Роза на прощание, или Отец предатель - Женя Сталберг

вблизи дома Малии стоял серый минивэн. Нам это казалось странным, так как машина не принадлежала ни одному из соседей.

— Номера запомнили!? — Воодушевился Фред.

— К сожалению нет… Если бы я знал, что понадобится… Если бы догадывался, что такое случится… Надо было увезти её прочь.

Мы с Фредом тяжело вздохнули, но продолжили:

— Помните ещё что-то? Может мисс Гвинелли что-то рассказывала? Недовольные клиенты?

— Эм, была одна женщина… В один из вечеров, когда я забирал Малию с работы, застал её клиентку, она поставила всё вверх дном, даже стеклянный шар чуть не разбила…

— Знаете кто она?

— Нет… Но в записях должно было остаться.

— Она вела записи?

— Конечно.

— Как выглядела женщина? Молодая блондинка?

Хорошее предположение, учитывая, что один свидетель уже поведал нам о ссоре Малии с некой девушкой или же женщиной блондинкой.

— Преклонного возраста, такая, знаете, думает, что ей всё позволено, и все должны плясать под её дудку. Богатая… Увешанная всякими побрякушками!

— На ней было ожерелье с жемчуга? — Встрял я в разговор.

— Да-да-да! Точно! Вы её знаете!? — Завопил мужчина.

— Знаем. Как выглядит её записная книжка или блокнот? Где она его хранила?

— Всегда носила с собой, в сумке в основном… Это толстая записная книжка, обтянутая грубой коричневой кожей. На обложке веточка полыни. Но не рисунок как таковой, а чеканка.

— Хорошо, полицейский департамент благодарить вас за помощь, мистер Родригес, но просим вас на время расследования не уезжать из города, вдруг снова понадобитесь.

— Ладно…

Глава 10. Ковальских

После поступившей интересной зацепки на Галию Ковальских, мы с Фредом тут же отправились к ней.

Я не удивился, когда увидел частный двухэтажный семейный особняк. По внешнему виду стало ясно, что этот дом стоит не одно столетие, но в кое-каких местах был модернизирован материалами двадцать первого века. Дом окружала низкая живая изгородь, преображенная в квадратную форму. Лужайка была аккуратно и идеально выстрижена. На входной двери висел дверной молоточек золотого цвета, которым Фред постучал. Несколько минут спустя нам открыла двери девушка лет шестнадцати. На ней висел кремовый фартук, который она ранее намеревалась надеть или же наоборот снять. Светло-русые волосы собраны в низкий хвостик позади, а глаза широко раскрыты.

— Полиция!? — Недоумевающе спросила она.

— Да, я детектив Питерсон, это мой коллега — патрульный Смид. Нам требуется побеседовать с миссис Ковальских, она дома?

— Эм… Да, конечно, проходите.

— Мы подождём её здесь.

— Как скажете.

Проходить вглубь дома не стали, но даже с этого места был хороший обзор в несколько комнат по бокам, коридор на втором этаже, лестницу и, естественно, холл, где мы находились. Паркетный пол блестел от чистоты так же, как и всё вокруг. Огромная хрустальная люстра нависала над нашими головами, и больше восхищения вызывала страх, что сейчас из-за силы притяжения и своего веса упадёт прямо на нас. Стены увешены множеством разнообразных картин, посмотрев на которые взгляд тут же останавливался, чтобы разглядеть как можно больше деталей, сотворённых приглушенными масляными красками. Ступеньки были обшиты ярким красным ковролином, придавая помещению ещё большего изыска, шика и вычурности.

Пока Фред восхищённо озирался по сторонам, к нам приблизилась подозреваемая.

Миссис Ковальских радушно улыбнулась, встречая гостей, но в её глазах едва уловимо блеснул ужас и подозрение. Однако она их легко скрывала за своей лучезарной улыбкой. Её губы сильно выделялись яркой розовой помадой среди такого официального стиля в виде серого делового костюма.

На её шее снова покоилось ожерелье из жемчуга. У такой богатой женщины наверняка много ещё украшений, но мне подумалось, что для неё эта висюлька что-то значит, раз она носит её ежедневно. Быть может подарок дорогого ей человека… Мужа, детей или матери…

— Здравствуйте, детективы, что же вы не предупредили о своём визите, вдруг меня не оказалось дома!? — Пожаловалась она.

— Добрый день, у нас не было времени предупреждать, да мы и не должны так поступать, ведь при таком случае убийца может сбежать.

Обе женщины шокировано ахнули, после чего старшая из них высоким тоном запротестовала, словно её голосовые связки сжали в тиски:

— Я, по-вашему, на убийцу похожа!?

— По крайней мере подозреваемая. Сейчас мы настоятельно просим вам отправиться с нами в участок для допроса.

— Допрос!? — Шокировано воскликнула миссис Ковальских, словно такое заявление стало для неё полной неожиданностью, тем не менее смогла возмущённо добавить: — Это что, на самом деле так необходимо!?

— Да, в любом случае, если вам нечего скрывать вы поедете с нами.

— Так и есть! Я не убивала Малию! И вы ни за что на свете не сможете повесить её смерть на меня! — Взревела женщина в негодовании.

— Мы обещаем, что мы здесь, потому что расследование привело к нам! С этого момента советую тщательно выбирать выражения, обращаясь к представителям правоохранительных органов. Уж тем более не обвинять нас вне компетенции.

У миссис Ковальских раздулись ноздри от ярости и такого «непозволительного отношения к себе», но всё-таки смогла совладать с собой, поэтому с трудом кивнула нам, направляясь медленным шагом к двери.

— Надеюсь вы останетесь довольны нашей «беседой»! — Саркастично заявила она, открывая входные двери.

Женщина уверенно зашагала в сторону патрульной машины, и даже не оглянулась на нас. Но даже если бы она это сделала, увидела, как патрульный с открытым ртом, в полном шоке и недоумении наблюдает за ней.

Да… Фреду предстоит ещё многое познать об этом мире. Такое крохотное возражение и рядом не стояло с сопротивлением при аресте или же с преследованием подозреваемого. Каждый человек разный, реакция на допросы и прочее также различная. Кто-то негативно и агрессивно воспринимает ситуацию, как только что. Однако встречаются люди с адекватной и понимающей позиции, которые легко идут на контакт и всячески содействуют полицейскому департаменту. Одни выбирают выходом в сложившейся ситуации — побег, некоторые, наоборот отдают предпочтение — нападению. Последнее, конечно, является самым опасным выбором, что для подозреваемого, что для самого представителя полиции. Естественно, в этом случае, мы уже не обязаны вести себя уж так обаятельно и спокойно, но и при этом не должны превышать свои полномочия. И эта грань, разумеется, сильно расплывчата. К примеру, если кто-то из нас ранит гражданского или даже подозреваемого, и в конце это приведёт к его смерти, начнётся расследование. У служащего в этом случае забирается значок и оружие, до подтверждения неизбежной ситуации, при которой полицейский или другой гражданский находился в опасности.

Дорога до полицейского участка прошла в полном молчании и по ощущениям дольше, чем по пути к усадьбе Ковальских. Неловкая атмосфера витала в воздухе всю