Золотой вулкан - Жюль Верн

Получить ответ на этот вопрос было очень легко. Лед был сломлен теперь, и, конечно, не вблизи полярного крута люди сохраняют лед в своих отношениях. Поэтому не прошло и часа, как Бен Раддль подошел к Жанне Эджертон и снова завязал с ней разговор, прямо задав ей этот вопрос.

Ответ не заставил себя ждать. Да, Эдита и Жанна Эджертон были действительно дочерьми этих двух «королей хлопка», как называли когда-то их отцов. Им было по двадцать два года, и у них не было ни крупинки того золота, которое их отцы загребали лопатами. Они остались сиротами. Их матери умерли уже давно, в один и тот же день, шесть месяцев спустя после того, как оба брата Эджертоны погибли во время крушения поезда.

Пока Бен Раддль распрашивал, а Жанна отвечала ему, Эдита и Сумми оба хранили молчание. Более застенчивые и, во всяком случае, менее решительные, они прислушивались к разговору.

— Не будет нескромностью с моей стороны, мисс Эджертон, — продолжал расспрашивать Бен Раддль, — спросить вас, с какой целью вы предприняли это далекое и тяжелое путешествие? Оно удивило и меня, и моего кузена, когда мы заметили вас на борту «Футбола».

— Нисколько, — ответила Жанна Эджертон. — Старый знакомый моего дядюшки, доктор Пилькокс, только что назначенный директором госпиталя в Доусоне, предложил место надзирательницы и сестры милосердия моей кузине Эдите, которая тотчас же приняла его и немедленно пустилась в путь.

— В Доусон?!

— Да, в Доусон.

Взгляды обоих кузенов, Бена Раддля — всегда спокойный, а Сумми — начинавший выражать удивление, обратились на блондинку Эдиту, которая нисколько ими не смутилась. И чем внимательнее они приглядывались к ней, тем менее безрассудным представлялось им ее отважное предприятие. Очевидно, Эдита была совсем иной, чем ее кузина. У нее не было такого решительного взгляда, такой свободы обращения, такой осанки. Но внимательный наблюдатель заметил бы, что в смысле энергии и воли она ей не уступит. Имея различные натуры, обе девушки обладали равноценными качествами характера. Если одна обладала решимостью и волей, то другая поражала цельностью, методичностью и последовательностью. Смотря на ее гладкий четырехугольный лоб, на ее голубые, светящиеся умом глаза, легко можно было понять, что все новейшие идеи и впечатления принимались и усваивались ею в удивительном порядке, точно Эдита Эджертон раскладывала их по ящикам, откуда могла вынимать по своему усмотрению; вообще эта прелестная головка обладала, по-видимому, удивительной способностью к систематизации. Без сомнения, эта девушка имела темперамент настоящего администратора, с которым она могла оказать большую пользу госпиталю в Доусоне.

— Хорошо, — сказал Бен Раддль, не выражая ни малейшего удивления. — А вы, мисс Жанна, вы тоже собираетесь посвятить свои силы облегчению человеческих страданий?

— О, я… — ответила, улыбаясь, Жанна, — я оказалась менее счастливой, чем Эдита, и у меня сейчас нет никакого общественного положения. Но так как ничто не удерживало меня на Юге, то я предпочла поехать искать счастье на Севере, вот и все.

— Что же вы намерены делать?

— Да то же делать, — ответила спокойно Жанна, — что и все: искать золото.

— Что?! — воскликнул совершенного опешивший Сумми.

Нужно сказать правду, что и Бену Раддлю понадобилось все его самообладание, чтобы не последовать примеру кузена и не изменить принципу, что человек не должен ничему удивляться. Эта молодая девушка будет золотоискательницей!..

Жанна, обидевшись на замечание Сумми Скима, обернулась к нему.

— Что же в этом особенного? — спросила она вызывающим тоном.

— Но… мисс Жанна… — продолжал Сумми, не оправившийся еще от смущения. — Подумайте только… женщина!..

— А почему бы, сударь, скажите, пожалуйста, не делать женщине того же, что делаете вы? — возразила Жанна Эджертон невозмутимо.

— Я!.. — запротестовал Сумми. — Но я не золотоискатель!.. Я, просто владелец прииска, и если я еду в этот проклятый край, то, поверьте, против своего желания. Мое единственное желание — вернуться как можно скорее.

— Пусть так! — согласилась Жанна с оттенком пренебрежения в голосе. — Но вы здесь не один. То, что пугает вас, делают тысячи других. Почему их примеру не может последовать женщина?

— Однако… — пробормотал снова Сумми. — Мне кажется… сила… здоровье… да, наконец, просто костюм, черт возьми!

— Здоровье? — повторила Жанна Эджертон. — Я вам могу пожелать иметь мое. Сила? Игрушка, которая у меня в кармане, дает мне ее столько, сколько нет у шести атлетов. Что касается моего костюма, я не вижу, почему он хуже вашего. Может быть, на свете есть гораздо больше женщин, способных носить панталоны, чем мужчин, достойных того, чтобы носить женские юбки.

Сказав это, Жанна Эджертон прервала разговор, кивнув совершенно покоренному ею Сумми. Затем она пожала Бену Раддлю руку и удалилась, сопровождаемая своей молчаливой кузиной, которая во все время этого разговора не переставала улыбаться.

Между тем «Футбол» миновал северную оконечность острова Королевы Шарлотты. Выйдя в пролив Диксона, замыкающийся островом Принца Уэльского, пароход вновь очутился в открытом море. Но ветер, сменившись на северо-восточный, дул теперь с материка, и качка значительно ослабела.

Именем Принца Уэльского называется целый архипелаг, оканчивающийся на севере множеством мелких островков. За ним тянется остров Баранова, где русские основали Ново-Архангельский форт и где находится город Ситка, сделавшийся областным центром со времени уступки Аляски Россией Северо-Американским Штатам.

Вечером 19 апреля «Футбол» прошел в виду порта Спмпсон, последнего канадского пункта на материке. Через несколько часов после этого пароход был в водах американского штата Аляска, а 20 апреля, утром, он остановился в порте Врангеля, в устье реки Стикин.

В городе можно было насчитать всего около сорока домов, несколько лесопилок, гостиницу, казино и несколько игорных домов, которые во время сезона золотодобычи делали прекрасные дела.

Во Врангеле высаживаются те из золотоискателей, которые направляются в Клондайк по реке Телеграфной, а не по озерной дороге, идущей от Скагуэя. Эта дорога имеет протяжение не менее четырехсот тридцати километров, которые приходится делать при самых тяжелых условиях. Зато, с другой стороны, она дешевле других. Поэтому, несмотря на полученные указания, что санного пути еще нет, около пятидесяти пассажиров сошли с парохода, решившись преодолеть опасности и трудности этого путешествия по бесконечным равнинам Полярной Колумбии.