошки. И у них же — двести пачек дешевых сигарет. А водка у нас была своя собственная — директор нашего местного ликеро-водочного завода рассчитался с нами за «модернизацию и автоматизацию» не деньгами, а выпускаемой продукцией — дешевой и популярной в народе водкой. С ликеро-водочного нам отгрузили целый вагон, чему мы были очень рады — водка в каком-то смысле была в то время ценнее денег. Часть ее мы реализовали через цыган с хорошей наценкой, но около ста ящиков еще оставалось, из которых мы решили выделить десять ящиков Гусару, в дополнение к картошке и сигаретам. Весь этот гуманитарный груз мы и отправили главарю мафии на дом.

С Борисом Борисовичем Пантелеевым я созвонился вскоре после его визита в нашу контору. Мое предложение — встретиться и обсудить текущее