Сумеречное сердце - Петрук Вера

– Все верно, братишка, – обнял Ника тот, кого он назвал Мием. – Как же я рад тебя видеть! Болтали, что Огнепал собирался тебя поджечь.

– Так и случилось бы, если б не она, – кивнул на Эсмину чернокнижник.

– Здравствуй, сестренка, – кивнул ей Мий. – Что-то в тебе не так, а что – не пойму.

– Она… – начал было Ник, но Эсмина толкнула его, грубо прервав.

– Мы не облегчаем задачи тем, кто хочет что-то понять, – зыркнула она на Мия. – У вас свои дела, у нас свои. Не советую задерживаться в этих местах, здесь раньше жил Кройн.

– Ого! – присвистнул вампир. – Теперь понятно, отчего ты такая суровая. Я о Кройне много слышал и вставать на его пути не собираюсь.

«Еще бы ты о нем не слышал», – хмыкнула про себя Эсмина. Все молодые вампиры боялись связываться с Кройном, у которого были весьма извращенные представления о том, как сделать из новичка настоящего кровососа. Те, кто проходил школу Кройна, поневоле заслуживали уважение остальных.

– Не знаешь, он сюда возвращаться не собирается? – боязливо спросил подошедший Клай. Из всех вампиров на вид он был самым молоденьким. Таких Кройн особенно любил ломать. Клай, похоже, это знал и разумно опасался.

Эсмине ничего не стоило ему ответить, но включилось то самое чувство, воспитанное как раз Кройном. Она была выше Клая, и окинуть его взглядом свысока было весьма удобно.

– Могла бы и спасибо сказать, – буркнул третий вампир, который казался старше остальных и держался увереннее.

Эсмине было плевать на его мнение, ей просто хотелось, чтобы они ушли. Она мечтала, чтобы Доминик закатал рукав, а еще лучше расстегнул куртку и дал ей погрузить клыки в вену.

– Ты зачем оставила Уилли одну? – вдруг накинулся на нее Ник. Эсмина аж заморгала от удивления.

– А ты не хочешь сказать: «Как замечательно, что дух сам от тебя отлип?» – едко парировала она и осеклась.

Уилли стояла в кустах, совершенно мокрая, и молча за ними наблюдала. В ногах у нее сидел кот, и оба они глядели на Эсмину осуждающе. Девочка, вероятно, решила, что вампирша ее бросила, ну а морда кота других выражений, похоже, не имела.

«Да мне плевать, что они там думают!» – заверила себя вампирша, отчаянно пытаясь прогнать неловкое чувство. Оно звало немедленно подойти к Уилли, извиниться и пообещать еще больше меда.

И хотя Эсмина мечтала покинуть Млыво как можно скорее, пришлось поступить так, как хотел Доминик. А колдун хотел посидеть перед дорожкой, полюбоваться горящим вдали лесом – это она уже сама за него додумала – и поболтать с друзьями-вампирами. Последнее точно было правдой. Компания трещала так, что успешно заглушала гудение пожара. Похоже, они и правда были друзьями. Вспоминали какие-то общие делишки, перебирали незнакомые имена и смеялись над чем-то, ей совершенно непонятным.

Ник пояснил, что им все равно надо подождать, пока прогорит дорога. Видно, пожар его совсем не беспокоил. Зато он волновал Уилли, которая все чаще оглядывалась на багряное зарево, поднимающееся над темными макушками. Девочка дулась на Эсмину недолго. Из всей компании только вампирша по-прежнему вызывала ее доверие. Эсмина тоже уже давно на нее не злилась. По сравнению с проклятием жертвенной крови мертвый дух наследницы королевства едва ли казался проблемой. Наоборот. Вампирша, конечно, ни за что бы себе в этом не призналась, но Уилли из всех собравшихся ей была самой приятной. Доминик не в счет. Как она к нему относится, пока не поняла. Жертвой он не был, зов крови удовлетворял весьма специфично, сердил постоянно, но чаще всего – манил.

А вот новые знакомые раздражали. Пожар их тоже совсем не заботил. Все внимание вампиров было сосредоточено на двух охотниках, которых они привязали к деревьям и, кажется, собрались пытать. Внимание Эсмины постоянно отвлекалось на Ника, который обещал поделиться кровью позже, и это «позже» никак не давало ей покоя. Однако она уловила, что вампиры хотели узнать у Фарэла дорогу в какой-то засекреченный город людей. Люди ее сейчас интересовали меньше всего, а вот то, что Уилли раскрытыми от ужаса глазами глядела, как вампиры переворачивают в пламени костра раскаленные добела клинки, отобранные у охотников, волновало. Может, марий дух и привязался к ней против ее воли, но Уилли все-таки была девочкой, причем маленькой, а детям на пытки смотреть вроде как не полагается. Эсмина почти ничего не знала о детях, но отчетливо ощущала, что из всей компании ответственность за эту принцессу-призрака несет только она.

А еще в ее голову совсем некстати лезли мысли о том, добрался ли пожар до Ялмара, успели ли спастись деревенские, пытаются ли тушить огонь и есть ли у них шансы выжить…

– Нам не обязательно тратить с ними время, – сказала она, указывая на вампиров. – Пусть сами занимаются своей ерундой. Пойдем лучше у воды посидим. Да и Уилли спать пора. Я не хочу, чтобы она слушала всякие вопли.

Разумеется, под словами «посидим у воды» Эсмина имела в виду вовсе не сидение. И Ник это понял.

– Нет, надо тут побыть. Я тоже хочу послушать, что Фарэл скажет. Давно хотел попасть в Краусон, его еще Городом охотников называют. За Ялмаром начинается горная цепь, но внутри есть долина, в которой и расположился город. Считается, что вход в Краусон заговорен только «для своих», но болтают также, что все дело в секретном проходе. Мол, одно ущелье пропустишь – и в город никак не попадешь.

– Не мог, что ли, птиц пустить полетать? – фыркнула Эсмина. О Краусоне она не слышала, да и какое значение имели названия для той, что жила одной кровью.

– Сверху не разглядеть, – развел руками колдун. – Там облака и туман. Ни одна заговоренная птица не долетала. Думаешь, я не пробовал?

– Пойдем к воде. – Эсмина решила на чернокнижника надавить, потому что зов крови звучал уж совсем ощутимо. – Потом твои дружки все тебе расскажут. Я уложу Уилли спать вон в то дупло. – Она показала на корявый дуб, который уже изучила, убедившись, что внутри никого нет. – А потом мы с тобой посидим. Ты меня слышишь?

– Нет, милая, сейчас не могу, – рассеянно ответил колдун, но тут же спохватился: – Прости, никакой фамильярности, вырвалось случайно.

– Если посидим, можешь называть меня хоть милой, хоть дорогой.

Вампирша ему подмигнула, но колдун всерьез заупрямился. Отмахнувшись от нее, подошел к костру и тоже стал перебирать клинки, переговариваясь с друзьями, что лучше – резать или прижигать.

Эсмина не выносила, когда ею пренебрегали. А так как она была голодна и молодые вампиры в любую секунду могли разгадать ее слабость, то сдерживать эмоции становилось все труднее. Приблизившись к огню, вампирша хотела рывком поднять Ника на ноги, но вместо этого пнула землю, сыпанув грязи в костер. Потом вытащила один клинок из огня и, размахнувшись, швырнула его в реку через заросли дикой малины. Меч прочертил черное небо золотой стрелой и исчез в темноте. Затем раздался всплеск и шипение: воды он все-таки достиг.

– Тише, ну что ты разбушевалась? – вскочил колдун, примиряюще выставив вперед руки. – Нам правда нужна эта информация. В Краусоне спрятан ключ от ворот королевского замка. Когда Готенруг пал, этот ключ отдали доверенному герцогу, который увез его в свой город и впечатал в стену рядом с фонтаном. Большинство до сих пор думает, что ключ в стене – украшение, но это не так. Если мы хотим отвезти Уилли домой, нам сперва нужно попасть в Краусон. Прости, не было времени рассказать раньше. Говорят, что снять ключ со стены может только чистый и безгрешный человек. Хотелось бы мне, чтобы это были лишь слухи. Понятия не имею, где сегодня найти чистого и безгрешного.

– Думаю, сначала будем прижигать, потом резать, – сказал Даник, сурово глядя на Эсмину. Кажется, вампир хотел ссоры. А уж как она ее хотела!

– Думай сколько влезет, а поступим по-моему, – распорядилась она, уперев кулаки в бедра и медленно приближаясь к нарывающемуся вампиру.

Даник правильно рассудил, что сила не на его стороне, и спрятался за Ника. Тот открыл было рот, но Эсмина не дала ему ничего сказать.