Украденная невинность - Кэт Мартин

Джессика окаменела. Этот человек приглашал ее на прогулку, показывая тем самым, что они друг другу ровня. Обращался с ней на людях как с леди, но в душе… в душе считал ее неизмеримо ниже себя! Внезапная вспышка возмущения заставила загореться не только лицо, но и шею, и едва удалось удержаться от ядовитой реплики. Вместо этого Джессика скованно покачала головой:

— Я уже говорила: мое утро расписано заранее.

К се удивлению, глаза капитана потемнели. Она могла бы поклясться, что отказ задел его, хотя предложение проехаться вместе Ситон сделал, конечно, только ради отца. Ей стоило огромного усилия принять бесстрастный вид и вежливо улыбнуться.

— Прошу извинить, милорд, но я не могу дольше задерживаться.

Джессика неохотно протянула Мэттью газету, которую так и не удалось просмотреть, и сунула в рот остаток булочки. Из-за некоторого смятения чувств последний жест вышел далеко не таким изящным, как это пристало настоящей леди.

Лорд Стрикланд приподнял бровь, и уголки его губ дрогнули в насмешливой улыбке. Джессика мысленно чертыхнулась и отодвинула скамью энергичнее, чем собиралась. Когда она встала, капитан также поднялся, следуя правилам хорошего тона. Девушке показалось, что его широкие плечи нависают над ней — чистейший обман зрения, так как он находился на некотором расстоянии.

— Желаю приятной прогулки, милорд, — не без ехидства сказала она на прощание.

— А вам, мисс Фокс, желаю приятно провести день, — отозвался капитан, склонив голову с безукоризненной вежливостью и при этом продолжая насмешливо улыбаться.

Мечтая лишь о том, чтобы как можно скорее оказаться от него подальше, Джессика почти бегом покинула кухню.

Глава 4

Мэттью склонился над газетой, уставившись в передовицу. Смысл прочитанного ускользал, и мысли снова и снова возвращались к Джессике Фокс. Он никак не ожидал столкнуться с ней на кухне. Это не вписывалось в образ интриганки, который граф старательно нарисовал для себя. Без сомнения, девчонка прекрасно знала, как маркиз носится с ней. Так почему же она не возлежала среди шелковых подушек в окружении толпы слуг, готовых выполнить каждое се желание?

Хотя, если здраво поразмыслить, возлежать среди подушек — естественное занятие для леди по происхождению, а не по образованию. Судя по тому, в каком виде была Джессика во время их первой встречи, кухня — самое подходящее место для нее.

За этой догадкой последовала другая, более циничная. Женщине вроде Джессики Фокс, женщине вульгарного происхождения и к тому же привлекательной внешне, место в постели с мужчиной. Разумеется, в пансионе миссис Сеймур преподают не все предметы, есть и такие, в которые может посвятить только учитель мужского пола… например, он сам.

Взгляд Мэттью невольно потянулся к двери черного хода, за которой несколько минут назад скрылась Джессика. Как она хороша даже в простом желтом платье! Ситон улыбнулся, вспомнив, с какой сосредоточенностью девушка изучала газетную страницу, но улыбка вскоре померкла: он задумался, как сильно привязался отец к молоденькой интриганке.

Почему Джессика покинула особняк через черный ход? Что ей мешало пройти через парадные двери? Наконец, зачем она поднялась в такую рань? В это время все леди Англии еще видят сны. Что за причина заставила Джессику выйти из взятой на себя роли? Мой день расписан, скажите на милость! И что же стоит в расписании против времени шесть тридцать?

Тут воображение Мэттью разыгралось не на шутку.

Джессика Фокс красива… даже очень красива, черт бы ее побрал! Девчонке удается играть роль леди почти в совершенстве, но в конечном счете детство ее прошло в публичном доме. Когда маркиз забрал бродяжку в Белмор-Холл, ей было уже пятнадцать — вполне зрелый возраст, по меркам трактира «Черный боров». Чтобы пойти по стопам матери, времени у нее было предостаточно.

Что, если маркиз слеп как крот, когда речь идет о его воспитаннице, а Джессика далеко не так невинна? Возможно, у нее есть любовник.

Не выдержав, Мэттью бросился к двери черного хода. Выходя, он намеренно не придержал ее, позволив захлопнуться с громким стуком.

На конюшне никаких следов Джессики не обнаружилось и вес экипажи оставались на своих местах. Пока седлали лошадь, капитан прошел строение насквозь и вышел с другой стороны. Цветник и сад все еще дремали, сплошь покрытые росой, которую солнце только начинало просушивать. Ни здесь, ни у пруда девушки не было. Странно, очень странно, думал Мэттью. Оставалось предположить, что она уже вернулась домой, куда бы ни ходила.

Отказавшись от розысков, капитан вернулся к конюшне, где грум держал под уздцы оседланного жеребца, в нетерпении рывшего копытом землю. Мэттью ощутил радостное волнение и поспешил отбросить мысли о Джессике. Побывка не настолько долгая, чтобы тратить ее на необязательные дела и проблемы.

Граф принял поводья, потрепал чистокровное животное по крутой шее и вскочил в седло.

Еще до того как в Белморе построили каменное помещение для экипажей, для этой цели служил бревенчатый сарай. Здесь, под обветшалой кровлей некогда заброшенного строения, мисс Фокс занималась подготовкой к предстоящему уроку. Внутри сарая было тепло: на одного из грумов возлагалась обязанность по утрам разжигать огонь в старой железной жаровне. Благодаря указаниям папы Реджи здесь поддерживалась безукоризненная чистота, обстановка была небогатой, но удобной, а белоснежные муслиновые занавески на окнах придавали помещению уютный вид. Разумеется, в Белмор-Холле не нашлось столов и скамеек настолько маленьких, чтобы за ними могли заниматься дети, но плотнику не составило труда сколотить их.

Джессика обошла классную комнату, проверяя, чтобы маленькие наклонные доски для письма были навощены и правильно закреплены на столах. На обратной стороне каждой из них стояло имя ученика.

Снаружи раздались шаги. Джессика подняла голову. Тяжелую дверь сарая с усилием потянули на себя, заставив заскрипеть. Малыш Джорджи Потершем, сын медника, первым вошел в класс, за ним по пятам следовал десятилетний Гарольд Сид-дон. Еще через пару минут явились семилетняя Аманда Джейн Харви, держа за руку сестренку Пенелопу, девятилетняя Фанни Вилс и, наконец, Саймон Стюарт, голенастый подросток четырнадцати лет. Эта небольшая, но весьма оживленная компания детей ни разу не переступала порог настоящей школы. Однако все они горели желанием выучиться, как когда-то сама Джессика.

— Доброе утро, дети, — сказала она, занимая привычное место за столом.

— Доб-ро-е-ут-ро-мисс-Фокс, — ответил разноголосый хор. Джессика оглядела учеников, устраивающихся за столами, и в который раз подумала о том, насколько велики успехи ее неофициальных подопечных. Можно даже сказать, они стали поразительными за тот короткий срок, что прошел со времени прибытия ее из пансиона, когда девушка уговорила папу Реджи устроить школу для детей прислуги Белмор-Холла. В разговоре с маркизом она называла их не иначе как «мои дорогие дети». За время знакомства Джессика успела полюбить каждого из них за упорство и прилежание.